Степенно выбрался из блиндажа.
Наверху пританцовывая от нетерпения, меня уже поджидал Феликс. Достал из кармана американскую купюру, сунув ему под нос спросил: «Знаешь, что такое?»
«Знаю». Он выглядел несколько ошалевшим.
«Представляешь сколько хороших людей можно спасти?»
Он кивает головой.
По моему хотению, для создания определенного антуража, принесли два ярко пылающих факела.
Завел я его и того пацана, пятнадцати годков в подвал. Подвел к денежному холму, передал факела и резко сдернул одеяло. Когда в колышущемся свете ребятишки увидели, что это деньги, опять в ноги мне… Бух… И лежат, не шелохнутся.
Здесь я, на самом деле почувствовал себя Сыном бога. Но гордился не долго. Дело к вечеру, а хотелось убраться отсюда побыстрее. Черт его знает эти горные условия. Подует холодным ветром, молодежь распалится, засомневается по поводу правдивости Сына бога… Иди потом, доказывай безголовым, что ты оно самое и есть.
Указывая на деньги и напирая на свою короткую связь с богами, быстро разъяснил Феликсу, что это-де, божья милость за его мудрость. Но чтобы деньги не исчезли так же внезапно, как и появились, часть из них, вот по такой пачке (показываю десятитысячную упаковку), надо раздать освобожденным заложникам. Себе же я возьму, только самый необходимый запас. Мне следует задобрить богов и принести им очередные дары и жертвы.
Он головой кивает, хоть все забирай.
Спрашиваю: «Вечером, не опасно ехать? Доберемся ли до населенного пункта?»
«Не опасно» — отвечает. — «Доберетесь. Мы все вас будем сопровождать.»
* * *
Загрузились во все имеющиеся машины и поехали. Хорошо, что среди заложников нашлись водители. Это сняло вопрос с передвижением.
Нервишки у освобожденных людей подгуляли основательно. Они, согласно угрозам и обещаниям, давно простились с жизнью. Сейчас, испуганно сидя в той же покорной позе, им казалось, что скоро все это закончиться и их вновь начнут избивать и убивать… У них не осталось сил, даже плакать.
Поздно вечером мы прибыли в более-менее приличный городишко Цяпло-Юрт. Там, кроме телефона, было некое подобие больницы. В ней разместить всех прибывших не смогли, а помощь следовало оказать всем, поэтому часть мужчин, уложили на спортивные маты в школе.
Конечно, утром прилетели вертолеты и забрали бывших заложников. Но я этого уже не видел. Воспользовавшись услугами местного такси, я отправился в сторону чайханы Махмуда.
Перед тем, как раствориться на горных просторах, я лично вручил каждому из спасенных по десять тысяч. Реакция людей на это была вполне объяснима. Кто плакал, кто не хотел верить в правдивость происходящего, а кто-то и вовсе боялся брать, опасаясь провокации и не веря в свое освобождение. Увешанные оружием вчерашние насильники, по-прежнему были рядом с ними. Стояли в нескольких метрах от них и что-то смеясь, обсуждали.
Я же, обращаясь ко всем и к каждому по отдельности, только и повторял: «Спасибо за то, что вы были мужественны и вели себя как настоящие герои. Берите эти деньги, хоть новые брюки себе купите. И приехав домой, поставите в память обо мне во здравие свечку… Как меня зовут…? А зовут меня, — Хрущ Хрущов.»
* * *
На следующий день все информационные агентства мира передали сообщение о том, что правительственными спецподразделениями, была освобождена большая группа заложников, удерживаемая леворадикальными антиправительственными группировками.
Всем спасенным, в количестве 58 человек, оказана необходимая медицинская и гуманитарная помощь. В ближайшее время, специальными чартерными авиарейсами они будут отправлены в свои города и страны, по месту жительства.
* * *
Перед тем, как покинуть гостеприимный городишко, давший уют избитым и голодным людям. Пришлось отозвать в сторонку раздувавшегося от собственной значимости Феликса и объяснить ему, чтобы он свой праздничный градус снизил.
Попросил его следить за своими бойцами, чтобы они на радостях не перепились водочно-спиртовым раствором, но самое главное, ночью постарались всем своим таборам бесследно исчезнуть.
— А что собственно случилось, — заносчиво спросил молодой лидер.
— Ты сам и твои воины, плененными женщинами обладали?
— Конечно, — запал у него чуть утих и он стал оправдываться. — Как и все…
— Так вот, мудрый вождь, — у меня не было времени слушать его рассуждения по этому поводу, от того пришлось перебить. — У тех людей, которые сюда прилетят завтра, такое отношение к их женщинам не принято. Если вы останетесь, вам всем будет очень плохо… Вас или просто убьют, или переловят по одиночке и будут судить по тем законам, которых ты не знаешь… Уходи сам и уводи своих людей.
— Твои слова закон для меня, — он активно закивал головой.
На этом наша встреча закончилась и мы навсегда расстались.
* * *
У меня было несколько денежных пачек. Я упрямо стремился в сторону взорванной горы.
Одиночество самый беспощадный судья и палач. Сидя в раздолбанном местном такси, старом грузовике ГАЗ-51, отхлебывая из прихваченной в местной лавке заветной бутылки я задавал себе непростые вопросы.
Если бы мной предполагались или предвиделись, хотя бы на толщину мизинца, наступление всех этих жутких последствий, свидетелем и участником которых мне довелось быть, смог бы я нажать те страшные кнопки, после чего и случились все это?
Хорошо, что мне за ответом не пришлось лазить в дальний ящик. Не то что не смог, вообще сюда ни под каким предлогом не поехал. А ребятам, лихо завербовавшим меня сполнять приказ родины, посоветовал бы засунуть предлагаемые мне деньги, себе в… Даже, не знаю куда…
Но зато я знаю точное место, куда бы в качестве подтверждения своего отказа предложил им меня поцеловать.
Секретарь Совета национальной безопасности находился в прекрасном настроении. Глядя в окно автомобиля, он чему-то своему улыбался и насвистывал легкомысленную мелодию в такт покачивания машины на мягких рессорах.
Первым пунктом сегодняшнего рабочего дня, значилась встреча по указанию Высшего руководства страны с исполнительным директором ФСБ и распорядительным начальником ФУНБ.
Данные мероприятия были его обычными трудовыми буднями. Сегодня предстояло обсудить вопросы, связанные с проведенными операциями по программе противодействия проникновения наркотиков на территорию России.
Судя по закрытым донесениям спецслужб, а также — и это было самое приятное — сообщениям газет и телевидения, в разных приграничных областях и примыкающих к государственной границе странах, гремели взрывы и погибали наркодельцы. Ни одна журналистская «шавка» не посмела даже косо посмотреть в сторону его страны, твердо стоящей на пути мира, прогресса и процветания всего человечества.
