Бергер даже нашел свидетеля, который сообщил, что вечером накануне убийства он уплатил Артману Фарго пятьсот долларов наличными и Фарго в его присутствии положил эти деньги в сейф, выдав свидетелю расписку. Свидетелю был задан вопрос о достоинствах купюр. Он ответил, что это были пятидесятидолларовые билеты, десять штук на сумму пятьсот долларов. Он сказал, что взял деньги из банка в тот же день.
Потом Бергер предъявил присяжным фотографию открытого сейфа, его содержимого, грудой сваленного на полу, и в довершение всего полицейский офицер сообщил, что в момент ареста в кошельке миссис Фарго было десять пятидесятидолларовых билетов.
Затем началась самая драматичная часть процедуры – опрос свидетелей, наблюдавших разные этапы бегства миссис Фарго. Бергер вызвал Перси Дэнверса, служителя со стоянки машин у Юнион-Терминал.
Дэнверс сообщил, что около одиннадцати часов утра в день убийства какая-то женщина поставила свою машину на стоянку в его секции. Она оплатила стоянку и получила квитанцию. Корешок квитанции он положил под дворник на лобовом стекле. Свидетель ушел с работы за два часа до того, как полиция нашла автомобиль.
Свидетель назвал номер машины, номер мотора и имя на регистрационном удостоверении – Миртл Ингрем Фарго.
Потом последовал волнующий вопрос:
– Вы сможете опознать эту женщину?
– Да, сэр, смогу.
– Вы ее видели после того?
– Видел.
– Где?
– В Управлении полиции.
– Сколько женщин там находилось?
– Пять.
– Все они были примерно одинакового роста, телосложения и возраста?
– Да.
– И вы нашли среди них ту, которая ставила машину на стоянку?
– Да, сэр.
– Кто она?
– Обвиняемая, миссис Фарго, – сказал свидетель, указав на нее театральным жестом.
– У меня вопросов нет, – торжествующе объявил Бергер.
Мейсон подбадривающе улыбнулся свидетелю.
– Мистер Дэнверс, это вышло у вас очень мило, – сказал он. – А почему вы указали на обвиняемую пальцем? Ведь вы могли просто сказать, что женщина, которую вы видели на стоянке, обвиняемая.
– Ну... Я это сделал, чтобы не вышло какой ошибки.
– А кто вам посоветовал так сделать? – спросил Мейсон.
Свидетель, казалось, смутился.
– Ну же, ну же, мистер Дэнверс, – подбодрил его Мейсон. – Ваш жест не показался мне непроизвольным. В нем было что-то заученное, как будто вы его уже репетировали. Помните, ведь вы под присягой. Говорил вам кто-нибудь, чтобы вы указали пальцем, когда вас попросят опознать свидетеля?
– Да.
– Кто?
– Ваша Честь, – обратился к судье Кейсу Гамильтон Бергер с наигранной дрожью в голосе, дабы дать понять, что его терпение уже на пределе, – к чему все эти мелкие, не относящиеся к делу детали? Свидетель опознал эту женщину. Так ли важно, кто велел ему указать на нее пальцем? Я готов признать, что именно я, когда мы обсуждали со свидетелем дело, посоветовал указать на обвиняемую пальцем, если она окажется той женщиной, которую он видел. Я беру на себя ответственность за это.
Гамильтон Бергер одарил зрителей сияющей улыбкой.
– Благодарю вас, – сказал Мейсон, обращаясь к Бергеру. – Я ничуть в этом не сомневался. – Он снова повернулся к свидетелю. – Так, значит, это окружной прокурор вас научил, что вы должны делать во время дачи показаний? А не сказал ли он вам, что вы должны говорить?
– Ваша Честь! – вскричал Гамильтон Бергер. – Это же полное нарушение процедурных правил. Это несущественно, не относится к делу, и защитник не имеет никакого права задавать подобные вопросы.
– Возражение отклонено. Отвечайте на вопрос защитника, – сказал судья Кейс.
– Ну... он сказал мне, чтобы я отыскал глазами эту женщину и указал на нее пальцем, когда буду о ней говорить.
Бергер вспыхнул и медленно опустился на краешек стула, всем своим видом показывая, что он в любой момент готов вскочить и отстаивать, с одной стороны, права человека и достоинство окружного прокурора – с другой.
– Какого цвета чулки были на той женщине? – спросил Мейсон.
– Не знаю. Я не заметил, как она была одета.
– Какая юбка?
– Я уже вам сказал, что не заметил, но, по-моему, вроде, темная... Точно не скажу.
– Какого цвета туфли?
– Не знаю.
– Была ли на ней шляпка?
– Кажется, была.
– Вы помните, какого цвета?
– Нет.
– Похоже, вы не очень-то хорошо ее рассмотрели.
– Я не рассмотрел ее одежду, но я рассмотрел лицо. Она поставила машину на стоянку, а потом решила взять такси. Это необычно, вот я ее и запомнил.
– А разве вы не знаете, что довольно много людей предпочитают не водить машину по улицам города и, воспользовавшись услугами платной стоянки при вокзале, для поездки по городу берут такси?
– Может, и так.
– Вы этого не знаете?
– Кто их знает... Я не спрашивал у них.
– И поэтому из всех ваших клиентов вы запомнили одну эту женщину?
– Да, сэр.
– Вы обратили на нее внимание, когда она уходила со стоянки?
– Да, сэр.
– А много тогда автомобилей въезжало?
– Порядком.
– Мистер Дэнверс, – сказал Мейсон, – если я правильно себе все это представляю, ваши клиенты сперва подъезжают к воротам. Вы даете им квитанцию, корешок от которой помещаете на ветровом стекле, потом получаете деньги, после этого клиент въезжает на территорию и оставляет там машину.
– Именно так.
– Значит, между получением квитанции и уходом клиента проходит какое-то время?
– Минута или две.
– А иногда и больше?
– Да.
– Стало быть, эту женщину, которую вы теперь опознали, вы впервые увидели, когда она, уже уходя со стоянки, спросила у вас о такси? Так ведь?
– Да, сэр.
– Вы обратили на нее внимание и хорошо запомнили?
– Одежду не запомнил, зато лицо помню довольно хорошо.
– О... довольно хорошо! Значит, вы не уверены?
– Думаю, что уверен.
– А почему же тогда прямо так и не сказать? Вы почти уверены?
– Да.
– Но все же не совсем уверены?
– Да нет, пожалуй, я совсем уверен.
– Так как же все-таки – почти или совсем?
– Совсем.
– Тогда зачем же вы сказали, что почти?
– Ну... Это я на тот случай, чтобы обвиняемую можно было оправдать за недостаточностью улик.
– Ах, так вы считаете, что улик недостаточно?
– Я этого не сказал, я лишь сказал, что хотел дать обвиняемой возможность оправдаться.
– Тогда, насколько я понимаю, у вас все же есть какие-то сомнения, а так как все сомнения решаются в пользу обвиняемого, то вы поэтому и сказали, что почти уверены. Так?
– Ну, в общем, так.
– Но тогда, – продолжал Мейсон, – так как вы только почти уверены, что обвиняемая именно та женщина, которая спрашивала вас о такси, и так как лишь в тот момент вы впервые обратили на нее внимание, можете ли вы с уверенностью утверждать, что это именно она сидела за рулем автомобиля Фарго?
