— Похоже, у канадцев есть достаточно законных оснований, чтобы объявить проход своими внутренними водами, — вздохнул президент.
Министр обороны побагровел. Как и Песков, он был моряком, потом некоторое время руководил одной из крупнейших нефтяных компаний России и снова вернулся на государственную службу.
— Господин президент, Россия всегда занимала в этом вопросе очень четкую позицию и считали Северо-Западный проход международным проливом! Конвенция ООН по морскому праву также регламентирует беспрепятственное использование подобных каналов в целях транзита международных судов.
— Если мы находимся в дружественных отношениях с Канадой, то какое нам дело до юридического статуса пролива? — спросил президент.
— Мы не можем допустить подобного прецедента, поскольку в данный момент Малаккский пролив, Гибралтар и Баб-эль-Мандебский пролив в Красном море имеют статус международных, — пояснила Москаленко. — Это значит, что они открыты для торговых судов всех стран, не говоря уже о кораблях нашего собственного военно-морского флота.
— Не говоря уже о Босфоре и Дарданеллах, — добавил Песков.
— Безусловно! — поддакнула Москаленко. — Если мы сделаем исключение для Северо-Западного прохода, тогда у тех же малазийцев появятся веские основания устанавливать свои режимы прохождения судов. Таким образом, последствия будут, мягко говоря, негативными.
— И не забывайте про американский подводный флот, — добавил Песков. — Нельзя так просто отказаться от арктических операций.
— Яков совершенно прав, — подхватил министр обороны. — Мы по-прежнему играем в салочки с американскими подлодками, а тут еще и китайский флот подключится… Недавно они провели испытания новой баллистической ракеты, которая имеет дальность полета пять тысяч миль. Вполне логично, что китайцы уйдут под лед, как и мы в свое время, чтобы обеспечить возможность первого удара. Господин президент, для нашей национальной безопасности Арктика всегда будет ключевым районом. Нельзя позволить им выставить нас с территории, от которой до наших границ рукой подать!
Президент молча отошел к восточному окну.
— Полагаю, меры принимать придется. И все же нет никакой нужды обострять конфликт. Давайте-ка добровольно подчинимся запрету на срок в девяносто дней. Ни одно судно под российским флагом, включая подводные лодки, не должно даже приближаться к территории канадской Арктики. Тем временем самые горячие головы остынут, и тогда госдепартамент организует встречу с премьер-министром Брюном, на которой мы попробуем внести хоть немного здравого смысла в это шапито.
— Отличное предложение, — поморщился Медовой. — Я немедленно уведомлю о нем госсекретаря.
— Господин президент, остался последний вопрос, — подал голос министр обороны. — Необходимо разработать план военных действий и предусмотреть ответные удары на случай неблагоприятного развития событий.
— Господи Боже! — взорвался президент. — Вы в своем уме?! Это же война!
Повисла неловкая пауза, Григорий гневно сверлил взглядом министра обороны.
— Делайте то, что должны. Насколько я вас знаю, детально разработанный план по захвату этого государства давно готов.
Министр обороны сидел с каменным лицом, не собираясь отрицать обвинение.
— Думается, нам следует сосредоточиться на том, кто же настраивает канадцев против России, — вмешался Песков. — Что именно мы знаем об этих двух инцидентах?
— Боюсь, почти ничего, поскольку они произошли в самых отдаленных районах, — ответила Москаленко. — В первом инциденте участвовало торговое судно под российским флагом. Оно протаранило канадский катер службы береговой охраны. Со слов канадцев, это был небольшой контейнеровоз под именем «Новосибирск». Они надеялись перехватить судно дальше по проходу возле острова Сомерсет, но корабль исчез без следа. По мнению канадцев, он затонул, в то время как наши аналитики считают вполне вероятным, что судно спокойно проскользнуло обратным курсом во Владивосток. В морских регистрах значится двенадцать кораблей с таким именем, и только один подходит по размеру и конфигурации. Вот уже три недели он стоит в сухом доке.
— Возможно, канадцы были правы, и тот «Новосибирск» затонул, получив повреждения при столкновении, — сказал президент. — В противном случае остается предположить, что произошло ошибочное опознание.
— Весьма странно, что судно пыталось пройти через пролив — и вдруг исчезло, — подметил Песков. — Кстати, что там стряслось с дрейфующей станцией в море Бофорта? Насколько я знаю, наших судов там вообще нет.
— Именно, — подтвердила Москаленко. — Все трое выживших в один голос утверждают, что лагерь разгромил серый крейсер под российским флагом. Один из полярников заметил на борту номер 54. Как оказалось, «54» в данный момент находится на базе в море Бофорта.
— Один из наших крейсеров?
— Да, ракетный крейсер «Трибуц», порт приписки — Владивосток. Во время инцидента он осуществлял огневую поддержку учений подводных лодок в трехстах милях от дрейфующей станции. Кроме того, «Трибуц» не относится к классу ледовых судов — ему совершенно нечего было делать в ледяных полях, окружающих лагерь.
— Еще один случай ошибочного опознания? — усмехнулся президент.
— Кто его знает. В тех водах не так много судов; к тому же был сильный шторм, который препятствовал видимости.
— Что показывают спутниковые данные? — спросил Песков.
Москаленко пролистала папку и нашла отчет.
— По понятным причинам зона покрытия спутника в этом регионе носит спорадический характер. К сожалению, в течение двенадцати часов после инцидента изображений не поступало.
— Канадцы могли ошибиться? Мы хотя бы знаем точно, что это не был наш «Трибуц»? — спросил президент.
— Да, — ответил министр обороны. — Командование ВВС в зоне Тихого океана проверило навигационные данные. Наш «Трибуц» никогда не приближался к дрейфующей станции.
— Вы уведомили об этом канадцев?
— Начальник штаба ВС Канады ознакомился с нашими данными и не для протокола заявил, что не сомневается в непричастности «Трибуца», — ответил министр обороны. — Сказать по правде, это политики делают вид, что не верят ни единому нашему слову: выгода, извлеченная ими из инцидента, слишком высока, чтобы идти на попятный.
— Разыщите оба судна, и мы выберемся из этой переделки, — заключил президент.
Советники приуныли, поскольку время было упущено: мало что можно поделать, не имея прямого доступа в канадскую Арктику.
