Майор его вновь удержал:
- Лейтенант, куда он денется?
- Там болото, не пройдет, - добавил я.
- Выскочит на трассу, сядет на попутку…
- Лейтенант, ну что ты психуешь? - добродушно спросил майор. - Парень дал деру. Не впервой от нас бегают.
- Товарищ майор, он убийца! Будет нераскрытое преступление. На область повесят «глухарь».
- Лейтенант, «глухарем» больше, «глухарем» меньше, - успокоил я.
- Нас трое, могли бы его пути перекрыть, - не отступал участковый.
- У меня очки, даже микробов не вижу, - признался я.
- Лейтенант, а у меня пузырь вздуло, - сказал майор.
- Какой пузырь?
- В котором пиво.
Лицо молодого участкового растерялось до неузнаваемости. Похоже, он засомневался, что перед ним майор из уголовного розыска области и следователь областной прокуратуры. На мотоцикл он взобрался, как на упрямого осла.
Уже в машине, Петр заговорил отстранённо:
- Сергей, о зверстве знали трое. Наверняка, знал и еще кто-то. Но двадцать лет молчали. Получается, что зло непобедимо.
- Против зла есть неумолимый борец.
- Кто же?
- Время.
Мария Дрыганова
С-нежные дети
Дорогие читатели, сегодня мы выносим на ваш суд подборку фантастических произведений новых авторов. Хотели бы получить отзывы об их творчестве.
Мария Дрыганова из Красноярска. Автор книги «Мой Северный Блюз». Участник 3-го Московского форума молодых писателей. Сейчас работает над первым своим романом.
Павел Губарев родился 5 марта 1982 года в Актюбинске. Сейчас проживает в Оренбурге. Один из руководителей Оренбургского клуба любителей фантастики, а также руководитель ряда Интернет-проектов, посвященных современной фантастике. Автор многих статей и рассказов.
Александр Аверьянов родился 1 декабря 1947 года в поселке Ракитянка близ города Медногорска Оренбургской области, затем переехал в Оренбург. Работал в местных и областных СМИ. С марта 1994 года, редактор газеты «Оренбургская неделя». Лауреат премии имени Мусы Джалиля. Автор двух повестей и около сорока рассказов.
Что осталось в моем сердце после всего этого? Пустота и какая-то немыслимая нежность. Нежность и пустота, что в сумме дает безразличие. И еще клочок тоски, вырванный откуда-то из прошлой жизни…
В тот день я с утра сидела в баре, растягивая чашку кофе на полчаса. Растворимая гадость, которую здесь выдавали за «лучшие арабские сорта» странным образом влияла на мои мысли: то они двигались со скоростью улитки, то проносились стремительными воспоминаниями, оставляя жгучие, долго еще не остывающие, как после ожога крапивой, следы. В такие «летящие» моменты мне хотелось выбежать из бара.
Слишком поздно! О вы все - все вы! Люди, человеки, свои, чужие, незнакомые мне абсолютно - выбежать бы на улицу, схватить кого-нибудь из вас за руки и закричать, закричать, впихнуть в ваши безразличные умы: не позволяйте! Не позволяйте этим словам опрокинуть вашу жизнь. Ведь что бы там ни говорили фанатики восточных религий - она у вас одна! Потом вы даже не вспомните, что делали, о чем думали в те драгоценные секунды, когда (как выясняется позже) жизнь проносилась мимо подобно скоростному поезду.
Слишком поздно… Я смотрела на ручку чашки. Лень было переместить взгляд на какой-нибудь другой предмет. Лень начать думать о ком-нибудь, кроме тебя. Лень начинать новую жизнь - так лень, что я даже не доставала из пачки новую сигарету.
Воздух был вязким, душным, хотелось вытошнить его кисловатый привкус, остающийся в горле. Я пошла домой и легла спать.
А через полчаса позвонил Андрей. Мой друг детства, мы ходили в один детский сад. Помню, как мы лежали на соседних раскладушках и старательно делали вид, что спим. На самом деле он рассказывал мне, что хомячки очень маленькие, не больше ладони, но щеки у них могут быть как пятиэтажный дом.
- Ты можешь приехать? - спросил он.
- К тебе?
- Не совсем.
Далее следовала подробная инструкция: мне надлежало проехать шестьсот шестьдесят километров в западном направлении, найти какую-то захолустную деревню, спросить, где находится изба лесника, и вот там-то его, Андрея, и найти.
- Если от деревни до твоей халупы - шесть километров, то никуда не поеду, - пошутила я.
- Я тебя жду.
Что ж, я быстренько смоталась в автосервис сменить масло, хорошенько заправилась и в тот же вечер выехала. Ехать пришлось ночью, но дорога была абсолютно пустой, и я не снижала скорость. Иногда только останавливалась попить кофе и свериться с атласом шоссейных дорог. Глупо, конечно, выезжать на ночь глядя, но ждать - это не по мне. К тому же меня ждал Андрей. Я не видела его месяц - и времени вроде бы прошло немного, но столько накопилось мыслей, сомнений, грусти, что казалось - увидеться необходимо сейчас, сию же секунду. Увидеться и поделиться всем. Тем более, у него тоже, видимо, было что мне рассказать.
Через восемь часов я уже подъезжала к деревне, о которой говорил Андрей, и все больше недоумевала: как он, любитель баров, дискотек, новых вин и новых женщин оказался в таком захолустье? Это и был первый вопрос, который я задала, когда мы наконец встретились.
Андрей, ничуть не изменившийся (впрочем, чего я ожидала? Что мне откроет дверь опустившийся, небритый деревенский мужик?), обнял меня и усадил пить чай.
Я выжидательно взглянула на него. Он усмехнулся.
- Сейчас объясню. Расскажи только сначала, как ты?
- Все так же, - как отрезала я.
- Понятно. Не буду лезть в душу. Лучше пойдем покажу кое-что, - и тут же поправился, - вернее, кое-кого.
Он повел меня во двор, открыл баню и предложил войти. Я осмотрелась. Баня была довольно большая и состояла из раздевалки, которую я быстро осмотрела и не нашла там ничего достойного внимания, моечной и парилки, дверь и последнюю была закрыта. Заинтригованная, я ее, конечно же, распахнула. Странное существо метнулось в образовавшуюся щель, толкнуло дверь так, что мне чуть не выдернуло руку из сустава, пробежало мимо нас, село на скамейку в раздевалке и там замерло, утробно ворча. Я подняла ладони и, тихонько приговаривая что-то, медленно подошла к нему.
Это был человек. Мужчина явно выше метра восьмидесяти. Если бы он так не сутулился, то казался бы просто гигантом, но он все время сгибался, будто стараясь отыскать что-то на полу, и только иногда внезапно вскидывал голову и бегло осматривал окружающее. Я так и не поняла: то ли его руки действительно были очень длинными, то ли такое впечатление складывалось из-за того, что он все время находился в полусогнутом состоянии, но так или иначе руки свисали ниже колен. Кожа была очень смуглой, почти все его тело покрывали густые черные волосы. Это была не шерсть, как мне показалось вначале - когда я, осмелившись, погладила его, на ощупь она оказалась мягкой, как человеческие волосы, вымытые хорошим шампунем.
