И они оба быстро зашагали туда, где клубилась толпа.
* * *
Придя к иностранному отделению, Лоуренс уже собрался было постучать в дверь, как она открылась сама, и кто-то вышел наружу.
Судя по одеянию, это был городской торговец. Едва завидев Лоуренса, он смущенно отвернулся. Из его поведения Лоуренс сделал вывод, что этот человек – посланец Гильдии Ремарио. Скорее всего, он пришел сообщить о ситуации с Лоуренсом и передать, что в случае надобности иностранному отделению придется взвалить долг Лоуренса себе на плечи.
Лоуренс, однако, поступил так, как поступил бы каждый человек, навстречу которому кто-то выходит: посторонился, не сказав ни слова.
Этот человек делал то, что делал, лишь потому, что гильдия, к которой он принадлежал, попала в отчаянное положение. Если бы не необходимость, едва ли ему хотелось бы оказаться в этой роли. Гильдия Ремарио была деньгодателем Лоуренса и имела полное право требовать его долг, и все же этот человек удалился поспешно, словно сбежал.
Несмотря на то, что в мире торговцев нанести удар первым, чтобы получить преимущество, было в порядке вещей, никому не нравилось навлекать позор и разорение на другого человека. Ударить первым, чтобы получить преимущество, и разорить другого человека – это две совершенно разные вещи.
- Я была уверена, что он тебе нагрубит.
Хоро, похоже, тоже поняла, что этот человек из Гильдии Ремарио. Лоуренс в ответ на ее шутку мог лишь смущено улыбнуться.
- Вообще-то мне становилось неуютно от мысли, что придется объяснять, в какую ситуацию я угодил, так что я должен сказать ему спасибо, что он избавил меня от этой неприятности.
- Да, у любой монеты есть две стороны, - согласилась Хоро.
Лоуренс наконец-то улыбнулся и вошел в иностранное отделение.
Полдень миновал, и большинство торговцев, занимающихся свежей рыбой, овощами и другими скоропортящимися продуктами, уже закончили торговлю. В отличие от утреннего визита Лоуренса, сейчас часть столиков была занята людьми – те спокойно пили и беседовали. Все эти лица и имена были Лоуренсу хорошо знакомы. Некоторые из сидящих в зале заметили, как он вошел, и подняли руку в знак приветствия.
Однако, едва заметив входящую следом Хоро, они все застыли на месте; послышалось несколько изумленных возгласов. Впрочем, эти возгласы вполне можно было бы принять за вздохи. Взгляды, которыми они теперь одаряли Лоуренса и Хоро, были полны одновременно благожелательности, зависти и ревности. Хоро это явно нисколько не волновало, а вот Лоуренса от этих взглядов коробило.
- О... вот это провидение Господне.
Все лица улыбались; исключение составлял Якоб, который заговорил первым и в глазах которого ни намека на радость не было.
- Как тебе удалось подцепить такую красотку, Лоуренс?
Не обращая внимания на взгляды, Лоуренс ухватил Хоро за руку и направился прямиком к Якобу.
Якоб обратился к нему не «Крафт», а «Лоуренс», отчего у Лоуренса кольнуло сердце.
Фактически Якоб объявил, что относится теперь к Лоуренсу не как к одному из своей семьи, но как к торговцу.
- Это не я ее подцепил. Это она меня подцепила, господин Тарантиано.
На лице Якоба расплылась преувеличенная улыбка, из-за чего все лицо исказилось. С трудом поднявшись на ноги, он похлопал Лоуренса по плечу и указал куда-то в глубину здания.
- Пойдем туда, поговорим.
Наблюдательные торговцы, похоже, тотчас заметили, что происходит что-то странное, и разом притихли.
Если пройти в глубь здания иностранного отделения, можно увидеть внутренний дворик. Сейчас, осенью, дворик этот выглядел пустым и заброшенным. Пока Лоуренс, проходя мимо дворика, смотрел на него, толстяк Якоб, идущий впереди, произнес:
- Ты здесь не наткнулся на человека из Гильдии Ремарио?
- Наткнулся, прямо перед входом.
- Вот как? А я думал, вам повезло, и вы разминулись.
- ...Это почему?
Лоуренс не понимал, что Якоб имеет в виду. После вопроса Лоуренса плечи Якоба затряслись; Лоуренс понял, что тот беззвучно смеется.
- Потому что я не слышал звуков драки.
Хоро улыбнулась, Лоуренс пожал плечами.
Якоб открыл дверь по правую руку от себя и жестом пригласил Лоуренса и Хоро пройти в комнату.
- Это моя комната. За этими стенами нас не подслушают. Уж в этом вы можете быть уверены, - сказал он.
Комнату нельзя было назвать просторной, но почему-то у посетителя создавалось впечатление, что в ней сокрыт источник бесконечного знания.
В стене прямо напротив двери находилось окно в деревянной раме; все прочие стены были заставлены деревянными шкафами, на которых сверху были навалены горы перевязанных веревками бумаг.
Посреди комнаты стоял стол, по обе стороны от стола – простые деревянные скамьи, обитые кожей.
И, наконец, прямо перед дверью стоял письменный стол, заваленный различными бумагами. Ценность бумаги снижается со временем; но та, что лежала на столе, была высшего качества. Человек, без колебаний тратящий деньги на приобретение знаний, был воистину велик. Даже знаменитым церковникам непросто было бы собрать такое количество документов.
- Итак, с чего начнем?
Якоб уселся на скамью у стола; та жалобно заскрипела, протестуя против веса, который ей приходилось выдерживать. В обычное время это послужило бы поводом для хорошей шутки, но сейчас звук обрушился на Лоуренса, как тяжелый молот.
Хорошо, что рядом с ним была Хоро.
Будь он один, даже его ум, всегда работающий быстро и четко, оцепенел бы.
- Сперва я хотел бы поинтересоваться, кто эта миловидная особа?
Взгляд Якоба ни на мгновение не сместился на Хоро – он был обращен только на Лоуренса.
Вообще говоря, то, что торговец, находящийся на грани разорения, расхаживает с городской девушкой, выглядит абсурдно. Будь Якоб менее сдержанным человеком, он бы просто выгнал ее вон в ту же минуту, когда увидел, да и Лоуренса вместе с ней.
- Мы вместе занимаемся торговлей, мы деловые партнеры, - ответил Лоуренс.
- О? Деловые партнеры?
Явно полагая, что Лоуренс шутит, Якоб улыбнулся и, повернувшись, впервые окинул Хоро взглядом. Хоро улыбнулась в ответ и склонила голову чуть набок.
- Когда мы были в Паттио, мы продали там меха. Гильдия Милона оценила эти меха в сто сорок серебряных монет Тренни, а нам удалось разом поднять цену до двухсот десяти монет и успешно продать их по этой цене. Идею, как поднять цену, предложила вот она, - пояснил Лоуренс.
Хоро гордо посмотрела на Якоба и выпятила грудь. Якоб же смотрел недоверчиво.
Такая реакция была вполне естественна. Если бы Лоуренсу кто-то сказал такое, он бы тоже решил, что это ложь. Колоссальный размер Гильдии Милона был известен по всему миру, и торговцы там работали очень хорошие. Успешно повысить цену, уже назначенную Гильдией Милона, – такое было проще сказать, чем сделать.
