Торопливо бежала встревоженная Сальфо. Она сознавала, что случилось что-то большое и злое, случилось при помощи коварного Айо. Она нагнала несших бессознательного Бушуева людей и шейха около них, кралась по следам и с замирающим сердцем ждала страшного конца. По этой тропинке пронесли ее отца, по этой тропинке несут и этого человека. И его постигнет то же, что постигло отца. Сальфо сознавала свое бессилие и беспомощность и волновалась. В первый раз в жизни она была недовольна своим положением. В первый раз в голове зашевелились непрерывные настойчивые мысли.
Бушуева сняли, и завернутый в овчины человек бесшумно исчез в бездне. Повторилось все, что было с отцом Сальфо. Исчезли одетые в овчины люди, ушел злобный шейх, смолк бубен, и не слышно более гнусавого завывания. Над черным обрывом лежит Сальфо и внимательно смотрит вниз. Но разве разглядишь что-нибудь там, где царит вечный мрак? Не видит и не слышит ничего Сальфо. Бездна поглотила человека и молчит, все такая же ненасытная и страшная. Возбужденная мысль не исчезает из головы Сальфо. Что делать?.. Что предпринять?.. Кинуться самой вслед за этим человеком и погибнуть?.. Или забыть все и со всем примириться? Чувствует Сальфо, что забыть происшедшего она никогда не сможет. Дважды поперек ее жизни легла бездна, дважды злобный шейх отнял у нее наиболее близких людей.
Солнце поднялось над горами, развеяло сумрак, но темноты в бездне не осилило. Бездну попрежнему окутывали мглистые испарения.
Весь день провела Сальфо над крутым обрывом, но ничего не придумала, ничего не узнала. Что стало с этим человеком?.. Поглотил его Мельк-Тауз или пощадил?..
С наступлением темноты вернулась Сальфо в шалаш и залегла в темном углу. Кругом тишина. Обитатели шалашей не знали шумной жизни. Они никогда не выражали крикливо ни радостей, ни горестей, да и не было у них ни того, ни другого. Жизнь сонной рекой текла над ними, а они, как камни, лежали на дне реки. То, что произошло за день, не изменит их положения. К чему же тогда ненужные волнения, зачем мысли?
В первый раз в жизни Сальфо почувствовала тяжесть тишины, мучительность одиночества. Что-то было не так в жизни этих отрезанных от мира людей, что-то шло у них иначе, — но откуда могла знать Сальфо, что именно было ненормальным?
Обитатели шалашей не могли пожаловаться на недостаток сна. Они могли заснуть в любое время. Большая часть дня у них уходила на сон. Они привыкли спать. И вот впервые Сальфо узнала, что бывают моменты, когда сон проходит мимо и не касается истомленного тела и взволнованной души. Сальфо в бессилии каталась по сухим листьям и не находила себе места. Все кругом спали безмятежным сном сытых зверей. Только она одна извивалась в мучительном напряжении и чувствовала, что она одинока, и нет кругом никого, кто бы мог понять ее и помочь. Ее мог бы понять этот странный человек, который так таинственно появился и так печально исчез. Но кто знает, жив ли этот человек?..
Лишь к утру забылась сном разбитая и измученная Са- льфо. И как только забылась она от настоящей томительной жизни, так сразу перекинулась в другую, призрачную
жизнь, жизнь сна, и опять стала мыслить и действовать.
Во сне Сальфо вспомнила о ходах Шамираны, о которых когда-то рассказывал ей отец. Вспомнила, что они идут до самого дна ущелья Мельк-Тауза.
Проснулась Сальфо, но сна своего не забыла, как это бывало раньше постоянно, и подумала, что, может быть, человек, которого злобный Айо бросил в пропасть, лежит на дне ущелья, может быть, он жив еще.
Вылезла Сальфо из шалаша. На востоке над горами побледнели звезды, побледнело небо. Близится утро. На плоских камнях дробит и разминает Сальфо кукурузу, готовит грубую муку. В костре накаливаются камни, на которых Сальфо будет печь хлеб.
Быстро двигаются руки Сальфо, спешат. Надо поспеть приготовить все до восхода солнца и исчезнуть до пробуждения людей.
И Сальфо успела. Она скрылась в лесу, когда солнце еще не коснулось снежных горных вершин, когда от тяжелого сна не очнулся еще ни один человек.
Торопливо скользила Сальфо среди сонных молчаливых деревьев и напряженно прислушивалась к тишине. Она боялась новой западни и нападения. Но спокойным и глубоким сном спал старый шейх Айо. Он был удовлетворен. В руках его была издающая гром и молнию палка. Правда, эта палка что-то не слушалась шейха Айо, и когда он хотел выпустить гром и молнию, то она не загремела и не блеснула огнем. Шейх не понимал упрямства странной палки, и, чтобы расположить ее к себе, поставил перед ней мозги, жир и другие лакомые кушанья.
— Ешь, палка!.. — угощал Айо магазинку Бушуева: — Ешь, сколько хочешь, но только слушайся меня.
Спокойным сном спал Айо. Он снова был безграничным повелителем над сонно-покорными людьми и брал себе лучшее из того, что было в их скудной жизни.
Осторожно кралась Сальфо мимо каменного сооружения и собиралась обогнуть его, чтобы скрыться в черном отверстии, уводящем в глубину земли. Она затаила дыхание и прислушивалась к каждому шороху и движению. Еще минута и Сальфо будет далеко от людей. Но эта минута не настала. От глубокого и долгого сна очнулась земля, встряхнулась и загудела. От резкого толчка свалилась Сальфо и закричала от испуга. Страшная сила, сотрясавшая землю, швыряла ее из стороны в сторону и не позволяла ей подняться на ноги. Из каменного здания доносилось глухое завывание перепуганного шейха.
Понемногу смолк тревожный гул, улеглось волнение земли.
Бледная, встревоженная поднялась Сальфо. Из-за леса доносились до нее отчаянные вопли перепуганных людей.
— Что случилось?.. — спросила себя девушка. Задумалась и как будто разъяснила себе смысл происшедших грозных событий.
— Великий Мельк-Тауз разгневан поступком людей. Ни шейх Айо, никто другой не смел коснуться того человека, которого Мельк-Тауз прислал неизвестно откуда.
Сальфо забыла обо всем и стремительно бежала назад, к шалашам, от которых доносился дикий, беспомощный вой. И когда она выбралась из леса, то в утренних серых сумерках увидела людей, валявшихся на земле и беспомощно вопивших.
— Слушайте, слушайте!.. — пронзительно закричала Са- льфо.
Вопли смолкли, и люди с недоумением повернулись к Сальфо.
— Вы прогневали великого Мельк-Тауза. Он послал к вам близкого ему человека, а шейх Айо заставил вас бросить его в бездну. Мельк-Тауз мстит вам, и месть его будет беспощадной.
Перепуганные жители поняли Сальфо. Они завыли еще сильней, катались в исступлении и рвали на себе волосы.
— Если вы хотите заслужить милость Мельк-Тауза, — снова пронзительно стала выкрикивать Сальфо, — вы должны кинуть в бездну шейха Айо. Он виновен во всем. Он навлек на вас гнев Мельк-Тауза.
