Товарищем он был отличным. Стоило только обратиться к нему за каким-нибудь советом, как Зоткин тут же отрывался от своего дела, внимательно выслушивал, часто давал такие рекомендации, которые в последующем решали весь успех дела.
— Я практикант Мэргэнов, — представился Чимит Зоткину, войдя к нему в кабинет. — К вам от начальника отдела.
— От Семена Федосеевича? — приветливо улыбнулся Зоткин. — Новый, значит, товарищ. Очень приятно. Какой вас интересует вопрос?
— Товарищ Орлов сказал, чтобы я побеседовал с вами, — ответил, робея, Чимит.
Тот подумал немного и сказал:
— Семен Федосеевич, видимо, хотел, чтобы мы познакомились, но, к сожалению, у меня нет сейчас времени для обстоятельного знакомства.
— Товарищ Орлов предупредил меня, что вы завтра уезжаете в командировку, — скороговоркой пояснил Чимит.
— Ах, вот как даже, — удивился Зоткин. — В таком случае я введу вас сейчас в курс поставленных передо мною задач. Только будет ли это вам интересно?
И, когда Чимит выразил свое горячее желание послушать его, Зоткин увлеченно и очень подробно рассказал о тех делах, которые предстоит ему исполнить.
— Было бы просто замечательно, если бы вы поехали вместе со мной в этот район, — заметил он после небольшой паузы. — Это была бы для вас настоящая, прямо скажу, боевая практика.
— А вы, товарищ Зоткин, возьмите меня с собой, — нерешительно попросил Мэргэнов.
— Я с удовольствием взял бы вас, — улыбнулся тот, — но, понимаете, вам прежде всего, хоть немного, необходимо освоится с работой здесь.
— А если я сейчас схожу к товарищу Орлову и он разрешит мне поехать с вами? — настаивал Чимит.
Зоткин изучающе посмотрел на него и задумался.
— Нет, не тревожьте его понапрасну, — посоветовал он немного погодя. — Все равно вас никто не отпустит сейчас в командировку. Всему бывает свое время.
— Когда же оно для меня наступит? — разочарованно протянул Мэргэнов.
— Наступит, — утешил юношу Зоткин и вдруг весело подмигнул Чимиту. — Вот что я вам порекомендую. Где-то в первой декаде мая Семен Федосеевич должен будет приехать к нам для принятия окончательного решения по этой самой группировке. Так вы тогда и попроситесь поехать с ним.
— А он так же, как и вы сейчас, ответит: «С удовольствием бы, да всему бывает время».
— Вот увидите — возьмет. Только вы настойчиво проситесь, — заверил Зоткин. — Ну, а пока желаю вам успехов. Будьте здоровы. До встречи! — и он крепко пожал руку Чимиту.
Первомайским утром Мэргэнов, узнавший о том, что ему вместе с Орловым и двумя другими товарищами предстоит дежурить в праздники, явился почти на целый час раньше.
Поздоровавшись и увидев, что сменяющиеся дежурные заняты подготовкой документов к сдаче, он отошел в сторонку и присел на стул.
«Точно, точно это Орлов сам порекомендовал меня назначить своим помощником, — размышлял Чимит. — Но как он решился? Ведь в праздничные дни не каждого назначают дежурить. Выходит, что он надеется на меня и не знает о моих плачевных делах. Ну и номер... А вдруг, — Чимит весь встрепенулся, — я не сумею сегодня выполнить какое-нибудь задание и подведу его?... Что тогда ему скажут?.. Ясно, не похвалят. Так зачем же мне допускать, чтобы его отругали из-за меня?.. Нет, нет, я обязан, я должен сразу же поставить его в известность и рассказать ему обо всем, что творится со мной в эти дни...»
Появился Семен Федосеевич и все встали.
— С праздником Весны и Труда, товарищи! — поздравил Орлов и крепко пожал всем руки. Подойдя к столу, поинтересовался: — Есть что-нибудь из Братска?
— Ни слуху, ни духу. Как в воду канули.
Орлов расписался в приеме дежурства и, обратившись к своему первому помощнику, сказал:
— Не перед грозой ли затишье?.. Ну, я буду у себя в кабинете. В случае чего звоните сразу.
— Ясно, есть! — откозырял тот и после того, как Орлов вышел, объявил: — Душа-человек! Хоть сейчас бы в отдел к нему перешел.
«Может подняться к нему в кабинет? — спрашивал себя Мэргэнов. — Но разве у меня не было возможности зайти к нему раньше, хотя бы даже вчера?.. Почему я должен беспокоить его своими треволнениями в праздничный день?»
Но когда Чимит все же решился подняться к Орлову, его отправили на телеграф сдать срочную депешу.
Поручения посыпались градом, и у Чимита не оставалось ни минуты времени. Зато трудился он так старательно, что утром Орлов в рапорте о сдаче дежурства отдельным пунктом записал «Прошу руководство ПП ОГПУ по Востсибкраю за безупречное несение дежурства в день Международного пролетарского праздника 1 Мая практиканту Мэргэнову Ч. Д. объявить благодарность».
— А если бы я вчера побывал у него, то появились бы эти строки сегодня? — задал себе вопрос Чимит, покидая вслед за Орловым дежурную комнату.
Погода стояла чудесная. Город утопал в солнечном сиянии. По улицам, задорно напевая, шагала молодежь. На площади играла гармоника, вихрилась лихая пляска...
— Ты, Мэргэнов, знаешь, что сегодня после дежурства нам положен отдых? — спросил Орлов.
— Знаю, Семен Федосеевич.
— Устал, чувствуется, за сутки-то?
— Не спал всю ночь.
— И волновался чего-то сильно?
— Было немного.
— Это худо. Надо в любой обстановке прежде всего спокойствие сохранять.
— С непривычки, по-видимому, Семен Федосеевич.
— Тоже может быть, да привыкать надо смелее. Ну, а сегодня как время провести думаешь?
— Отосплюсь сначала, а потом «Анну Каренину» дочитать мне нужно.
— Так, так... А я, знаешь ли, в этом доме живу. Вон тот мой подъезд, — и, назвав номер квартиры, Орлов пригласил:
— Может, придешь ко мне вечерком, часов в шесть. Праздник отметим.
— Могу, конечно.
— Приходи обязательно! Ну, до вечера!..
Ровно в шесть Чимит тихо постучал в квартиру Орлова. Дверь ему открыла симпатичная женщина лет тридцати.
— Проходите, пожалуйста, — звонко сказала она.
— Я к Семену Федосеевичу... — начал было объясняться Мэргэнов, но женщина перебила его.
— Меня зовут Мария Петровна, а вас?
— Чимит Мэргэнов, — ответил он после небольшой паузы.
— А отчество ваше можно узнать? — тут же спросила Мария Петровна.
— Меня еще никто и никогда не величал, — уже пройдя в комнату и как бы оправдываясь, произнес Чимит.
— И поэтому вы не хотите назвать его мне?
— Извините меня, Мария Петровна. Я, видно, сказал не то что следовало, — смутился Чимит. — Мое отчество: Дашиевич.
— Значит, Чимит Дашиевич. Правильно?
Мария Петровна улыбнулась, обнажив свои белые ровные зубы.
— Вот, видите, мы и без мужа познакомились, — весело объявила она и добавила: — Что же вы стоите? Садитесь, пожалуйста, и будьте как дома.
