– А что с траст-фондом? Меня интересует капитал, которым мистер Нортон управлял в пользу Фрэнсис Челейн.
– Здесь все в прекрасном состоянии, – ответил Грейвс. – Более миллиона долларов вложено в акции, облигации и другие ценные бумаги. Вы можете взглянуть на список. Мистер Нортон очень ответственно относился к своим обязанностям доверенного лица и тщательно вел учет вложений.
– Имеются ли какие-либо обязательства по доверительному счету? спросил Мейсон.
– Нет, сэр. Ни доллара задолженности. Это нетто-активы.
– Вы можете что-то сказать по личному счету мистера Нортона – за рамками фирмы «Кринстон и Нортон»?
– К сожалению, нет, – ответил секретарь. – Личные дела мистера Нортона находились в таком состоянии, что бухгалтерского учета не требовалось. Большую часть информации он держал в голове. Фактически, все коммерческие сделки проходили через фирму. Личные дела мистера Нортона ограничивались покупкой акций и облигаций с золотым обрезом [ценные бумаги с золотым обрезом – первоклассные, особо надежные, высшего качества], которые он хранил в сейфе в банке.
– А завещание имеется?
– Да, сэр. Я правда, не знаю, где оно. Наверное, где-то здесь, в сейфе. Насколько я понимаю, все оставлено мисс Челейн. У мистера Нортона не было других близких родственников.
Из угла комнаты послышался голос полицейского, вынувшего сигарету изо рта:
– Повезло этой мисс Челейн. Траст-фонд безусловно переходит к ней, а вдобавок еще и куча денег от самого старика.
Мейсон вновь обратился к Грейвсу, словно не слышал комментария полицейского:
– Вы можете попытаться найти завещание?
– Большинство его личных бумаг хранятся в том отделении, – показал Грейвс.
Мейсон подошел к сейфу, опустил руку и достал кипу бумаг.
– Полис страхования жизни в компании «Пруденшал», – начал читать он. – На пятьсот тысяч долларов. Бенефициаром является имущество.
– Да, сэр. Здесь несколько полисов страхования жизни. Везде бенефициаром является имущество усопшего и деньги должны выплачиваться наличными. Полисы были составлены именно таким образом, чтобы заплатить налог на наследство без продажи ценных бумаг не по самой высокой цене.
– Прекрасная идея, – заметил Мейсон. – Вот еще полисы. Пожалуйста, составьте список.
Мейсон достал из-под полисов небольшую записную книжку с картонной обложкой.
– Что это? – спросил полицейский.
Мейсон повертел ее в руках.
– Похоже, что в ней регистрировали количество миль прогона автомобиля.
Дон Грейвс расхохотался.
– Да, это была одна из странностей мистера Нортона. Он всегда требовал, чтобы встречи начинались в назначенное время, все его часы шли с точностью до секунды, он записывал каждую милю, пройденную его автомобилем, учитывал количество использованного бензина и масла. Я думаю, можно с точностью до цента сказать, во сколько ему обходилась каждая из машин.
– А много ли их у него было? – поинтересовался Мейсон, небрежно листая страницы.
– Три: бьюик, форд, и паккард.
– Мисс Челейн обычно пользовалась паккардом?
– Да. И по нему учет не велся, – сообщил Грейвс. – Мистер Нортон просто приходил из-за этого в отчаяние. Она никогда не отмечала количество миль.
– Понятно. Но по остальным в эту книжечку записаны точные цифры?
– Да.
– Мисс Челейн обычно не брала две другие машины?
Дон Грейвс многозначительно посмотрел на Мейсона.
– Нет, – кратко ответил он.
Мейсон открыл записную книжку в том месте, где велся учет данных по бьюику. В одну колонку были записаны мили пробега, против каждой записи указывалась дорога, по которой ехала машина, средняя скорость, место назначения, а также еще несколько видов данных, которые любому нормальному человеку показались бы бесполезными, но для зацикленного на подсчете стоимости до цента, могли играть какую-то, пусть самую незначительную роль. Мейсон листал страницы со скучающим видом, чтобы не показать окружающим своего интереса. Наконец, он добрался до последней записи, посвященной бьюику. Она гласила:
«15294,3 мили. Поехал из дома в банк. Прибыл в банк: 15299,5 мили. Уехал из банка и вернулся домой: 15304,7 мили. Приказал Девоэ наполнить бак.»
Мейсон взглянул на дату и увидел, чтоб это был день смерти Нортона.
– Как я вижу, он в день смерти ездил в банк, – заметил адвокат.
– В самом деле? – спросил Дон Грейвс.
– Интересно, а он именно тогда получил деньги... я имею в виду наличные, которые были при нем?
– Не могу вам сказать, сэр.
– А кто-нибудь знает, почему у него при себе было столько наличных? поинтересовался адвокат.
– Нет, – категорично ответил Грейвс.
– Выглядит так, словно его шантажировали или что-то в этом роде, заметил Мейсон, поглядывая своими спокойными глазами из-под густых бровей на секретаря.
Дон Грейвс встретился с ним взглядом, не изменив выражения лица и даже ни разу не моргнув.
– Это маловероятно, сэр.
Мейсон кивнул и опустил записную книжку в карман.
– Секундочку, – закричал полицейский. – А эту книжку разве не следует оставить вместе с другими бумагами?
Адвокат улыбнулся.
– Все правильно, – согласился он. – Она так похожа на мою собственную, что я механически положил ее в карман.
Мейсон протянул записную книжку секретарю, встал и зевнул.
– Пожалуй, я уже посмотрел все, что хотел. Для начала этого достаточно. Конечно, в дальнейшем придется провести полную инвентаризацию.
– Мы можем это сделать прямо сейчас, если хотите, – предложил Грейвс.
– Не думаю, – возразил Мейсон, зевая. – Придется проверять массу деталей и, возможно, я решу привести свою стенографистку, чтобы она записывала то, что я скажу. Честно говоря, терпеть не могу подобную работу.
– А что делать с завещанием? Мне его искать? – уточнил Грейвс.
– Давайте на сегодня заканчивать. Завтра я приду вместе со своей секретаршей и мы все проверим, – ответил адвокат.
– Хорошо, сэр. Как вам будет угодно, – ответил Грейвс.
Полицейский стряхнул пепел с сигареты и сообщил:
– Меня устраивает любое время. Мне все равно здесь сидеть.
– Прекрасно, – в голосе Мейсона не было никакого энтузиазма. Он прикурил сигарету и вышел из кабинета.
Адвокат спустился вниз по широкой лестнице, открыл входную дверь и остановился на крыльце в лучах солнечного света, вдыхая свежий утренний воздух. Когда он убедился в том, что за ним никто не следит, он спустился с крыльца и направился к гаражу, открыл дверь, проскользнул внутрь и подошел к бьюику. Очевидно, что за состоянием машины хорошо следили. Она была вымыта шофером, который теперь находился в тюрьме по обвинению в убийстве.
