Потом все как один повернулись и посмотрели в последний раз на изуродованные останки того, что всего двадцать четыре часа назад было одним из самых прекрасных судов, когда-либо бороздивших моря. Питт тоже замер в скорбном молчании. Ни один капитан не пожелал бы своему судну такой ужасной участи. Он постоянно размышлял: кто же несет ответственность за случившееся? И почему это было сделано?
— Хочешь, я угадаю, о чем ты думаешь? — спросил Берч.
Питт недоуменно уставился на него:
— Ну и о чем я думаю?
— Готов слопать свою фуражку, если ты не думаешь именно об этом, — не отставал шкипер.
— Что-то я не врубаюсь, — пожал плечами Питт.
— Все очень просто, — рассмеялся Берч, снизойдя наконец до объяснений. — Тебя, как и многих других, мучает вопрос, кто тот безумец, который хотел отправить на дно морское столько невинных людей, и за каким дьяволом ему это понадобилось?
— Как только корпус «Дельфина» приволокут на буксире в Сиднейскую гавань, полчища пожарных и страховых агентов тщательно просеют пепел и найдут ответы на все вопросы.
— Вряд ли к тому времени они найдут достаточно пепла.
— Не стоит их недооценивать, — возразил Питт. — Эти страховые детективы настоящие профи. Если кому-то и удастся что-то разнюхать, так это им.
— Ха! Да что эти сухопутные крысы понимают в морском деле?
— Что ж, может, ты и прав, шкипер, — усмехнулся Питт. — В любом случае я рад, что меня это больше не коснется.
Не прошло и недели, как выяснилось, что Питт жестоко ошибался. Он и представить не мог, что именно ему суждено раскрыть тайну гибели «Изумрудного дельфина».
Первым к «Изумрудному дельфину» подошел буксир «Отважный», принадлежащий новозеландской компании. Оснащенный двумя мощными дизелями и достигающий двухсот футов в длину, он считался одним из крупнейших морских буксиров в мире. Поскольку местом его постоянной приписки был Веллингтон, он намного обогнал два других буксира, вышедших из Брисбена.
Неугомонный капитан торопился изо всех сил, как будто за ним гналась свора собак. Он стремился первым попасть на место катастрофы. Во время гонки через Тихий океан шкипер не выходил в эфир. Так обычно поступали капитаны буксиров, стремившиеся первыми оказаться у судна, потерпевшего крушение. Вполне оправданная предосторожность, если учесть, что победитель гонки получал Открытый лист страхового общества Ллойда на спасение груза и двадцать пять процентов от стоимости поврежденного судна.
Только оказавшись поблизости от догоравшего лайнера, капитан «Отважного» Джок Макдермотт связался с руководством «Голубых морей». После получасовых торгов стороны сошлись на традиционной формуле: «Без спасения нет вознаграждения». Соглашаясь на такой контракт, Макдермотт сильно рисковал, ибо получал оплату только в том случае, если благополучно доставит взятое на буксир судно в порт.
Подойдя к лайнеру, по-прежнему озаренному отсветами пламени, Макдермотт и его команда были потрясены масштабом разрушений. От когда-то прекрасного круизного лайнера осталась только засыпанная пеплом груда металла, мерно покачивающаяся на бирюзовых волнах. Останки судна больше всего напоминали фотографии Хиросимы после чудовищного пожара, вызванного взрывом атомной бомбы. Корпус потемнел, утратил форму и, казалось, даже уменьшился в размерах.
— Теперь это только металлолом, — раздосадованно сплюнул первый помощник капитана «Отважного» Эрл Браун. В прошлом он был профессиональным игроком в регби и отправился в море после того, как повредил колено. Среди остальных моряков Браун выделялся пышной копной волос и экстравагантной одеждой. Из-под шорт торчали мускулистые ноги, сквозь расстегнутую рубашку, плотно обтягивающую плечи, виднелась волосатая грудь.
Сдвинув очки на кончик носа, Макдермотт внимательно рассматривал открывшуюся ему картину. Это был рыжеватый шотландец с узким орлиным носом и зеленоватыми глазами. Если бы не выдающаяся челюсть и пронзительный взгляд, шкипер «Отважного» вполне мог сойти за Боба Скрэтчита, счетовода дядюшки Скруджа из известного диснеевского мультсериала.
— Готов поклясться, директор компании не погладит нас по головке. Но кто же мог представить, что такое большое судно выгорит дотла? — вслух размышлял Макдермотт, скорбно качая головой.
Телефонный зуммер прервал его горькие излияния. Макдермотт поднял трубку:
— Это капитан Харлоу, командующий ракетным фрегатом. Нахожусь у вас на траверзе по левому борту. С кем имею честь?
— Капитан буксира «Отважный» Джок Макдермотт.
— Наконец-то вы прибыли, капитан Макдермотт. Теперь я могу со спокойным сердцем покинуть позицию и отправиться в Веллингтон. У меня на борту около пятисот спасенных, которым не терпится вновь оказаться на суше.
— Должно быть, вы были сильно заняты, капитан, — дипломатично заметил Макдермотт. — Странно, что вы не ушли два дня назад.
— Мы должны были подобрать тела погибших. Кроме того, из Международной морской комиссии пришла радиограмма с просьбой некоторое время поболтаться поблизости и проследить за дрейфом судна, представляющего собой, по их определению, «угрожающее навигации плавсредство».
— Сейчас оно больше похоже на прогоревшую печную трубу, чем на плавсредство, — усмехнулся шкипер. — А жаль.
— Конечно, жаль, — согласился Харлоу. — Он был одним из самых красивых пассажирских лайнеров в мире. — Он помолчал, потом добавил: — Может, помочь вам наладить буксировку?
— Нет, спасибо, — отказался Макдермотт. — Сами справимся.
— Вообще-то он выглядит неважно. Надеюсь, вы сумеете довести его до места.
— Ничего не могу сказать, пока мы не осмотрим корпус.
— Он выгорел изнутри, стал значительно легче и высоко поднялся над водой. Полагаю, у вас не будет проблем с буксировкой.
— С буксировкой всегда бывают проблемы, капитан, — нравоучительно заметил Макдермотт. — Но мы привыкли решать их без подсказчиков. А вам советую поспешить, ведь в Веллингтоне вас ждет торжественная встреча и свора газетчиков.
— С удовольствием последую вашему совету, — сухо ответил Харлоу. — Удачи вам. Прощайте.
Повернувшись к своему первому помощнику Эрлу Брауну, Макдермотт ехидно усмехнулся:
— Думаю, пора приступать.
— Нам здорово повезло, что море успокоилось и не штормит, — заметил Браун, прислушиваясь к ветру.
Какое-то время Макдермотт рассеянно изучал в бинокль место аварии.
— Боюсь, парень, что только в этом нам и повезло, — сказал он со вздохом.
