— Как тебе кажется, она вдова?
Та, которую они называли «дамой в лиловом», так как в ее туалетах всегда присутствовал этот цвет, в этот вечер, видимо, запоздала и нашла место лишь в последних рядах.
Накануне они рассмотрели ее получше. В восемь часов, за час до начала концерта, чета Мегрэ проходила, как обычно, близ музыкального павильона. Все стулья были свободны, кроме одного в первом ряду, где восседала «дама в лиловом». Она ничего не делала, не читала при свете ближайшего фонаря, не вязала, а сидела неподвижно, сложив руки на коленях, глядя прямо перед собой. На ней была белая шляпа, хотя большинство женщин ходили с открытой головой, плечи покрывала прозрачная, тоже белая, шаль, платье было ее излюбленного лилового цвета. Лицо удлиненное, узкое, губы тонкие…
— Должно быть, это старая дева, как по-твоему?
Мегрэ промолчал. Он не вел следствия, не проводил. Дознания, никого не выслеживал. Ничто не заставляло его наблюдать за людьми и пытаться докопаться до истины. Он интересовался порой каким то прохожим, старался отгадать его профессию, семейное положение, образ жизни. Но все это делал совершенно беспричинно, пожалуй, машинально.
«Дама в лиловом» была одной из чех, кого они заметили с самого начала. Определить ее возраст было трудно ей можно было дать и сорок пять, и все пятьдесят пять — годы не оставили на ее внешности заметного следа Сидела ли она, как сейчас, ходила ли, она не заговаривала ни с кем из соседей, не обращала внимания на прохожих и, несомненно, очень удивилась бы, если бы узнала, что Мегрэ без всякой профессиональной необходимости стремится проникнуть в тайну ее личности.
— Пройдем еще один круг?
К этому времени они всегда проходили близ музыкального павильона. В некоторые вечера эта часть парка была совсем пустынной. Они пересекали ее, направляясь к узкой аллее, идущей вдоль улицы со множеством светящихся вывесок. Там помещались отели, рестораны, магазины, кинотеатр, куда они еще не ходили. Другие проделывали тот же путь, что и они, те-м же неспешным шагом Некоторые срезали путь, чтобы скорей попасть в театр, и тогда можно было изредка видеть мужчин в смокингах и дам в вечерних платьях.
Эти люди приезжали сюда из Парижа или из провинции, из Брюсселя, Амстердама, Рима или Филадельфии; они принадлежали к определенным кругам общества со своими правилами, запретами, условностями. Одни были богаты, другие бедны Встречались тяжелобольные и такие, которым необязательно было соблюдать врачебные предписания. Здесь все были связаны между собой, сливаясь в однообразную массу.
Для Мегрэ все это началось самым банальным образом — как-то вечером в гостях у друга доктора Пардона. Мадам Пардон приготовила утку под особым соусом, блюдо, которое обычно ей удавалось на славу и которому Мегрэ всегда отдавал должное.
— Что, невкусно? — забеспокоилась хозяйка, заметив, что он, отведав немного, больше не притронулся к еде.
Пардон всмотрелся в гостя повнимательнее:
— Вам нехорошо?
— Немножко… Ничего, пройдет…
Тем не менее врач заметил, что Мегрэ побледнел и его лоб покрылся капельками пота.
Во время обеда комиссар пригубил стакан вина, но, когда ему предложили к кофе-рюмку старого арманьяка, решительно отказался:
— Нет, благодарю! Только не сегодня! Извините меня!
Несколько позднее Пардон предложил:
— Что, если мы пройдем на минуту в кабинет?
Мегрэ нехотя последовал за ним. Он предвидел, что все равно когда-нибудь придется показаться врачу, но все откладывал это со дня на день.
— Что-нибудь не ладится, Мегрэ?
— Не знаю. Возраст, как видно.
— Пятьдесят два?
— Пятьдесят три… Последнее время было много работы и неприятностей… Никаких сенсационных процессов, ничего потрясающего. С одной стороны, настоящая эпидемия нападений на одиноких женщин. Пресса подняла шумиху, а у меня, как обычно, не хватает людей. С другой стороны, уйма бумаг в связи с реорганизацией Уголовного управления…
— Как у вас с пищеварением?
— Неважно! Случаются, как, например, сегодня, рези в желудке. Чувствую какую-то тяжесть, усталость…
— Что, если я вас выслушаю? Здесь больно?
— Немного… Нет, пониже…
— Как давно вы не брали отпуск?
— В прошлом году удалось урвать недельку, потом меня вызвали, так как…
— А предыдущий год?
— Оставался в Париже.
— Вы переутомлены — факт! И неделя отпуска не избавит вас от усталости Как вы чувствуете себя при пробуждении?
— Мрачно. Не в духе.
— Так вот слушайте! Вы не больны и отличаетесь исключительным здоровьем, принимая во внимание ваш возраст и деятельность, зарубите это себе на носу раз и навсегда! Перестаньте прислушиваться к резям, неясным болям и разного рода ощущениям и не старайтесь осторожно подниматься по лестнице.
— Откуда вы знаете?
— А вы, допрашивая подозрительного субъекта, откуда все знаете?
Оба улыбнулись.
— Сейчас середина июля, в Париже отчаянное пекло, духота — дышать нечем. Вы немедленно отправитесь в отпуск, не оставляя, по возможности, адреса, во всяком случае, избегая телефонных разговоров с набережной Орфевр.
— Это можно! — пробурчал Мегрэ. — Наш домик в Мэн на Луаре…
— У вас еще будет время воспользоваться им когда-нибудь после отставки. У меня для вас другой план. Вы знаете Виши?
— Никогда там не бывал, хоть и родился близ Мулена, в пятидесяти километрах от него.
— Думаю, что лечение в Виши пойдет вам на пользу.
Пардон чуть не расхохотался, увидев выражение лица комиссара.
— Курс лечения?!
— Двадцать один день регулярного беззаботного существования.
— Без пива, без вина, без деликатесов?.
— А сколько лет вы этим пользовались вовсю? Все это у вас еще впереди, даже если и ограничить кое-что! Ну, решено?
Мегрэ сам удивился, когда, вставая, произнес:
— Решено!
— Когда?
— Через несколько дней, самое большее через неделю, когда улажу дела.
— Я направлю вас к одному из моих коллег… Доктор Риан. Я вам дам его адрес и телефон и завтра напишу ему.
— Благодарю, Пардон.
В гостиной он успокаивающе улыбнулся жене и только на улице Попенкур, у самого дома вскользь, словно о чем-то совсем незначительном, пробормотал:
— Отпуск мы проведем в Виши.
* * *
Доктор Риан успокоил его:
— Не думаю, чтобы ваш случай требовал строгого курса лечения: вы нуждаетесь просто в хорошей чистке организма. Сейчас я вам назначу режим и диету. Вы привыкли вставать рано и слегка закусывать? Так… Вы здесь с женой? В таком случае я не заставлю вас идти натощак через весь город. Давайте сначала ограничимся водой двух источников — Шомелье и Большой Решетки в парке. Начните утром с Большой Решетки, там вы найдете стулья для отдыха. Будете через каждые полчаса пить по стакану воды, как можно более горячей. К пяти часам вы проделаете то же у источника Шомелье.
