Тайна замковой горы - Людмила Георгиевна Головина

1. Знакомство

У подножья горы Поль остановился и вышел из машины. Ему захотелось немного полюбоваться на замок, чернеющий на вершине горы в лучах вечернего зарева. Заходящее солнце окрасило небосвод во все оттенки багрового и золотого. Обычно такие пейзажи любят снимать фотографы для рекламных буклетов и календарей.

– Мяу, – услышал он.

На обочине сидел рыжий кот и внимательно глядел на Поля.

– Привет! – откликнулся Поль и сейчас же забыл про кота. Действительно, что за невидаль – бездомный кот. Поля сейчас занимали совсем другие мысли.

А Кот ещё раз взглянул на Поля, развернулся и исчез в зарослях сухой прошлогодней травы. Он всю вторую половину дня просидел около дороги, ожидая приезда молодого хозяина замка, и вот сейчас, усталый, но довольный, бежал, чтобы рассказать эту новость своему другу Руби.

Они познакомились в прошлом году. Тогда Кот только что из нескладного подростка превратился во взрослого кота и даже сам не подозревал, как ему повезло. Далеко не каждому бездомному котёнку удаётся выжить. Не умереть с голоду, не замёрзнуть холодными зимними ночами, не попасть в зубы злобных собак, а иногда и в руки злобных людей. Люди, впрочем, бывали разные. Одни выносили блюдечко молока или какие-нибудь объедки, а другие кидались камнями или хватались за метлу…

Но Кот был проворен и сообразителен. Он быстро смекнул, в каких местах можно спрятаться, а в каких – разжиться пропитанием. Днём он частенько проводил время под прилавками на местном рынке, предпочитая мясные и рыбные ряды. Его не гнали – ведь Кот был отличным мышеловом, а мыши и крысы – это беда любого рынка.

Иногда Кот заглядывал в трактир при единственной местной гостинице. Хозяйка была настроена дружелюбно и не выставляла Кота за дверь, посетители подкармливали его под столами. Правда, в этом году Кот в трактир почти не заходил, вернее, его туда не пускали. Хозяйке подарили котенка персидской породы (Кот слышал, как хозяйка произнесла это чудно́е слово). Внешность этого котенка была самая странная, какую только Кот мог себе вообразить: курносый, с плоской мордочкой и вечно сердитым и обиженным выражением на физиономии. Это была только видимость – персидский котенок был доволен жизнью. Он целыми днями дремал на кресле перед очагом на подушке, вышитой собственноручно хозяйкой. На пол он спускался только для того, чтобы вкусить из красивого фарфорового блюдечка всякие деликатесы, приготовленные специально для него. Все вокруг, особенно женщины, восторгались его длинной пушистой дымчатой шерсткой, его ленивой грацией и капризным выражением мордочки.

И после воцарения этого существа, которого нарекли Пушком, Кота стали гнать из трактира, когда он собирался туда зайти. Он ведь мог заразить их любимца какой-то болезнью или блохами. В общем, этот источник пропитания был потерян. Но Кот не унывал и на Пушка не сердился. Тот ведь не был виноват, что уродился таким неженкой.

Жизнь была бы совсем замечательной, если бы не собаки. Почему-то они люто ненавидели Кота и, едва завидев, со злобным лаем кидались в погоню с явной целью догнать и растерзать. Так и в тот раз, год назад, откуда ни возьмись выскочил огромный пёс и бросился на Кота. Как назло, поблизости не было ни одного дерева, ни одного забора, ни одной подворотни. Кот убегал что было сил, но пёс догонял его. Гибель казалось неизбежной, и в этот момент лапу Кота пронзила острая боль. Но останавливаться было смерти подобно, и Кот, сделав последний рывок, вдруг увидел небольшую щель между двумя соседними домами, куда и нырнул. Ему повезло. Это был не тупик, Коту удалось пробраться по этому проходу на задний двор, а оттуда на пустырь. Он был спасён, но лапа болела так, что он не мог на неё наступать и прыгал на трёх остальных. За Котом тянулась дорожка из капель крови. Он хотел зализать ранку, но язык наткнулся на что-то острое и колючее. Потряс лапой, но и это не помогло. Кот не мог себе представить, что делать дальше. Ничего не придумывалось кроме того, что надо где-то спрятаться и отлежаться. Но где? Он был почти за городом. За пустырем начинался подъем в гору, на вершине которой горделиво возвышался замок. Кот там никогда не был, да и вряд ли его там кто-то ждал. А потом он вдруг вспомнил, что видел как-то у самого подножья горы странное строение. Это был сложенный из грубого дикого камня сарай, одной стеной которого был отвесный склон горы. Окон у сарая не было, а простая деревянная дверь не доходила до земли, и туда вполне можно было проползти. Другого убежища поблизости не наблюдалось, и Кот заковылял по направлению к горе.

Но, к его огорчению, на этот раз дверь сарая была распахнута, и оттуда доносились какие-то звуки.

У Кота просто не было сил никуда идти, и он решил заглянуть в сарай. Там перед каким-то непонятным сооружением стоял очень невысокий человечек. Он нажимал ногой на качающуюся доску, а та приводила в движение круглый камень. Человечек подносил к камню угрожающих размеров нож, и от их соприкосновения вылетал целый сноп искр. От этой картины Кот попятился и хотел потихоньку удрать, но вдруг услышал спокойный и приветливый голос:

– Куда же ты? Не бойся, заходи.

Кот нерешительно, держась поближе к стенке, зашёл в сарай.

– Почему хромаешь? Лапу поранил?

– Мяу, – сказал Кот, – мяу, мяу!

– Понятно. Собака – это опасно. Не переживай. Сейчас вот закончу точить нож, полечу твою лапу.

И правда, вскоре человечек отошёл от крутящегося камня. Тот остановился, искры перестали вылетать. Незнакомец положил нож на стол и направился в угол, где лежал Кот. Он присел и стал осматривать лапу Кота. Потом сказал:

– Вижу.

И сделав быстрое движение, выдернул острый кусок стекла, вонзившийся между подушечками ступни. Боль сразу стала меньше, и Кот попытался встать

– Нет, лежи. Ранка глубокая, попадёт грязь – пропадёшь. Я тебя подлечу.

В этот момент раздался женский голос:

– Ну что, господин Руби, готовы мои ножи?

На пороге сарая стояла женщина, которую Кот часто видел на рынке: она продавала молоко, сметану и творог.

– Да, госпожа, Манс, вот они.

Женщина взяла со стола ножи и слегка потрогала лезвия пальцем.

– Острее бритвы. Никто не может так остро наточить ножи, как вы.