воспоминания. И не только то прошлое, которое разделила с нею ее семья, но и то, что лежало еще дальше в прошлом, почти забытое. Никс мало что могла себе из него представить. Это было время, сотканное из запахов, вкусов, прикосновений. Будучи младенцем, она была брошена на болотах после смерти своей матери. И не выжила бы в этом суровом краю, но одна из обитающих там летучих мышей обнаружила ее и приютила. Огромное крылатое существо заботилось о Никс и оберегало ее.
«И не только меня».
Укрывшись под теми же крыльями, маленький пушистый брат делил с ней эти молочные соски.
Ее палец погрузился еще глубже в густую шерсть.
«Баашалийя…»
Его запах, тепло его тела служили напоминанием о том, что она потеряла не всю свою семью в то ужасное лето. Ей хотелось прижать его к себе, постоять здесь подольше, но Никс знала, что обоим нужно спуститься вниз.
Положив ладони ему на грудь, она высвободилась из-под теплого покрова его крыльев. Сразу же пронзил холод. Внешние края высоких ушей Баашалийи уже покрылись корочкой инея.
– Давай-ка найдем теплую печку и будем надеяться, что в нее только что подбросили углей.
Никс повернулась к приподнятой кормовой палубе и дверям, ведущим в нижний трюм. Но прежде чем она успела сделать шаг в ту сторону, как за спиной у нее с грохотом распахнулись двери баковой надстройки. Она испуганно обернулась. Вспышка фонаря на миг ослепила ее.
Крылья Баашалийи раскрылись еще шире, занимая оборонительную позицию, когда он отреагировал на ее испуг.
Никс успокаивающе подняла к нему руку, узнав возмутителя спокойствия, ярко освещенного фонарем.
– Джейс? – Она изо всех сил пыталась понять, почему он тут появился. – Что ты здесь забыл?
Никс знала, что ее друг и бывший наставник презирал холод. Тем не менее Джейс направился к ней, съежившись под толстым одеялом; дыхание вырывалось у него изо рта белыми струйками пара. Ступая по обледенелым доскам палубы, он с опаской посматривал себе под ноги.
– Есть кое-что, о чем я хотел бы поговорить с тобой с глазу на глаз, – ответил он. – Кое-что любопытное, а может, и важное. А потом меня перехватил Грейлин, когда я направлялся сюда. Он приказывает всем собраться в рулевой рубке. Дарант заметил что-то впереди. Что-то настораживающее, судя по мрачному тону Грейлина.
– У него всегда мрачный голос, – напомнила ему Никс.
– Наверное, но нам лучше поторопиться. Тем более что он не знает, что ты здесь одна.
– Я вряд ли одна. – Она погладила Баашалийю, который снова расправил крылья.
– Не думаю, что Грейлин найдет какое-то утешение в этой детали.
Никс знала, что Джейс прав. Несмотря на тесноту летучего корабля, они с Грейлином так и не стали ближе друг к другу. Этот мужчина мог быть ее отцом – а мог и не быть. Тем не менее он постоянно стремился установить над ней какой-то контроль. Ее раздражала его вездесущая тень, и Никс пользовалась любым подходящим случаем, чтобы сбежать от него.
«Вот как сейчас…»
Она понимала, что не только Баашалийя нуждается в передышке от тесноты корабля.
Джейс нахмурился, глядя на нее, губы у него сжались в знакомую твердую линию – как и всякий раз, когда он сталкивался с ее упрямством.
– Если Грейлин когда-нибудь прознает, что я ведал о твоих недолгих прогулках по открытой палубе, он оборвет мне бороду с физиономии.
Протянув руку, Никс дернула за завиток рыжих волос у него под подбородком.
– По-моему, держится достаточно крепко.
Он опустил ее руку, и, несмотря на холод, щеки у него залились румянцем.
– Вот пусть там и остается.
Она улыбнулась:
– Тебе и вправду идет более густая борода. Похоже, вы с Баашалийей с каждой пройденной лигой становитесь все более пушистыми.
Его щеки покраснели еще сильнее.
– Как и в его случае, это не для красоты, а для тепла.
Никс пожала плечами, бросив на него недоверчивый взгляд.
– Помоги-ка мне спустить Баашалийю вниз, и мы сразу пройдем в рулевую рубку.
Джейс проворчал что-то себе под нос, но Никс заметила, как он пятерней зачесал свои взъерошенные ею рыжие завитки обратно на место. Когда ветер подхватил и раздвинул укрывающее его одеяло, она отметила, как еще изменился ее друг. Там, где Баашалийя добавил слой сохраняющего тепло жирка, Джейс его урезал. Во время путешествия он регулярно устраивал с Дарантом и Грейлином тренировочные схватки, оттачивая свои навыки владения как кулаками, так и секирой. Вдобавок, поскольку из-за ограниченности припасов в кладовых на корабле был установлен строгий рацион, Джейс сбросил изрядную часть своего немалого веса.
Тем не менее из этого начинающего воина ничем было не вытравить ученого.
Несмотря на явное желание спастись от холода, Джейс подошел к окровавленной ляжке, валяющейся на палубе.
– А это еще откуда?
– Баашалийя поохотился, – объяснила Никс.
Он покосился на кусок туши с копытами.
– Трехпалый, с белым мехом… Похоже, твой братец прикончил одного из мартоков. Хотя, судя по небольшому размеру ноги, это был годовалый теленок. – Джейс потянулся к уцелевшим ошметкам шкуры и отщипнул кусочек мха, который слабо светился в темноте. – Любопытно… Надо отнести эту ногу Крайшу и посмотреть, что еще мы сможем узнать об этих гигантах, которые бродят по Ледяному Щиту.
Никс была с этим не согласна.
– Это добыча Баашалийи. Ему явно нужно больше еды, чем можно найти в наших скудных запасах. На самом-то деле ему, пожалуй, следует почаще охотиться, пока не стало еще холоднее.
– Верно. – Джейс выпрямился и потер живот. – Чем чаще он сумеет самостоятельно прокормиться, тем медленней будут истощаться наши запасы. Я попрошу пару матросов перетащить эту ногу вниз и засолить ее.
– Спасибо.
Когда они направились на кормовую палубу, он с жадностью посмотрел на бедро – хотя это был голод научного свойства.
– Кто бы мог подумать, что такие здоровенные существа способны добыть себе пропитание в этих промерзших землях?
Никс вполне понимала его интерес. С помощью корабельных дальноскопов она уже подглядывала за огромными стадами мартоков, бродящих по полям из битого льда. Косматые быки с загнутыми рогами, казалось, были вышиной по третий ярус ее бывшей школы. Коровы казались лишь немногим мельче. Эти стада, судя по всему, питались клочками фосфоресцирующего мха, растущими прямо из-подо льда, вырывая целые участки своими кривыми бивнями. Крайш, чей многолетний интерес к алхимии был сосредоточен на Пустошах, некогда уже изучал высушенные образцы этого растения, собранные во время редких экскурсий безрассудными исследователями. Он как-то сказал, что это растение называется «ис’веппир», и утверждал, что по своему строению оно ближе к грибам, чем к мхам.
– Кто знал, что здесь может существовать подобная жизнь? – задумчиво произнесла Никс, глядя на запад. – Скоро мы окажемся за пределами тех мест, куда когда-либо ступала нога человека.
– Вовсе не обязательно. – Голос Джейса понизился с той присущей истинным ученым рассеянной отстраненностью, что была ей столь же хорошо знакома, как мускусный аромат Баашалийи. – Я читал рассказы тех, кто осмелился выйти за пределы Клыков. «Хроники» Реги си Ноора… «Описание Бессолнечного края»… Даже книгу, которая, как уверяет Крайш, была украдена из гджоанских архивов, – том, возраст которого насчитывает семь столетий! Как раз обнаруженное на этих страницах я и хотел обсудить с тобой – как следует обговорить, прежде чем ознакомить с этим остальных.
К этому времени они уже подошли к двойным дверям, ведущим с палубы вниз, в корабельный трюм. Никс потянула дверь на себя и повернулась к нему:
– И что же ты нашел?
– Если то, что там написано, – правда, то мы, возможно, не одни в Пустошах. Тут могут быть и другие люди.
Она недоверчиво насупилась.
«Это просто невероятно! Кто способен здесь жить?»
Джейс поднял ладонь:
– Выслушай меня, и я…
И тут весь корабль содрогнулся под ними. В ясном небе прогремел гром. По правому борту из нижней части корпуса в небо вырвался столб пламени. Высоко над поручнями веером взлетели куски железа и деревянные щепки. Несколько осколков были близки к тому, чтобы прорвать наполненный летучим газом пузырь. Взрыв был такой силы,
