Ознакомительная версия.
Комиссии хватило меньше месяца, чтобы разобраться в проблеме. Ученые мужи работали тщательно: они не только ознакомились с историями болезней, в которых утверждалось волшебное выздоровление с помощью магнитов, присутствовали на сеансах, наблюдая за поведением больных, но и сами испытывали не себе метод, прикладывая камни в указанные эскулапом места. Вердикт звучал неутешительно: на людей действуют не магниты, а сила внушения, которой обладает Месмер. Подтвердила комиссия и то, что нет никакого животного магнетизма, а значит, и широко разрекламированного флюида. Мало того, массовые сеансы могут иметь вредные последствия и ломать психику людей. Месмеру после публичного оглашения такого результата ничего не оставалось, как тайно покинуть Париж и раствориться на просторах Европы.
Заключение комиссии Людовик читал с удовольствием: обстоятельный, убедительный доклад. Пролистала его и Антуанетта, радуясь, что благодаря ее настойчивости, парижане теперь избавились от угрозы массового безумия. Гильотен и Байи, доставившие вердикт в Версаль, аккуратно сложили листки в папку. Теперь она займет свое место в архиве Французской академии наук.
День за окном давно угас. Король и королева решили прогуляться вместе со своими гостями до террасы, чтобы вдохнуть свежего весеннего воздуха. Открыв двери на площадку, они вчетвером застыли в изумлении: в безлунную ночь над Версалем разверзлось черное море с мириадами звезд.
– Самое потрясающее в моей жизни зрелище, – наконец, первым нарушил молчание Людовик, – полет кометы Галлея. Тогда, в 1758-м мне было всего 4 года. Мы вышли с родителями вот сюда же, на террасу. Ксавье и Шарль – были совсем крохами, поэтому взяли меня одного. И я запомнил медленно движущийся по небосводу белый-белый шар… Но вы, дорогая вряд ли его видели.
– Я, как дисциплинированная принцесса, в тот момент, послушав мамину сказку о доблестном рыцаре Лоэнгрине, уже сладко спала, – облокотилась на плечо мужа Антуанетта.
– А я счастливее вас, – улыбнулся королевской чете астроном Байи. – Мне исполнилось уже 22. Поэтому за поведением хвостатой красавицы наблюдал профессионально, с помощью телескопа. Что и определило сферу дальнейших интересов – я занялся вычислениями орбиты кометы.
– Как вы думаете, нам суждено увидеть ее снова? – мечтательно спросил Людовик.
– Комета прилетает в гости каждые 76 лет, – прикинул в уме Жан. – Значит, я с ней больше, увы, не встречусь. А вам, Ваши Величества, вполне может еще повезти.
– Слышишь, – обнял жену Людовик, – астроном утверждает, что нам еще может повезти…
– … Ну, уж нет, – сжал кулаки человек, который стоял под террасой. Свежим весенним воздухом вышел в столь поздний час подышать и граф Прованский. – Врут астрономы: короли так долго не живут… И королевы тоже.
Ксавье в очередной раз проиграл: мало того, что после позорной истории с рухнувшим гобеленом Антуанетта родственника и видеть не хотела, так еще королева родила мальчика. Все – Людовик ХVII теперь известен. И что теперь делать графу, у которого в жизни только две мечты – Антуанетта и трон?
– Сколько можно терпеть выходки ненавистной иностранки? – между тем продолжали обрабатывать графа тетушки короля, к которым Ксавье по-прежнему ходил оплакивать свои «раны». – Она так и не хочет с нами знаться. Вы обязаны положить безобразию конец.
– Не вижу смысла, что-либо предпринимать бесполезно, – пожимал плечами Ксавье.
– Не сдавайтесь, – наступали старые девы. – У вас все еще есть шанс. Время изменилось. Королевская семья больше не служит образцом подражания для добропорядочных парижан. Про королеву пишут хлесткие памфлеты, их печатают и разбрасывают на рынках, читают на вечеринках… Говорят, среди авторов – Бомарше. Кстати, вы знакомы с ним?
Ксавье задумался. Когда-то давно он видел высокого симпатичного мужчину в салоне тетушек. Дед что-то ворчал по поводу не соответствующего «табели о рангах» посетителе. Но граф Прованский тогда еще ничего не понимал в развлечениях старших.
– Пьер – такой милашка, – алый румянец проступил сквозь толстый слой пудры на щеках Мадам Софи. – Вы помните? – обратилась она к сестрам.– Мы были все в него немножко влюблены…
Помимо бриллиантов придворные любили украшать себя карманными часами. Но в них присутствовал один существенный недостаток: время «плавало». Люди назначали встречу и опаздывали на полчаса – хронометры безбожно врали. И вот однажды королевский часовщик показал усовершенствованный хронометр, который не «плавал», а четко отсчитывал минуты. Позже выяснилось, что хвастун украл секрет у другого, совсем не известного механика – Пьера Карона. О чем последний не испугался заявить через газету. Уже тогда печатное слово имело вес: королевского часовщика общественное мнение осудило, а с истинным создателем чудесного механизма захотел познакомиться лично Людовик ХV. И тут же заказал для себя правильный хронометр. Пьер легко освоился во дворце. Из высокопоставленных заказчиков сформировалась очередь. И первыми в ней, естественно, оказались дочери короля.
Очаровательный юноша слыл мастером на все руки. Например, не забывая о часах, он придумал педаль для арфы. Сестры тут же потребовали, чтобы такой инструмент сделали и для них. И уже через пару дней новинку опробовала восторженная Мадам Аделаида. Параллельно выяснилось, что Карон – талантливый музыкант, может играть на многих инструментах. Так появился повод сделать его завсегдатаем салонов – он попал в ранг учителя музыки королевских дочерей.
Развлечения в те времена особым разнообразием не отличались: карты да музыкальные вечера. Поэтому так ценилась способность внести хоть какую-то новизну в концерты. Пьер преуспел и в этом: он придумывал веселые номера про проделки пастушек и глупых пастушков. Сестры с удовольствием принимали участие в постановках.
Понятно, что двор раздражали наглость и проворность юноши – простолюдин вхож в покои королевской семьи! И так быстро. Им, аристократам, приходилось годами толкаться у дверей салона, чтобы приблизиться к особе королевской крови, а тут – раз, два и в дамки? Причем близость уже переходила границы дозволенного: однажды на концерте Пьер уселся в кресло, а королю пришлось стоять все представление рядом. Какое неуважение. Ревнители традиций решили подать свой голос и прислали в подарок трем девицам веера, на которых нарисовали всех участников салонных концертов. Кроме одного – Пьера. Сестры обиделись и отправили подарки обратно.
Расставаться с юным другом им не хотелось: мало того, что он веселил компанию, так еще и ссужал девиц деньгами, дарил им сладости и милые сувениры. Но с другой стороны, раздражать двор тоже опасно. Интрига явно затянулась. Чтобы сгладить ситуацию, требовалось найти способ ввести Карона официально в версальское общество. И Пьеру подыскали богатого покровителя. Один пожилой банкир по просьбе сестер согласился купить молодому человеку патент королевского секретаря. Так бывший часовщик и учитель музыки мог теперь на законных основаниях пользоваться дворянской приставкой к фамилии своей жены, которую он взял себе, «де Бомарше». Правда, постепенно интерес к нему, не подогреваемый скандалами, у трех девиц угас. И Пьеру пришлось исчезнуть. А сестры принялись плести интриги сначала против новой фаворитки отца мадам Дюбарри. А потом появилась и Антуанетта.
Ознакомительная версия.
