«Интересно, как реагируют в Лэнгли на мои срочные депеши о взрыве? Наверное, переваривают. Как бы несварение желудка не получили. Такое случается не часто. Политическое дело. Наверняка вступят в действие большие люди. Тогда начнется непредсказуемое. В Бонне резидент Томас Полгар будет ждать инструкций, осторожничать. «Группа-66», военная контрразведка США в Западной Германии — люди дела. Завтра будут здесь. Слетятся многие, как на спектакль. Журналисты. Ах да: прессу я как-то выпустил из виду».
— Ирми, зайдите ко мне.
— Да, господин Каммингс.
— Наших коллег на Кёнигенштрассе, 5 мы оповестили?
По этому адресу помещалось генконсульство США, под крышей которого функционировала подрезидентура ЦРУ.
— Конечно, послали нарочного. Взрывная волна там, правда, побывала несколько раньше. Стекла на окнах верхних этажей не выдержали.
Ричард криво ухмыльнулся.
— Ты можешь быть серьезной? По крайней мере в такой момент.
— Да, господин Каммингс.
— Завтра будет трудный день. Нагрянут журналисты. Пронырливые бестии. Надо, чтоб кто-то занялся ими.
— Лучше Редлиха никому не справиться. Сам он побывал под журналистской крышей в Австрии, Польше и Чехословакии. С тех пор дружит с журналистами, имеет, я слышала, своих людей в некоторых западногерманских газетах… Эмиль Болтен из «Генераль анцайгер», Карл-Густав Штрём из «Вельт», кто-то из «Франкфуртер альгемайне цайтунг». Редлих знает, кого можно допустить сюда. Да к тому же это его бизнес по части отдела внешних сношений.
— Ты неплохо осведомлена.
— За это мне платят.
— Хорошо. Позвони Редлиху, передай мою просьбу.
— Там Рудольф ждет.
— Штраус? Срочно ко мне. Что говорят жители соседних домов?
— Они просят вставить им стекла.
— Мне не до шуток.
— Серьезного ничего нет. Они как-то и не замечали, что живут рядом с радиостанцией. Теперь поняли, какие у них под боком опасные соседи. Ворчат. А в общем суббота, каждый занят своими делами. Одна наблюдательная старушка сказала, что видела трех человек в масках, которые якобы выбежали из нашего здания за несколько минут до взрыва. Вид из её окон… Даже с моим зрением я не берусь судить, что смогла бы различить какие-то маски. Возможно, это были сотрудники, в страхе бегущие от взрыва. Короче, бред какой-то.
— Ну а мнения, догадки, подозрения?
— Большинство склоняется к мысли, что это акция неофашистов. Их стиль — заявить о себе таким фейерверком. Начитались газет, насмотрелись телевидения. Хотя в этой версии что-то есть.
— Составь протокол опроса, имена, фамилии, кто, что говорил, не забудь старушку и твои собственные соображения, выводы и можешь идти отдыхать.
Наконец позвонил Шмидт из госпиталя.
— Да, Курт. Как состояние наших пациентов и что они сообщают?
— С каждым говорил в отдельности. Картина получается такая: они замечали, что последнюю неделю в Английском парке возле здания крутилась какая-то компания. Четверо и женщина. Исчезали и снова появлялись. Короче, предполагают причастность немецких террористов. Рут Эберле, телефонистка, уверяет, что лицо одного из них очень походит на объявленное в розыск. С их слов все записал.
Какие будут указания?
— Приезжай сюда, поговорим.
III
В ожидании Курта Ричард вновь стал задумчиво чертить фломастером. Он привык сложные вопросы анализировать графически. «РСЕ-РС» — жирно вывел он. Это ЦРУ плюс радио. Против кого из них направлен взрыв? О том, что радиостанция — подразделение американской разведки, знают очень немногие. Даже на самой радиостанции. Со стороны этих немногих акция такого рода маловероятна. Какой смысл? Да и его бы предупредили. Значит, взрыв — это удар по радиовещанию. Тогда — кто?
Каммингс веером начертил лучи. РСЕ или РС? Извечная борьба между сотрудниками двух радиостанций за главенствующие позиции в этой коалиции. Судя по результатам акции, взрывчатку, видимо, подложили люди РС. Следующий мотив — вражда между национальными редакциями РС, и, следовательно, взрыв — это месть со стороны обиженных. Вероятно, но слишком туманно.
Далее, скрытые и явные сионисты: Крончер, Финкельштейн, Хенкин. Частые поездки в Израиль, неизбежные связи с «Шин-Бет» и, как следствие, внимание к ним со стороны арабских боевиков, палестинских военизированных организаций. Цель взрыва — запугать этих работников, отвадить их от сотрудничества с Тель-Авивом. Арабы, наверное, знают о встречах нашего Стенли Лейнволя с представителем министерства связи Израиля Каминским, о дискуссиях с целью обмена опытом вещания на русских между РСЕ-РС и «Голосом Израиля». Знают на Ближнем Востоке о поездке группы израильских специалистов во главе с главным инженером министерства Нисаном по нашим объектам здесь, в ФРГ, и в Испании. Большой плюс.
Теперь — неофашисты, стремление заявить о себе, о своей силе вот таким способом. Вполне возможно, тем более что некоторые военнослужащие бундесвера проходят в студиях радиостанции языковую и техническую подготовку.
Именно военнослужащие. Ричард два раза подчеркнул последнее слово. Пластиковую взрывчатку в магазине не купишь. Плюс, но под вопросом. То же самое и с версией причастности немецких террористов. Возможно, возможно, но…
Подумаем шире. В связи с организацией радиопередач РСЕ-РС с территории Пакистана на Афганистан сейчас ведется перестройка оборудования, того, что раньше вещало на Исламабад. В Хольценкирхере проходят стажировку пакистанские инженеры, которые будут работать на радиоцентре РСЕ-РС близ Пешавара. Может быть, «афганская проблема»? Душманы, пуштуны, белуджи, кто их там разберет? Слишком слабо. Так можно предположить и участие баскских сепаратистов, исходя из деятельности филиала РС в Испании. Или — следующий луч — причастность Ирландской республиканской армии — ИРА, но тогда взрыв был бы и в Лампертхайме, где все антенное хозяйство принадлежит Би-би-си и англичане проводят его техническое обслуживание. РСЕ-РС лишь оплачивает британской радиокорпорации эти услуги, да ещё платит за то, что радиоцентры Би-би-си в различных регионах мира, согласно имеющейся договоренности, следят за слышимостью и прохождением волн наших передатчиков. Тоже маловероятно. Эти версии отпадают. Три минуса.
— Срочная телеграмма, господин Каммингс, — шифровальщик переводил дыхание.
Она была подписана начальником управления тайных операций ЦРУ Максом Хьюджелом.
«Гриф секретности — «Космик».
Полгару, копия Каммингсу.
Взрыв на РСЕ-РС мы расцениваем как акцию восточных стран. Это ещё одно свидетельство причастности Москвы к международному терроризму. Просим провести тщательное расследование именно в этом направлении. Собранные вами доказательства участия в террористическом акте восточных агентов и особенно связанных с Москвой будут учтены в готовящемся нами докладе, с которым, как ожидается, вскоре должен выступить государственный секретарь Хейг. Группа наших специалистов прибывает в Мюнхен во вторник. Господину Каммингсу даны полномочия привлекать в рамках расследования любого нашего сотрудника, находящегося постоянно или временно на территории РСЕ-РС. О поступивших данных срочно сообщайте. Хьюджел».
