Столбы разделяли все помещение на своего рода пещеры.
В одну из таких пещер, у входа в которую извивался пучок огромных щупальцев каракатицы, Макс ввел своего спутника, предварительно бросив осторожный взгляд в другие пещеры.
— Да что же это за место? — спросил Марч.
— В сущности говоря, в высшей степени банальное учреждение. Несколько неудовлетворительных последователей Ван-Гога пожелали иметь такое пристанище, где они чувствовали бы себя как дома, и вот они сляпали это в стиле лучших парижских образцов. Посмотрите-ка на здешних официантов. Дайте-ка нам бутылочку белого бургундского.
Кельнер в одежде, похожей на костюм водолаза, принял заказ.
Некоторое время Марч осматривал ресторан, но затем постепенно начал нервничать.
— Для чего мы, собственно, здесь? — нетерпеливо спросил он.
В пещере рядом с ним вдруг послышались шумные голоса. По всей вероятности, это были гости, пришедшие сюда каким-либо задним ходом, но не подлежало сомнению, что это были постоянные посетители.
Они говорили наперебой, но один голос, голос человека по имени Макару, покрывал все остальные.
— Хорошо, черт побери, я согласен. Я его уничтожу за сто фунтов.
— Плачу, получи аванс!
— Это здорово, черт побери, давай!
Джеральд встал.
— Не вмешивайтесь в их дела, — прошептал Макс, — не надо, если вам дорога жизнь.
— Я проучу этих гадин! — крикнул Джеральд и, оттолкнув Макса, лицемерно старавшегося его удержать, вскочил в соседнюю пещеру.
При его входе группа лиц поднялась из-за стола, закрывая своими спинами Мильфорда.
— Кого это собираетесь убить? — вскричал Джеральд.
— Тебя, — свирепо, подходя к нему, сказал огромный, обросший волосами человек. — Я тебя раздавлю как муху.
— Правильно, — подхватил один из этой группы.
— Оглуши его по коробке, Макару, — крикнул другой.
В следующий же момент, казалось, подошедшего к Марчу поразил удар грома. Он стремглав полетел и, опрокинув по пути стул, упал наземь.
Кругом все засуетились и бросились Макару на помощь.
Мильфорд, прячась за спины, кричал:
— В круг, драться!..
Один только Марч безучастно и спокойно сказал:
— Драться? Ладно, станьте в круг!
— Как будете драться? — спросил Макс.
— Как угодно, — ответил Марч.
— Я проучу этого щенка! — закричал вставший Макару.
Все повернулись к задыхавшемуся от злобы Макару, который сорвал с себя рубашку и приготовился к бою.
— Как угодно! — заорал он, — и пусть не жалеет побежденный.
Схватка началась.
Марч с невозмутимым спокойствием вошел в круг. В его глазах светился радостный огонек. Для него было вполне ясно, что как бы Макару не был силен, он никакого понятия не имел о боксе.
С ревом, как взбесившийся зверь, Макару ринулся на своего противника и направил на его голову два оглушительных удара. Но как-то вышло так, что головы не оказалось там, куда он метил, и его огромные кулаки рассекли лишь воздух. Несколько раз он проделывал то же, но все безуспешно, а потому раз, сделав движение, как будто намеревался нанести те же удары, он вдруг остановился, нанес бешеный удар в живот и подставил ногу Марчу.
Тот пошатнулся.
— Прибей его!
— Лупи!
Марч был мертвенно бледен. От тяжело перевел дыхание, застонал и затем медленно сделал шаг вперед. Он совершенно оправился, как будто с ним ничего не случилось.
Макару еще раз замахнулся, но теперь ударил Марч.
Несмотря на легкость удара в правый глаз, последний через минуту превратился в распухшую массу.
После этого Макару стал осторожнее и попытался ногой ударить незнакомца в живот. Но Марч схватил его ногу, и тот, повернувшись и упав на голову, едва поднялся.
Противники еще несколько раз сцепились, и в результате у Макару губа оказалась рассеченной, щеки были окровавлены, а нос совершенно разбит.
Но он не сдавался. Несмотря на сыпавшиеся на него удары, он ухитрился обхватить Марча и думал, что победа за ним. Но Марч сумел как-то освободить свои руки и стал наносить Макару в ребра такие удары, что каждый из них мог вышибить из него дух. Он не выдержал этого и, подавшись назад, вытянул ногу вперед, чтобы нанести ужасный удар.
Удар не миновал Марча. Нога не попала в живот и задела лишь голень, содрав с нее кожу.
Марч нагнулся, потирая голень и корчась от боли.
Затем он взглянул туда, где стоял его противник, оглушенный, весь измазанный кровью, жадно вдыхая воздух.
— Ну, ладно, — сказал он, — надо кончать эту забаву.
Он слегка прищурил глаза, и в них засветился холодный злой огонек.
— А теперь… — произнес он медлительно, — я хочу угостить тебя моим любимым ударом. Он затуманит тебе голову на некоторое время. Гляди — вот он!..
Марч размахнулся и правой рукой ударил Макару по лицу. Послышался треск. Макару свалился как мертвый.
— Итак, — воскликнул Марч, — мое представление окончено. Разумеется, при условии, что никто из вас не захочет быть следующим.
Все сумрачно глядели на него. Мильфорд, прячась за спинами, выбрался из пещеры, уронив на пороге свою шляпу.
— Ступай прочь! — крикнул вдруг Марч.
Он заметил, что один подкрался к нему сзади и собирался железной палкой разможжить ему голову, но остановился, ибо увидел перед собой дуло револьвера.
— Не старайся хитрить, — с насмешкой продолжал Марч, — я всегда ношу с собой заряженный револьвер и стреляю без промаха. Смотрите!..
Он выстрелил. Ножка бокала разлетелась вдребезги, а бокал беспомощно упал на стол, жалобно звякнув.
— Помните, — проговорил Марч внушительно, — что я пристрелю каждого так же просто, как отстрелил ножку бокала. На место, собаки!..
Эти отчаянные люди не были трусами, револьвер не был им страшен, однако сейчас они смутились и украдкой глядели друг на друга. Броситься ли им на него, он может убить одного-двух, но зато остальные восторжествуют.
И вот они приготовились.
Но вдруг удар гонга прервал безмолвие. Бродяги обернулись и бросились вон из пещеры.
— Констебли, — закричал Макс и сразу же бросился вслед за побежавшими.
Но Марч, бросив на распростертого Макару презрительный взгляд, спокойно вышел из пещеры.
На этот раз он не заболел желтой лихорадкой. При выходе под ноги попалась измятая шляпа. Подняв и вывернув ее подкладку, Марч прочел: «Мильфорд». Он наморщил лоб, стараясь вспомнить фамилию, и чуть не вскрикнул.
— Мильфорд, да это лакей Строма. — И ярость овладела им. — Ах так? Ему мало отца, мало сестры, купленной по сходной цене, мало Бертона… — и он бросился из кабачка, пылая ненавистью.
