Мне нужен человек, кто выстрелит из этого поганого шокера, заказчика никто не знает, если что. Так вот, он требует от нашего Нила выполнения, или ему не здобровать, важна дата… Почему-то завтрашняя ночь. Я сам в непонятках что да как, знаю надо это всем, и ты не исключение, есть нюанс с деньгами, ну что продолжать далее, сколько ты денег вбухал в документы, поди пару сотен, я прав?”
Край скривился, вот так просто этот недоносок сел на него как проститутка и раскачивал на подвиги посреди белого дня. Злоба, унижение, боль и отторжение читались в глазах, но Фрай этого не замечал. Он знал, нет верил, что жажда наживы огуляет этого отморозка, стало нехватать Пола и остальных с кем имел дело за семилетнюю криминальную карьеру, они были бы лучшей заменой непосредственно для музея. До последнего оставалось не ясным, что делать, если Край откажет, всадить ему пулю из семнадцатого прямо здесь или же забрать оба ствола и свалить по быстрому, найти второго, любого кто попадётся и изменив дату с завтрашней ночи на другое число отработать всё же, потому что пьеса затянулась, все фибры ждали логического завершения. Оба раздумывали, ожидание затягивалось, Краймен глубоко дышал под весом сидящего, яро семафорили глаза-бельма. На самом деле этих экспроприаторов связывали некоторые особенности поведения, намного более чем черты характера. Жажда наживы и достатка была доминирующей в их звене, поэтому относились они к воровству как к необходимой работе, кроме того оба откладывали на безбедное существование. Это и стало основополагающим в выборе дальнейшей модели поведения Краймена. Он сделал выбор за пару дней до нынешнего разбора полётов и основывался на сердце чем на голове. Одно твердило: «Уйди, тебе станет легче, всё идёт под откос, ты не знаешь за что берешься!»
Сердце наоборот успокаивало, вносило свою лепту: «Дело последнее, плёвое, делай и текай куда глаза глядят, деньги нужны тебе как никогда, ты достоин лучшего будущего».
Вот и решился он, как и решался на каждое дело — бойко, с энтузиазмом. Ну а доселе он лежит и мечтает как вобьёт кулак в морду этого поганого южанина — болобола, заберёт своё и оставит того подыхать за то, что он испытал здесь, в этой богом забытой дыре.
«Хорошо шарманщик, я подам тебе руку, но учти — в последний раз, я уже спасал твою шкуру, но больше не спасу, считай я делаю услугу Нилу, теперь слезай с меня и убирайся прочь».
Гадкое, гнусное чувство двигало теперь Крайменом Веленом — месть не даст ему покоя даже на другом поприще и в другой стране, где бы он не очутился…
«По поводу денег, ты их получишь, но придётся потратиться на отмывку, перевод будет, но не через три дня как ожидалось, возникли некие затруднения».
Фрай встал и взял с пола оба чистеньких квадратных глока и положил в карман куртки по очереди.
Край почти пришёл в себя после пережитого, не такой он ожидал исход, обида просто так не пройдёт, это и станет его идеей фикс, и знали об этом теперь оба участника ОПГ. Сейчас он сидел на прохладном бетонном полу и обеими руками держался за голову, расправив локти. Не верил, что вот так продался за дулю худощавому южному недоноску. Как примерный завязал с веществами, разложился тут, собираясь в дальний путь, осталось только раздумать куда именно. Всё так и было, но этот выскочка сам подписал себе приговор, виной всему не только нравоучения незримых наставников, но последняя выходка, которая расставила все точки. Да, так он и думал, этот ведомый новыми богами, молодой человек тридцати пяти лет от роду. Что же остаётся отыгрыш до победного конца, а там и поквитается с этим недоноском. А пока что он кое как справляясь с неподконтрольными чувствами, болью и самое главное — обидой, медленно расставляя слова во фразы, отвечал Фраю Ричардсу.
«Мне… Нужны… Деньги, чем быстрее тем лучше. Я сам их отмою, есть опыт. У меня все ходы записаны, не вставляй палки в колёса, иначе ищи другого, повторяю — деньги… Через… Три дня».
«Ладно, так вот я о чём, если ты ещё способен мыслить трезво, я продолжу с начала своего монолога, документы ты сделал? Не хочу чтобы ты заложил меня где-нибуть на первом допросе. И о чудо, вот он тайный смысл моего вопроса.»
«Да… Сделал, и единственное, чего я тебе пожелаю, так это неудачи, твой менторский тон уже в кишках, ты уберёшься или будешь мои трусы считать до полуночи?»
«Хорошо, будут тебе деньги, свалишь первым, а теперь до скорого я заеду за тобой, миллионер!»
Нажав на открытие ворот, Фрай встал в полоборота, перестраховываясь от возможного нападения, устраивало, что Краймен внезапно поумнел и стал думать не волосами, или чем там он теперь думал, но всё же на холодную голову, ближе к ночи скорее всего залижет раны и устаканится, войдёт в рабочую колею. Выйдя на улицу Фрай глубоко выдохнул и наклоняя голову, резко поочередно влево и вправо, начал совершать резкие кивки головой, хрустело довольно сильно. «Да, перегнул я с этими деньгами… Зато истинные намерения этого засранца узнал, у него тоже в голове каша, и наваристая чёрт побери». Думать больше не хотелось, детали были улажены. «Всё хорошее когда-нибудь заканчивается». Хотелось просто прогуляться, идти час от силы, и как раз до кровати, нервотрёпка оказала снотворное действие. Фрай не понимал, зачем этому отморозку наличка, если у Нила она как в банке, наверное правда чердак съехал… Дождь кончился, ветер играл на проводах и в деревьях, промзона встретила героя новыми мыслями, мыслями о будущем… Их со Слевен, без этих злых людей, готовых ради денег на всё, он и сам один из них, не все карты биты, но это пока, пока они не стали настоящей семьёй, без мыслей о лучшем будущем, встречающие это будущее с детьми и в собственном жилье, можно даже у моря… Да хоть где, теперь уже всё равно, этот музей был чем то вроде незримого боса в компьютерной игре, финального боса, того, что проходится с нескольких попыток, вот только попытка у них на всё одна. А сколько миль предстоит преодолеть до того тихого райского местечка, и о чём думает сейчас Слевен, наверное о том же, готовится к переменам. Девушки любят начинать жить по новому, мыслят иначе, всё о доме, очаге, переезжают, бросают бывших, уезжают от родителей, иногда ревут по этому поводу, а иногда возвращаются. Ветер дул в
