будто водой обдаёт!
«Прикусил бы ты язык, — подумалось мне, — пока тебе его не укоротили…»
Ещё я отметил, что приблудыш в церковь с нами не заходил, но заставить себя встать и отвесить ему подзатыльник так и не смог, а дальше все вдруг загомонили, запрокинули головы, начали тыкать пальцами в небо. Набежала тень, только не от облака — над нами медленно и величественно плыл летающий остров. Не корабль какой-нибудь, пусть даже и многопалубный фрегат, а цельный остров!
Гранитное основание, каменные стены с бойницами, башни, вымпелы и флаги.
От летающей скалы отделилась точка, рухнула вниз, но сразу выровнялась и понеслась к Холму.
— Ковёр-самолёт! Ковёр-самолёт! — загомонили все кругом.
— Кошмар! Я бы со страху помер!
— Обмочился бы!
— Обмочился и помер!
От одной только мысли доверить свою жизнь жалкому куску ткани, пусть даже и зачарованному, меня передёрнуло, да ещё летающий остров дополз до нас и закрыл едва ли не четверть неба. На меня будто каменная плита надавила.
Рухнет — и конец. Всех всмятку!
Мокрого места не останется!
Я переборол слабость, поднялся на ноги и подошёл к восхищённо взиравшей на летающий остров Рыжуле.
— Идите домой.
Та отвлеклась на меня и удивлённо приподняла брови.
— А ты?
— Дождусь Луку.
— Хорошо.
Но вот так сразу никто никуда не пошёл — все стояли и глазели на летающий остров, пока тот не проплыл над Заречной стороной и не скрылся в кучевом облаке.
— Вот бы облачко на вкус попробовать! — мечтательно произнесла Мелкая.
— Всё б тебе жрать! — рассмеялся Хрип и ойкнул, когда девчонка пнула его под колено. — Ах ты!..
Но церковный двор точно был не самым подходящим местом для драки, Рыжуля мигом всех построила и повела в Гнилой дом. А я остался. Сначала просто сидел и бездумно пялился в небо, а когда странная отстранённость отпустила, столковался с церковным служкой и купил у него свечных огарков. Заплатил за увесистый свёрток грош с деньгой, сделкой остались довольны оба.
Лука с пацанами появился уже в сумерках, когда пошёл на убыль поток прихожан.
— Ну где вас черти носят? — возмутился я. — Все отметились давно!
Старший, мрачный как туча, только глянул зло и ушёл в церковь. Гнёт, Сивый и Хват поспешили следом. У этих вид был очень уж пришибленный.
— Случилось чего? — спросил я, когда они появились обратно.
— Случилось! — подтвердил Лука и рявкнул на парней: — Идите!
Дважды тех просить не возникло нужды, босяки шустро потопали прочь. Мы тоже покинули церковный двор, и уже только тогда Лука толкнул меня в плечо.
— Ну ты что творишь⁈
— Я творю? — опешил я и потребовал объяснений: — А что я творю?
— Серый, ты ещё спрашиваешь⁈ А кто с тупичковыми драку затеял?
От недавнего умиротворения не осталось и следа, словно и не было никакого небесного омовения, вскипел я в один миг.
— Я драку затеял⁈ А ничего, что это они к Рыжуле прицепились?
— Ничего! — рыкнул в ответ Лука. — В шутку всё перевести не мог?
— Ты охренел⁈ — опешил я. — Да меня сразу с ног сбили, я даже слова сказать не успел! — И указал на припухшие губы. — Ещё и по зубам получил! Этих гадов вообще запинать надо!
Лука разом осунулся.
— Запинали уже! — скривился он. — Расстарались! В сточной канаве выкупали!
Я расплылся в довольной улыбке.
— Так хорошо же!
— С дуба рухнул? — хмуро глянул на меня Лука. — Тупичковые под Истомой ходят, а они с Баженом только-только замирились! — Он выругался и начал загибать пальцы. — Одного спицей ткнули. Второй из-за тебя чуть не окривел. Третий ботинка лишился. А на выходе с рынка наши их ещё в помоях искупали!
— Сами виноваты! — упрямо заявил я.
— Кто виноват, теперь старшие на толковище решать станут! Бажен сказал, завтра вечером встречаемся.
Я недоумённо уставился на приятеля.
— И что с того? Они первые в бочку полезли!
— Это твоё слово против их!
— Рыжуля подтвердит.
Лука аж зубами скрежетнул.
— Серый, ты совсем дурак? — прорычал он, нервно облизнув рубец на верхней губе. — Я с Рыжулей у Бажена давно в печёнках сижу! А тут такое! Вот как ты докажешь, что это не она им глазки строить начала, а? А если Бажен передумает или цену за покровительство взвинтит?
— Куда уж больше?
— Да есть куда, Серый! Есть! Он и так уже говорит, будто от нас слишком много проблем и оброк не стоит того, чтобы с Гнилым домом возиться!
— И что делать будем?
— Это ты мне скажи! — потребовал Лука, вздохнул и заявил, как отрезал: — Рыжулю в это дело впутывать не станем!
— А как тогда? — опешил я. — Ты меня крайним выставить хочешь⁈
— Нельзя! Тогда долг повесят! Если зайдёт разговор, говори Бажену, что с тобой Мелкая была — он её не знает и на толковище не потащит. А там говори, что с ног сбили, с этого всё и началось. На этом упор делай и стой на своём. Понял?
Я кивнул — мол, понял.
А ещё понял, что могу и не выкрутиться, тогда точно крайним останусь. Ради кого другого так бы рисковать сроду не стал, но сейчас не тот случай. Тут даже думать не о чем. Рыжулю подставлять нельзя.
Никак нельзя!
— Когда? — спросил я, сглотнув ставшую вязкой слюну.
— Толковище? — уточнил Лука. — Завтра вечером. Сегодня — никак. Сегодня — небесный прилив!
3−3
К болоту мы подошли уже в густых сумерках. Прежде мысли другим заняты были, а как под ногами захлюпало, я опомнился и сказал:
— Да! Пыжика легавый искал! Вроде клички не знал, но описал один в один. Явно навели.
Лука вздрогнул.
— Что за легавый? Когда⁈
— Незнакомый какой-то на церковном дворе прицепился.
— Чего хотел?
— Говорю же — о Пыжике выспрашивал! — пояснил я.
— Да понятно, что о Пыжике! А на кой он ему сдался?
— Не сказал. Но ты ведь Пыжика из нашего списка вычеркнул? Вычеркнул ведь?
Я посмотрел на Луку, и пятка немедленно соскользнула с кочки, нога почти по колено погрузилась в болотную грязь.
Чёрт!
—
