все магазины посёлка, сигнализации не имел. Закрывались окна массивными ставнями на петлях, на них накладывались поперечные металлические перекладины со штырём на конце, который вставлялся через отверстие в стене и он закреплялся внутри помещения; входные же двери в магазин закрывались на массивный замок и опечатывались. Такие замки все называли амбарными. Сторожа были, но они, делая абы как осмотры территории, заходили в сторожку и пили чай, глубокой же ночью кое-кто и засыпал, не без этого. Но тем не менее случаев ограблений магазинов и киосков в посёлке никогда не было.
Тихон сказал дядьке, что пойдёт ночевать к другу, Никита матери соврал так же. А раз так, то и никто и не кинется искать их ночью.
Дело было в конце августа, небосвод темнел рано, улицы становились безлюдны. На чердак магазина забраться пара пустяков — убедившись, что сторож в своей каморке, в торце деревянного здания стояла противопожарная лестница, по ней оба и проскользнули под крышу.
Кирпичная труба сложена с раствором глины и не особо прочно, а посему кирпичи с лёгкостью поддавались даже под небольшим нажимом, словно большие кубики, только тяжелее, чем деревянные. Работали бесшумно, металлическую трубу, что стояла на кирпичной кладке, осторожно сняли и опёрли на перекрытие, теперь ничто не мешало разбирать дымоход.
Когда же наконец труд увенчался успехом, друзья оценили, что лаз готов, и по нему спустились на печь, с неё спрыгнули на пол. Зная, что окажутся в абсолютном мраке, прихватили с собой электрический фонарик. К нему взяли даже запасную лампочку, вдруг перегорит.
Когда же подошли к витринам с драгоценностями, оба восторгались: вот оно! Выдвинув витраж, спешно стали ссыпать всё, что попадало под руки, в брезентовую сумку. Времени на это ушло немного, и нужно было поторопиться убраться восвояси. Со сноровкой и помогая друг дружке поднялись на чердак. Прислушались — всё тихо. Спустились по лестнице во двор, в сторожке горел свет, но сторож, вероятно, дремал. Бежали задворками, осмотрительно озираясь по сторонам. На пути только раз всполошилась в одном из дворов собака, она взялась вялым лаем, но вскоре затихла. Достигнув дома Никиты, решили сумку с содержимым пока спрятать в сарае. Вырыли небольшую ямку, положили краденое, накрыли кусочком фанеры и присыпали землёй.
На следующий день местная милиция была во всеоружии. Вопиющая кража! Кто злоумышленники? Где краденое? Работники магазина принялись проводить ревизию, следовало знать: что конкретно и на какую сумму похищено. Тихон же с Никитой затаились и выжидали, чем закончится шумиха.
Поиски грабителей велись интенсивно, «ворошили» всевозможные версии, высказывались подозрения на тех или иных лиц, особо ранее судимых, опрашивали местных жителей, надеясь — что-то просочится. Но тщетно, грабители и ценности как в воду канули. Через неделю вроде как страсти поутихли, но это было обманчиво, сыск работал скрытно, не сбавляя темпы изо дня в день.
У Тихона и Никиты сноровки хватило совершить кражу, а вот сбыть краденое, разума не хватило. Внешне затихшие поиски усыпили бдительность похитителей, и они решили начать сбыт золотых изделий на соседнем прииске. Ходили по посёлку и за низкую цену предлагали людям купить что-либо на выбор. Покупатели находились, и это парней окрыляло. Ну как могла такая торговля пройти мимо народа, знавшего, что в районе совершено ограбление и что украдено. А тут неизвестные подростки предлагают ценности, явно не принадлежащие им. «Да откуда же у мальчишек такая роскошь?..» — всякий прохожий думал при виде необычных продавцов.
Кто-то из жителей известил милицию. Арестовали ребят в этот же день. Сначала отпирались, говорили, якобы нашли, но под нажимом следователя сознались, отдали сумку с драгоценностями, рассказали, как всё происходило. После судебного разбирательства получили по два года колонии. Прощай беззаботная жизнь и свобода — впереди лагерь с исправительными работами и под надзором охраны.
На зоне и познакомился Тихон Груздев с Борисом Гребневым. Гребнев был осужден за бандитский налёт в сибирском городишке, групповая связка подельников, а потому и статью «пришили» серьёзную. Отсидел почти от звонка до звонка — за хорошее поведение выпустили досрочно. После освобождения приехал в Иркутск. Город огромный, на больших улицах и в суете людской как-то быстрее стали забываться пережитые неприятности. А тут случайно и встретились бывшие арестанты. Какая встреча! Неожиданная…
— Дядька, говоришь, на Ленские прииски зовёт, это хорошо. У меня же есть иная тяга — махнуть на магаданские прииски. Если желаешь, можем сигануть вместе.
— А кто у тебя там, в Магадане, родные или близкие?
— Нет у меня там никого, но есть один бродяга, вместе на нарах отдыхали. Ты его не знаешь, я ж ещё раз подсел за колючку, ненадолго, но загорать пришлось, там и скорефанились.
— Веришь, что он тебя ждёт?
— Ждёт. Недавно знать о себе дал. Сообщил, дела интересные есть, а надёжных людей нет.
— Что ж за дела? — спросил Тихон с любопытством.
— Ещё будучи на зоне гутарил он мне, якобы золотья там немерено, приисков тьма пруди, старателей по тайге много, кто группами, кто в одиночку копаются. Сечёшь, к чему клоню?
Тихон задумался. Много историй он слышал об ограблениях старателей, их убийствах с целью завладеть добытым ими драгоценным металлом. Порой малая кубышка золота стоила им жизни, но этот одержимый народ копался всюду, промывал породу в надежде фарта. Копались, и удача сопутствовала многим — золотой песок вызывал азарт, а если везло, находили и самородки, и тогда наступала эйфория. Чтоб не ограбили, пробирались по тайге путями редко хожеными, скрывались от недобрых глаз. Несли золото в приисковые кассы, а иные прятали в тайниках. Сколько золота оставалось лежать в кладах, если их хозяев лишали жизней? Много… Кто ж знает места тайников, коль они известны лишь тем, кто их закопал.
— На мокрое дело что-то не очень тянет, это ж души человечьи, от такого оборота тюрьма на всю катушку.
— Заладил: мокрое дело, тюрьма на всю катушку. Ты сразу на край смотришь, но я не об этом, о чём ты подумал. Не надо накручивать. Мы и сами с усами, надыбаем участок богатый, нароем столько золота, чтоб жить в малиннике и в шампанском купаться. Колымские россыпи фартовые, к тому же и клады пошерстить можно. Решай, в одной упряжке с тобой сподручно было бы, как-никак одну баланду хлебали, присмотрелись друг к другу.
— Надо подумать, — выждав паузу, ответил Тихон.
«Конечно, без образования, с запятнанным прошлым, где я найду себе подходящую работу? Грузчиком, как Борис, или дворником метлой по дорогам меж домами мусор подметать, много не заработаешь, а значит, и жизнь скудная. Прав Борька, жизнь она одна, как говорят:
