Джордино перекрыл подачу воздуха, они переместились к другому борту и повторили процесс. Затем протянули стропу под открытыми углами кормы и собрали свободные концы над каютой. Пока Питт удерживал их на месте, Джордино извлек тяжелый карабин и продел его через все четыре петли на концах строп. Когда он орудовал клешнями манипулятора, чтобы посадить на место последнюю петлю, на лбу у него от напряжения выступили бисеринки пота. Теперь осталось только подцепить к карабину подъемный трос от плавучего крана, и можно поднимать.
— Деликатная работа хирурга, — констатировал Джордино, закрепляя манипуляторы.
Бросив взгляд на мясистые лапы приятеля, Питт лишь головой тряхнул.
— Разве что хирурга, на досуге подхалтуривающего мясником. Впрочем, все равно отлично сработано.
Питт продул балластные цистерны, и батискаф начал лениво подниматься. Когда они всплыли на поверхность на траверзе «Дрейка», солнце только-только скрылось за горизонтом. Ганн стоял у крана, дожидаясь приближения подводного аппарата. Опустив клещи, он ловко захватил ими рым-болт батискафа, поднял аппарат из воды на уровень палубы — и оставил там болтаться.
— Ну же, Руди, — не вытерпел Джордино, — тащи нас домой.
А Питт, выглянув в иллюминатор, оцепенел. Рядом с Ганном стоял незнакомец, вооруженный пистолетом. Он улыбнулся Питту, но без малейшего намека на дружелюбие. Ганн убрал руки от рычагов управления краном, после чего угрюмо тряхнул Питту головой, прежде чем сделать шаг назад.
Увидев, что Ганн отошел от пульта, Джордино поинтересовался:
— Что происходит?
Питт не сводил глаз с бандита на борту «Дрейка».
— Я бы сказал, что нас вывесили на просушку.
Нападение на «Дрейк» осуществили, разыграв беспомощность.
Экипаж мексиканского моторного катера, дрейфовавшего поблизости, весь день исподтишка следил за судном НУПИ — пока не обнаружил то, ради чего прибыл. Когда солнце начало вслед за батискафом опускаться в море, голос с испанским акцентом вызвал «Дрейк» через судовое радио, разыграв нехватку топлива. Переговорив с ними с мостика, Ганн велел катеру подойти к борту, если удастся, и он поделится с ними бензином.
Катер разыграл целое представление, самым малым ходом протащившись вокруг баржи с кормы, прежде чем неспешно двинуться к кораблю НУПИ. И как только катер временно скрылся из виду, одинокий бандит, запрыгнув на корму баржи, украдкой пробрался в рулевую рубку.
Вскоре, с холодной улыбкой махая Ганну рукой, на юте катера уже стоял здоровяк, одетый в черные слаксы и свободную черную рубашку навыпуск — одежда для рыбной ловли странноватая. Опускающиеся сумерки скрыли кофейный цвет его кожи и плоские черты лица, более типичные для выходца из Центральной Америки, чем для мексиканца. Швырнув швартовый конец дожидающемуся палубному матросу, незнакомец обернулся к Ганну, склонившемуся через фальшборт с пятигаллоновой канистрой бензина в руках.
— Спасибо, сеньор, — произнес он баритоном. — Мы подзадержались на рыбалке и уж боялись, что не доберемся до берега.
Взяв канистру, поставил ее на палубу, а затем молниеносно, по-кошачьи схватился за планшир и вспрыгнул на борт «Дрейка». И едва его подошвы коснулись палубы, как в руке из подмышечной кобуры материализовался полуавтоматический «Глок», направленный Ганну в грудь.
— Вели своим матросам положить руки на перила и повернуться к морю.
Ганн передал приказ паре ошарашенных матросов на палубе, и те кивнули. Потом, подняв руки, зашаркали к фальшборту.
Еще двое бандитов, забравшись на судно, побежали на мостик «Дрейка». Ганн сморщился, услышав пальбу, но, увидев, что вахтенного рулевого выводят на палубу, вздохнул с облегчением. Заметив надувную спасательную шлюпку «Дрейка», один из бандитов небрежно всадил в нее несколько пуль, заставив резиновую лодку сдуться, как проколотый шарик. Когда из лаборатории поглядеть, что за шум, вышел ученый, его грубо схватили и погнали к остальным членам команды.
Ганн уставился на великана в черном.
— Чего вы хотите?
Тот проигнорировал вопрос, потому что маленькая рация у него на поясе как раз пискнула.
— На барже чисто, — доложил голос.
— Веди ее сюда и присоединяйся к нам на борту исследовательского судна, — ответил бандит. Мы скоро будем готовы.
Рация снова включилась.
— Пабло, батискаф всплыл.
Чертыхнувшись, человек в черном поглядел за борт и увидел верхушку батискафа. Сунув рацию в карман, он схватил Ганна за шиворот и отконвоировал к пульту крана.
— Подними своих друзей из воды, но на палубу не опускай, — он попятился, держа Ганна на прицеле.
Берясь за рычаги, Ганн лихорадочно подыскивал способ предупредить Питта. Но ощутив позвоночником ствол «Глока», оставил эту идею. Прицепив захват, поднял батискаф и опустил руки, беспомощно глядя, как тот болтается в воздухе.
Несколько секунд спустя старая баржа стукнулась о корму «Дрейка». Четвертый бандит, тоже в черном и с пистолетом, пробежал по палубе и спрыгнул на «Дрейк». И, тяжело дыша, подошел к Пабло. Рубашка у него была разорвана, с нижней губы стекала струйка крови.
— Что с тобой? — спросил Пабло.
— Капитан доставил неприятности… поначалу.
Покачав головой, Пабло нахмурился.
— Грузите ящик на борт. Живо!
Новый бандит кротко присоединился к другим, вытащившим ящик, поднятый с «Каракатицы», и спустившим его на свой катер. Вдруг вспомнив об Энн, Ганн осознал, что ее на палубе нет.
Главарь штурмовой группы повернулся к Ганну, помахивая «Глоком».
— Не преследуйте нас и не зовите на помощь, или мы вернемся и перебьем вас всех. — Пабло ухмыльнулся Ганну, сверкнув черными глазами. — Спасибо за содействие.
Подойдя к борту, он спустился на свой катер, даже не оглянувшись.
Питту и Джордино пришлось наблюдать за разыгрывающейся драмой из заточения в батискафе. Хоть они и могли выбраться из люка подводного аппарата, но чтобы попасть на «Дрейк», им пришлось бы совершить головокружительный прыжок. Однако прежде чем они перешли к действию, все уже закончилось.
Глядя, как Пабло перебирается через планшир, Питт заметил какое-то движение в передней части корабля и обернулся к Элу.
— Видел, как что-то скользнуло за борт возле мостика?
— Нет, — признался Джордино. — Я не сводил глаз с типа, целившего в Руди.
Они смотрели, как Пабло перебрался на катер, тотчас же отваливший от «Дрейка». Но когда он развернулся и понесся к берегу, они увидели в угасающем свете дня его заднюю палубу.
