Замок был пуст. Было немного не по себе, но потом она взяла себя в руки, какая разница одной дома вздрагивать от каждого шороха за окном или тут всю ночь работать. Проверив внутренние запоры и включив сигнализацию, зажгла бра в центральной зале, опустила в кресло рядом на всякий случай фонарь, и села за некогда хозяйский стол за бумаги. Нежится в постели, при таком ползающим по спине страхе, было просто не выносимо. Послышавшийся шорох в каминном зале привлёк её внимание. Резко поднявшись и взяв фонарь, она, трясясь, отправилась туда. Но тревога оказалась напрасной, шум подняла прибившаяся к хозяйству кошка. Чёрного цвета, она слилась с ночью и Яна взвизгнула, увидев моргающие зелёные огоньки. «Чёрт, не иначе?!» Но, направив прыгающий луч света на объект, поняла, что это всего лишь, забытая в помещении музея персоналом кошка. Янка забрала котяру и ворча на неё за испуг, вернулась назад. Пожалев киску, поделилась бутербродом с колбасой и отлила кефира. — Ешь! Кошка, не настаивая на уговоре, вмиг слизнула угощение и вновь воззрилась на девушку.
— Всё. Это мне. На тебя как-то так подруга я не рассчитывала. Поделилась, чем могла. — Голос эхом отдавал в переплетениях сводов. Яна нарочно говорила громко, отгоняя страх. Скоро полночь и всякая чертовщина лезет в голову. Вспомнился почему-то Гоголь с его «Вечерами близ Диканьки» и «Вий». По спине пробежали мурашки. «С чего в такое болото повело? Зачем мне тот Гоголь сейчас сдался. Почему бы не вспомнить что-то весёленькое. А самое лучшее заняться работой». Чтоб докопаться до истины, кто та мумия, что нашли рабочие под полом, попробовала начать с самого начала. Что там рассказывает легенда и подтверждают документы? А то, что старый граф начал строить этот замок после одного из посещений охотничьего домика. Рассказывают, что во время охоты у святого источника Молодости, он встретил девушку неописуемой красоты и безумно влюбился в неё. Насчёт любви — это, конечно, спорный вопрос, а об источнике сущая правда. Из-за высокого содержания глицерина здешняя вода чудесным образом влияет на кожу. А легенда ведёт в лабиринт графской любви к простой девушке у источника. Когда мужчина ставит цель, он идёт к ней и добивается своего. Кто знает, возможно, это тоже правда. Если предположить, что он действительно влюбился… Но переступить через законы общества он не мог. Отсюда и выстроен был замок. Разбит парк, а источник превратился в святое место. Для тайной любимой и него здесь было выбрано идеальное пристанище. Далеко от нудного общества и беспощадных пересудов. Под предлогом охоты он мог посещать его, когда хотел и оставаться в нём сколько хотел. Совсем в другой жизни у графа было огромное поместье, семья, рос сын, а здесь, скорее всего, в бывшем охотничьем домике, жила любимая женщина. Легенда рассказывает, что молодого графа Ральфа в эти места на охоту вместе со своими друзьями привёз отец. И тот тоже гуляя здесь, в лесном массиве, встретил необычную девушку и влюбился. «Семейный подряд какой-то». Хотя почему бы и нет, вполне правдоподобно. Здесь, что не девушка, то красавица. «Бог мой, да я генератор гениальных идей». Правда она поймала себя на том, что ей не совсем приятно осознавать то, что Ральф кого-то там любил… Дальше по легенде спустя какое-то время вспыхивает ссора между отцом и сыном и молодой граф бесследно исчезает. Предположение, конечно, рискованно само по себе, но, а если это его мумия стоит сейчас перед ней. Но тогда дальнейшие рассуждения будут ещё и чудовищны. Убить его и замуровать в замке мог только отец. Это была настоящая трагедия. Но отчего такая реакция? Если только той девушкой, что полюбил сын, встретив в лесу, не была побочная дочь графа, сестра молодого вельможи… Дочь женщины обитающей в охотничьем домике. «Ай, я, яй! Полёт моей фантазии — беспосадочный, прямо трансатлантический какой-то». Она вздрогнула — залу огласил кошачий вопль. Яна оторвала от бумаг глаза и изумлённо глянула на кошку стоящую на стеклянном колпаке гроба с поднятой дыбом шерстью. Та орала во всю кошачью мощь, вытаращив круглые глаза. «Ничего себе?! Что за дела?» Не успела она прикинуть и решить для себя, чтобы это значило, как часы пробили полночь. По спине прошёл холодок. Но поозиравшись по сторонам, она успокоилась и вернулась к своим рассуждениям о молодом графе. «Если я права и это его останки, то на его груди непременно должен быть тот медальон, что на портрете. Надо посмотреть. Но ковыряться в останках ночью, бр!» Однако, профессиональное любопытство взяло над страхом верх и она, подойдя к гробу, и согнав кошку, откинула стеклянный колпак. Подумала, что надо бы сходить за перчатками в кабинет, но поленилась и, вдев руку в целлофановый пакет из-под бумаг, попыталась отодвинуть одежду на груди. «И чего мы раньше все вместе не догадались посмотреть. Как заклинило». — Прошелестело запоздало в голове. Камень на её браслете звякнул обо что-то твёрдое, и Яна разглядела сверкнувший красным огнём медальон. «Вот это номер! — успела подумать она. — Значит, я права». И в тот же миг, о боже, что это? Ей показалось, что камни будто бы срослись, а останки заискрились и начали увеличиваться в размере, превращаясь в человека. Происходило что-то странное… Она поморгала глазами, думая, что ей от усталости померещилось такое, но это мало помогло, видение не исчезало и девушка, потеряв сознание, грохнулась на пол. Очнулась она от того, что её усердно лизала кошка. Боясь открывать глаза, она пошарила рукой возле себя. Это был не пол, а диван и она явно не валялась бревном на ковре, а сидела. Почувствовав под ладонью шёлк, поняла, что это графский диван. «Как же я добралась сюда? Вот шваркнулась, что будь здоров. Ничего не помню». Вдруг пришла в голову безумная мысль, что это призрак перенёс её. «Чушь какая. Совсем ошалела. Ищу приключения и загадки там, где их быть не может. Сколько же можно трусить. Мёртвые не оживают. И всем давно ясно, что бояться надо живых. Так почему бы мне не открыть глаза. Не сидеть же мне так вечно». Открыла и онемела. Перед ней стоял мужчина с портрета. Он производил довольно-таки сильное впечатление. Она уговаривала себя, что ей это только кажется. Однако призрак не исчезал. Но этого не может быть? Яна пыталась вскрикнуть, но горло выдавило только хрип, пришлось зажмуриться опять. Значит, она не пришла в себя и ей это всё только снится. От неожиданности прижалась спиной плотно к спинке и, нелепо взмахнув руками, попыталась отогнать от себя жуткое видение. Но оно стояло перед ней не собираясь исчезать. В сапогах до колен, узких штанах с ремнём, на котором висела шпага, шёлковой рубашке с кружевами. Маленькая бородка, насмешливый взгляд. Откуда-то она его знает. О, Матерь Божья! Поймав её удивлённо растерянный взгляд, граф осторожно проговорил:
