ведь обычно в школу гвардейцев принимали с девяти, а ему только семь. Дальше я считать не стала, но и так было видно, что стоящих перед нами ребят значительно больше двухсот.
После этого парни, стоявшие вдоль полосы препятствий, построились и, красиво промаршировав перед нами, замерли рядом жаровней, возле которой встал шедший с ними офицер. Как нам пояснили, это были выпускники, успешно сдавшие экзамены, и от гордого звания гвардейцев теперь их отделяло только испытание воли, которое будет проходить здесь и сейчас. Каждый из будущих гвардейцев поочередно подходил к жаровне, после чего офицер клал ему на ладонь раскаленный уголь. Парень бегом кидался к стоящему на некотором отдалении каменному столбу, оказавшемуся на самом деле артефактом, просовывал туда руку с углем и, когда вынимал, на его запястье появлялось особое клеймо. Только после этого он подходил к медику, который накладывал обезболивание и регенерацию. Смотрелось это, честно говоря, жутковато. Хорошо, что у нас в академии ничего такого не практикуют. Или я просто не все знаю? Надо бы уточнить у завуча на всякий случай.
Когда испытание воли закончилось, король встал и поздравил новоявленных гвардейцев. Те что-то дружно гаркнули в ответ, очень громко, но совершенно неразборчиво. После этого начальник школы встал перед своими будущими учениками, и, объявив, что считает каждого из них достойным чести учиться в возглавляемом им учреждении, все же предложил тем, кто понял сейчас, что не готов пока к испытаниям, подобным только что пройденным выпускниками, уйти.
И такие нашлись. Не сразу, но вот один и ребят, понурив голову, отошел в сторону, за ним еще один, двое, еще и еще. В результате таких набралось тридцать шесть, даже из второго ряда двое засомневались в себе, а вот из первого не дрогнул никто. Большинство отказавшихся было из последнего, и как пояснил нам все тот же заместитель начальника, в основном уходили имеющие предельно близкие к минимальной планке результаты, понимая, что все равно не пройдут.
Райн продолжал стоять на месте, да я иного, в общем-то, и не ожидала. Когда пересчитали оставшихся, оказалось, что уйти придется еще восьмерым. Несколько офицеров отправились в последний значительно сократившийся ряд, но один почему-то двинулся ко второму. Я встревожено замерла, увидев, как он останавливается напротив Райна, и что-то у него спрашивает. С минуту они о чем-то разговаривали, а потом мужчина взял мальчишку за руку и повел туда же, куда до этого уходили решившие добровольно отказаться от обучения. Но я не верила, что Райн мог сдаться. Такого просто не могло быть.
— Почему его уводят? — чуть привстав, обратилась я к представителю школы гвардейцев.
— Сейчас выясним, — пообещал тот и, выглянув за дверь, послал кого-то разбираться.
Минуты тянулись бесконечно долго. Наконец посыльный вернулся и сообщил, что возраст мальчика ниже предельно допустимого, и он просто не сможет выдержать нагрузки.
— Но он же во втором ряду, — удивилась я. — Если он не выдержит, как справятся те, кто прошли полосу препятствий хуже?
— Я говорю не столько о физических, сколько о психологических нагрузках, — пояснил заместитель начальника школы. — Вы же видели, какие испытания в итоге приходится проходить нашим воспитанникам. Мы закаляем не только их тело, но и дух.
Я повернулась к королю, умоляюще глядя на него, но в этот момент Тэль поднялся со своего места и шагнул к балюстраде.
— Райн, ты уверен, что готов здесь учиться? — разнесся над полигоном его усиленный голос.
Мальчишка поднял к нам заплаканное лицо и часто закивал.
— Тогда иди и сделай то же, что они, — указал он на выпускников.
Я в ужасе замерла. Он что с ума сошел⁈ Мальчишке же всего семь лет, а на такое даже я вряд ли решилась бы.
Но Райн, не колеблясь ни секунды, вырвал руку у оторопевшего, как и все присутствующие, сопровождающего, решительно направившись к жаровне. Поняв, что отступать тот не намерен, офицер, стоявший с выпускниками, посмотрел куда-то в сторону и, по всей видимости, получив разрешение, пошел туда же. Перед тем как положить горячий уголь на детскую ладошку он что-то коротко сказал мальчишке и тот утвердительно кивнул.
Я так разволновалась, что пришлось зажать себе рот ладонью, чтобы не вскрикнуть, когда мужчина разжал клещи, которыми держал уголь над детской рукой. Райн тут же приставил второю ладонь, чтобы, не приведи свет творения, не уронить свой обжигающий шанс попасть в школу гвардейцев, опрометью бросившись к артефакту. Когда он подбежал к столбу стало видно, что отверстие находится для него слишком высоко, разве что встав на цыпочки дотянуться сумеет. Но мальчишка даже пытаться не стал этого делать, присев на корточки и положив уголек у основания каменного столба.
Шедший все это время за ним от жаровни офицер, положил руку на плечо Райну, что-то тому сказал, кивнув, и начал оглядываться по сторонам. Произошла непонятная заминка, один из выпускников сорвался с места и куда-то побежал.
— Что происходит? — обернулся Тэль к представителю академии.
— Медика уже отпустили, — севшим голосом с трудом проговорил тот. — Если руку не успеют вовремя восстановить…
Он не договорил, но и так было понятно, что с покалеченной рукой гвардейцем мальчишке не стать.
— Ведите его ко мне, — снова усилив голос, приказал Владыка и начал спускаться на полигон по возникающим в воздухе ступеням.
Я подумала, что на летунце это можно было бы сделать значительно быстрее, но вмешиваться уже не стала.
Закончив с лечением, Тэль сначала погладил Райна по голове, а потом и торжественно пожал мальчишке руку, после чего все тот же офицер отвел его на прежнее место во втором ряду. Владыка же невозмутимо поднялся обратно в ложу тем же способом, которым спускался.
— Спасибо, — раздался у меня за спиной тихий шепот Райнкарда и Тэль едва заметно кивнул.
На этом вступительный экзамен был, в общем-то, закончен. Из последнего ряда увели еще одного очень расстроенного мальчишку, одеждой и аккуратной даже после прохождения полосы прической напомнившего мне Янисара в нашу с ним первую встречу. Остальных поздравили и повели в здание для получения привязанных к ауре амулетов, после чего должны были отпустить домой до начала учебного года.
Когда мы уходили, Тэль с Райном так многозначительно переглянулись, что я чуть с ума от любопытства не сошла за тот час, что пришлось провести, болтая о всякой ерунде с королевской чертой. А когда, наконец, смогли уйти, жених назвал телепортистам не дворец Мириндиэля, а продиктовал очень даже знакомую мне комбинацию замка вампиров. Там нас ждали накрытый стол, абсолютно счастливый Райн младший, бросившийся обнимать и благодарить Тэля, и до крайности гордый им Райн старший. Если бы не знала точно, что это не так, можно было бы подумать, что мальчишка его сын. А вот, кстати, интересно, если Ранкарду уже почти две тысячи лен, наверняка у него есть, то есть были и собственные дети. Тогда понятно, почему он так стремился найти своих на старом континенте, пока не стало известно, что все вампиры погибли во время катастрофы. Пожалуй, не стоит его об этом спрашивать, чтобы не бередить рану.
Праздновали мы до самого вечера, а вернувшись домой, я предпочла лечь пораньше перед завтрашним экзаменом, и даже попросила Тэля помочь уснуть с применением магии. От того смогу ли я продемонстрировать мастерам свои знания зависело очень многое. Подготовили меня эльфы очень даже неплохо, так что теперь главное было не перенервничать.
Глава 13
Хорошо выспавшись и плотно позавтракав, я отправилась в академию. Как оказалось, сдавать экзамен нам с Тодом предстояло в разное время и не одному мастеру, а целой комиссии из трех предметников, завуча и ректора. Парень отправился в отведенный для этого класс первым, а я, чтобы не слоняться по коридору и не нервничать, решила пойти поболтать с доктором Аланом, не забыв при этом оставить на стене сообщение о том, куда делась.
Успев за два часа попить отвара, узнать все последние новости академии и даже некоторые городские, поделившись в ответ своими, я уже шла обратно, когда встретила посланного за мной Тода.
— Ну как? — первым делом поинтересовалась я.
— Сдал. Но это была жесть, — все еще не придя в себя, поделился впечатлениями он. — Удачи тебе.
— Прорвемся! — оптимистично заявила я, хлопнув парня по плечу.
Ну а что, заваливать ректор меня не позволит, а материал я знаю, может, и не отлично, но довольно неплохо. Так что вперед, навстречу последнему учебному году!
