Эва приблизилась и, облокотившись о подоконник, тоже выглянула на улицу. Не знаю, что за мысли пронеслись в её голове, но она произнесла, обращаясь ко мне:
— Поможешь? — и взяла в руки самодельный канат.
Я бы с радостью связал тебя, детка, но сейчас не совсем подходящий случай.
Она вопросительно смотрела на меня. Не дождавшись моего ответа или действий, Пристон потянула бывшую штору, превращённую в канат, и, втянув её всю в помещение, обмотала конец вокруг талии.
Затянув узел, девушка легко запрыгнула на подоконник. Вновь встретившись со мной взглядом, она взялась за ткань и попятилась назад. Мне на мгновение стало не по себе. Но раз уж эта тряпичная конструкция выдержала того парня, то ей ничего не грозит. Возможно, она занималась скалолазанием — так легко она преодолевала расстояние между восьмым и пятым этажами. Я видел, как напряглись её мышцы, какое сосредоточенное выражение приняло её лицо. Она в несколько прыжков достигла нужного окна. Оттолкнувшись от наружной стены, она влетела в помещение на пятом этаже. Денверский кривляка несколько минут назад разбил стекло, облегчив нам задачу.
Я видел движение импровизированного каната и догадался, что Эва расправляется с узлом на талии. Сейчас она сбежит, и я не смогу последовать за ней… Но, к моему удивлению, она выглянула и обратилась ко мне.
— Эй, ты там, как тебя? В общем, спускайся!
Её голос был таким же резким, как и движения.
Я потянул конструкцию из ткани на себя. Части были мастерски связаны морским узлом. Я обвязался и, подойдя к подоконнику, глянул вниз. Закружилась голова. Не от страха — я ведь уже смотрел на дорогу сверху и высоты не боюсь. Я осознал, что не представляю, как буду спускаться. Таким трюкам не учили в полицейской академии, да и мои редкие занятия в тренажёрном зале были лишь одним из способов закадрить девушек.
Но это была единственная возможность выбраться отсюда, найденная нами с Эвой, а ранее — денверским кривлякой. Не стоило также исключать возможность, что наши конкуренты снесли какую-нибудь дверь и уже кто-то радуется победе у входа в здание.
Я спустил ноги по ту сторону окна… Не смотри вниз, Энди! Думай о том, что тебя на пятом этаже поджидает красотка, за действия которой ты, между прочим, в ответе… Я медленно двигался вниз, перебирая руками «спусковой механизм» денверского парня. По скалам я не лазал, но вот упражнения с канатами мне давались легко. Лет двадцать назад.
Когда я был между окнами шестого и пятого этажей, сверху послышался шум. Очевидно, наши конкуренты пришли к тем же выводам, что и мы. Я поднял голову: из окна восьмого этажа на меня таращились несколько пар глаз. Вдруг в центре возникло лицо лысого качка. Он ехидно улыбнулся и схватился за приспособление, которое я по-прежнему называл про себя канатом. Приложив усилие, он подтянул меня на несколько дюймов. Вот сукин сын!
В окне пятого вновь появилась Эва:
— Эй, что там происходит?
Оценив обстановку, она вскочила на подоконник и, выпрямившись, ухватила меня за ногу и потянула вниз.
— Отпустите, мисс! — выкрикнул я ей. — Сейчас же! Бегите к выходу!
Она на мгновение застыла в раздумье, после чего исчезла. А лысый здоровяк подтянул меня еще чуть выше. Я находился на уровне окна шестого этажа. Через мгновение в моей голове промелькнула мысль: надо воспользоваться моментом, пока я не угодил в лапы конкурентов.
Нужно раскачаться посильнее. Я представил, как до меня это делал кривляка, и, коснувшись ногой стены, оттолкнулся что было сил.
Отлетев на некоторое расстояние, я вновь приблизился к стене и вновь оттолкнулся.
Такого качок и его команда от меня не ожидали. Они подтянули ещё немного, но амплитуда моих колебаний в воздухе уже была достаточной, чтобы совершить задуманное. Хорошо, что эти зомби на анаболиках не способны мыслить. Держась одной рукой за канат, а другой — прикрыв голову и лицо, я крутанулся и боком влетел в окно. Стекло разбилось вдребезги. Несколько осколков впились в руку, но неглубоко. Хотя, конечно, было больно.
Я зацепился за подоконник и соскочил на пол. Длины связанных штор как раз хватило, чтобы я свободно стал на ноги.
Это был офис, и за столами сидели люди. Разинув рты от удивления, они глазели на меня.
— Полиция Денвера! — крикнул я.
Чёрт, я же в Майами! Одна девушка в строгом костюме подняла руки вверх. Грузный мужчина лет пятидесяти потянулся к телефонному аппарату.
— Не стоит этого делать, сэр! — выкрикнул я ему. — Всё в порядке, дамы и господа!
Я ещё стоял, опоясанный канатом из штор. Лысый наверняка попытается снова меня подтянуть, так что надо действовать быстро. Я схватил с пола осколок стекла побольше и поострее и начал судорожно перерезать ткань. Я оказался прав: рывком меня отбросило к подоконнику, и я чуть не поранился о поднятый осколок. Нет уж, не на того напали!
Ещё несколько быстрых движений, и я распрощался с пуповиной, связывающей меня с восьмым этажом. Ткань осталась только вокруг пояса. Ладно, избавлюсь от неё позже. А теперь надо спешить.
— Прощайте, господа! Хорошего дня! — с сарказмом бросил я офисным служащим, покидая их кабинет.
В коридоре тоже были люди. Все пялились на мой странный зелёный пояс, явно не гармонирующий с остальной одеждой. Было неловко, но я старался не обращать внимания.
Меня обогнал мой денверский приятель. Он бежал, отклонив корпус назад, выбрасывая вперёд колени и смешно размахивая руками. Нормальные люди так не бегают.
Следом мимо меня промчалась Эва. Она двигалась грациозно, как лань. Может, они знают, куда направляться теперь? Я бросился за ними.
В открывшиеся двери лифта наперерез выходящим оттуда людям вбежал денверский парень. За ним, проскользнув между необъятной афроамериканкой и мужчиной с кейсом, вскочила Пристон. Мне ничего другого не оставалось, как бросить грозный взгляд на людей, готовящихся войти в лифт, растолкать их и шагнуть к моим новым знакомым. За моей спиной двери закрылись, и мы поехали вниз.
— Тебе идёт, — ухмыльнулась Эва, глядя на обмотанный вокруг пояса кусок ткани, ещё недавно служивший шторой в помещении на восьмом этаже.
— А ты сказал, что ничего не получится, — самодовольно произнёс денверский тип.
Здесь я разглядел его получше: он немного моложе меня, точно не гей, и у него наверняка тёмное прошлое — об этом говорит его бегающий взгляд.
— Я Эва Пристон, — она продолжала смотреть на меня, не обращая внимания на кривляку.
А я заметил, как он вздрогнул при её словах. Она протянула мне руку. Я ответил рукопожатием.
— Энди Фернандес. А ты кто? — я повернулся к третьему в нашей компании.
