class="p">Плюнув, я вскочила и начала кружиться сама. И опять! Опять я остановилась мордой к той тропке.
Ничего, Рожка хитростью не обделена. Развернувшись, и пошла в противоположном направлении. Ведь не было уговора, что путь покажет морда, а не хвост.
Хвост… мой бедненький хвостик. Взглянула на него и вздохнула. Хорошо, что поблизости нет других единорогов. Чуть-чуть, но этот момент сглаживал факт потери. Но все равно попадаться на глаза к кому-либо с этим не хотелось. Стыдно. Не уберегла.
– Ты куда? – окликнул меня ворон.
– Ухожу.
– А я?
– И тебе надо уходить. Демоны могут сюда прийти. Поэтому поспеши.
– Так ты постой на месте. Я же не могу так быстро.
Обернулась. Ворон пытался бежать.
– Ты со мной, что ли, собрался? А я не звала!
Кар остановился. Повернув голову боком, переспросил:
– Бросаешь?
– Я не обязана тащить тебя на себе постоянно.
– Значит, бросаешь, – заключил он.
– А ты на что рассчитывал?
– Что не бросишь, – отозвался он, так и оставаясь на месте.
Обида моя никуда не делать. Но… я же еще не дообщипала этого птица! И вообще, когда на меня смотрят такими вороными глазами, я почти таю.
– Долго тебя ждать? – спросила я птица. – Солнце печет, я в тенек хочу.
Не задавая лишних вопросов, перистый добежал до меня, взобрался и аккуратно зацепился за гриву.
– У тебя волосы такие мягкие, а цвет просто потрясающий, – сделал он мне комплимент.
– Не переигрывай, вороно́й.
– Я правду говорю! – возмутился Кар. – Все вы, девушки, одинаковые, даже если единороги.
– Обижусь! – предупредила я.
– Молчу-молчу.
До самого заката я скакала почти без отдыха. Казалось, что силы приходили ко мне тем больше, чем дальше я отдалялась от земель демонов. Даже на привал остановилась только по робкой просьбе ворона. Перистый, как и обещал, без нужны больше не каркал.
Мы заблудились.
Так мне сказал ворон. Я же считала, что нельзя заплутать, не имея впереди конкретной цели. Было намерение оказаться дальше от земель демонов, и оно нами полностью исполнено. Хотя детки четко не обозначили границ, у меня было соответствующее чутье. Но куда приткнуться прекрасной единорожке с птицем-нелетуном, я просто не знала.
Возвращаться в долину, пусть вполне знакомую и безопасную, не хотелось. Я все еще помнила, почему ушла оттуда. Да и скучно там. Княжество Крельское тоже отпадало по понятным причинам.
А больше я ничего и не видела. Эти дети совсем не дали мир посмотреть, а себя показать – тем более. Хотя с таким хвостом красоваться перед кем-либо я не желала. Никогда не думала, что мне будет не хватать эльфа. Он бы так меня заплел… Эх!
Уже неделю вороно́й своими лапками заменял расческу. Он, конечно, был против, но несколько часов одиночества внесли в его птичью голову замечательную мысль не выклевываться. А то, как кататься на мне, так запросто, а причесать – слишком гордый. За моей гривой даже принц, хоть и ушастый, ухаживал, так что ощипанного ворона такая обязанность не должна унижать. Тем более, он сам воспевал красоту моих волос, а красота, как известно, требует заботы.
Расположившись у кромки леса, я наблюдала за зрелищем, на которое можно смотреть бесконечно – как работают другие. Неподалеку виднелась деревня, и ее жители вышли в поле. Кар куда-то убежал, оставив меня одну. А я, признаться, пропустила момент, когда появились люди, и не рисковала подниматься из-за высокой травы, ведь до сих пор была не причесана.
Внезапно передо мной шмякнулась серая тушка.
– Вороно́й, ты же птиц, а не кошка, – возмутилась я, когда рассмотрела, что именно притащил перистый. – Зачем ты мне мышь принес?
– Не мышь, а мясо, – возразил Кар. – Ешь.
Он подошел ближе и клювов пододвинул тушку ко мне.
– Ты серьезно? Я не ем сырое. Я же единорог.
– Единороги вообще мяса не едят. А у тебя, вон, уже грива потускнела, на одной траве живешь.
Я недоверчиво, украдкой, покосилась на свое белоснежное достоинство. И ничего оно не потускнело. Хотя…
– Ну, ты хоть шкурку сними, – сдалась я. – Не смогу я такое мохнатое съесть.
– Шкурку сними ей, – проворчал Кар, но тут же захватил мышь в клюв и отошел.
Повернувшись ко мне хвостом, он исполнял пожелание. Впрочем, это не мешало ему причитать, как камыш на ветру.
– Поймай, принеси, выпотроши… еще и шкурку стяни. Что тут есть-то остается? Старайся вот так… Приятное захотел сделать…
– Перистый, замолчи уже. Как комар, честное слово.
– Еще и замолчи, – трагично заключил ворон.
– Кар, ты слишком вредный, чтобы позволять тебе много говорить.
– От вредной слышу.
– Я не вредная, я красивая. А красивым все можно.
– Ага, – не сильно убедительно согласился он, – даже штаны через голову надевать.
Не ответив, я вздохнула. Не важно, через голову или ноги. Существенно, что не всем позволено в штанах пребывать.
– Ешь, – ворон вернул тушку и на этот раз даже листочек под нее положил.
– А мне плохо не станет? – уточнила я.
– Определенно, хуже не будет.
Я не решалась. Ведь, жухлая трава, даже соли не было!
– Знаешь, перистый, ты, конечно, молодец. Позаботился обо мне… Но не могу я это съесть. Давай, ты сам покушаешь. А я даже не скажу, какой ты тяжелый.
Ворон посмотрел на меня одним глазом. Вторым. И…
Кар обиделся. Причем так, что мне стало стыдно.
А мясо мышки так и лежало никем не съеденным.
За полчаса молчания совесть почти всю меня сжевала. Я не привыкла оставаться виноватой. Вот других укорить – это запросто. А тут еще и ворон, как воробей под дождем, нахохлился. Такой весь оскорбленный и несчастный. И голодный, наверное. Ведь мышку мне отдал.
– Кар, а давай, ты сейчас съешь свою добычу и прекратишь дуться? – робко предложила я.
– Я не дуюсь, – отозвался он.
– Конечно, не дуешься, – не стала спорить с ним. – Ты же, вообще, молодец, как мак долго цветущий. У всех лепесточки уже отлетели, а ты гордо радуешь своей красотой.
Перистый повернулся ко мне одним глазом.
– Сама поняла, что сказала?
– Поняла! Ну, ладно, прости меня. Только съешь уже эту мышь. Не пропадать же мясу.
Ворон снова отвернулся.
– Я сыт, – ответил он.
Вот же… пустырник сизый! Такие волнения – от зудящей совести – точно надо заесть. Только травой. Или ягодками.
Я подняла голову, осматриваясь вокруг себя.
Приближался полдень, и люди уже потихоньку расходились с поля. Это хорошо. А вот ничего вкусного кругом – плохо.
Вздохнув, я опустила голову обратно.
– Кар, а куда мы дальше поскачем?
– Не знаю, – грубо каркнул он.
– Слушай, ну ты
