мы не могли видеть его конца, где-то плавно поворачивая. Мы сбились в одну кучу, пытаясь определить явный источник угрозы. Я чувствовала скрытую панику остальных, но могла сказать точно: никто из них не собирается указать на меня лапой и покорно следовать за
ними. Никто из присутствующих не жалел, что решил идти со мной. Я видела, как старшие фуррята придвигаются к младшим и пытаются закрыть их лапами. Все мы как одна большая семья… Особенно теперь. Я сделала шаг вперед и пригляделась к мнимому концу коридора. Там моргала с хрустом одна из оранжевых лампочек. Что-то знакомое… Какое-то знакомое ощущение опасности… Я прищурилась сильнее, и она тут же погасла. За моей спиной раздался короткий вскрик множества голосов, наполненных неподдельным ужасом. Черная дымка резко выпорхнула из другой половины коридора, поразила всех фуррят, что стояли на шаг позади, заставив на миг застыть как ледяные статуи, и тут же исчезла вместе с ними.
Я обернулась. На опустевшем пролете стоял один из них. Настоящий. Безликий. Его темный плащ слегка трепетал, как от легкого ветра, которого не могло быть под землей. Я с неприкрытой ненавистью уставилась на призрака и оскалилась.
«Мы не ошиблись, когда почуяли в тебе избранную,» — проскрипела железная маска. В целом, ее голос был похож на зов Тени, только здесь было эхо лязгающего металла и шипение, и в этом едва ли возможно было угадать слова.
— Я не покорюсь вам! Никогда! — закричала я и начала мысленно просить помощи у Тумана.
«Ты так же смела, как и глупа,» — зашипел призрак, медленно приближаясь ко мне. — «Тебе не стать частью Тумана. Он не поможет тебе теперь…»
Один из них плавно достал длинный кинжал с обтянутой тканью рукоятью из-под плаща, похожего на призрачные лохмотья, и отыскал две более удобные точки опоры для своих невидимых лап, готовясь к бою.
«Нам остается только одно: избавиться от тебя худшим способом. Ты не уйдешь живой сегодня…»
Я закричала как от нестерпимой боли, хотя призрак еще даже не подошел ко мне. Я не боялась погибнуть. Это просто была боль… Горькое разочарование оттого, что я не справилась… в миллионный раз… Я взяла на свою совесть жизни остальных… Я обещала уберечь их! Я обещала, что нас не тронут… что нам поможет сам Туман, что все будет хорошо… За что?!.. За что мы должны умирать?! Почему?!.. Не надо!..
Позади железной маски вдруг мелькнуло какое-то движение, и я на долю секунды увидела Клариссу, оттолкнувшуюся от пола для броска. Это последнее, что от нее осталось. И хотя она уже стала делаться какой-то прозрачной, будто бы и сама делаясь призраком… когда уже ее глаза засветились Белым Светом, прощаясь за ее душу с миром… Она не выдержит больше… Она как сосредоточение последней упрямой энергии… Луч света в темноте… Это все, что она успеет, после чего независимо от успеха упадет мертво и никогда не встанет… И хотя я поняла все это в тот единственный миг, когда увидела у нее такой же кинжал… в тот единственный миг, когда мне еще было позволено судьбой увидеть ее на прощание…
— Нет! — завизжала я, но было поздно: призрак одним легким движением развернулся так, будто бы всегда знал, что лисица за его спиной, и невесомо взмахом ударил лисицу, попытавшуюся согнать его и спасти меня снова, лезвием.
Вуд согнулась и безжизненно упала на пол, зажимая лапой рану, из которой побежала кровь. Прошло какое-то мгновение, и она уже перестала дышать…
— Нет! Нет!.. Нет! Это неправда! Неправда! — я ощутила, что горячие слезы сбегают по моим щекам, но не могла подойти к той, что бессмысленно отдала за меня жизнь, хотя и я погибну через пару минут…
Один из них вновь повернулся ко мне, направив на меня окровавленный нож, и поманил меня лапой… А по тому ветру, который отчего-то гулял по этому бесконечному как миг пред смертью ближнего коридору совершенно свободно, полетела ко мне маленькая памятная фотокарточка… Я слышала в приюте, Кларисса всегда носила ее с собой…
Я осталась совсем одна против всего этого мира, готового раздавить меня уже теперь… Все в прошлом…
— Ты точно знаешь, что делаешь? У меня такое ощущение, что мы ходим кругами… — Лайм покрутил головой, но, как следовало ожидать, Туман даже не думал расходиться на этот раз.
— Поддерживаю, — встряла Трисс. — Ты вообще на что ориентируешься, Летти? Это какая-то хитрость?
— Нет, я просто иду в случайном направлении, — бесцветно и безучастно отозвалась Дримлап. — Что нам остается делать? Вы разве знаете, куда они утаскивают фуррят?
— Знали, но только до недавнего времени. Как видишь, у их плана все-таки было запланировано продолжение, — Холидей бросил недовольный взгляд на Лайт и о чем-то задумался.
— То есть, вы все сейчас хотите сказать, что нашим ответным планом будет бездействие? Мы просто будем бесцельно слоняться по Лесу и наивно надеяться, что нам когда-нибудь повезет? Вы издеваетесь что ли?! — Трисс резко остановилась и повысила голос, чем заставила лишь некоторых из привыкшего к таким выступлениям отряда оглянуться. — Дорогая Дримлап, ты сейчас на что намекаешь? Ты нас всех за дураков держишь?! Ты сама сказала, что нельзя сидеть без дела, что надо срочно всех кругом спасать, повела нас зачем-то к границе Тумана, а теперь заявляешь о том, что отказываешься от своего плана, которого в принципе никогда не существовало?! Ты столько всего наговорила, даже вон Лайма за пояс заткнула, а теперь лапы опускаешь?! Все издеваются? Или только ты?!
— Посмотрела бы я на тебя, когда ты бы потеряла что-то дорогое. Заметь, даже не «кого-то», ведь у тебя же нет никого родного, кого ты могла бы ценить, — Равенна угрожающе ощерила клыки и зарычала, ясно давая понять, что лучше не подходить к Летти сейчас, и что данный разговор окончен. — Пока ты…
— Тявкаешь ты хорошо, Софтер, но делу это ни на миг не поможет, сколько бы ты не сотрясала воздух, — ответила вместо зайчихи Кэтрин, и в ее голосе послышалось что-то не читаемое, но явно недоброе. — …Как мы уже убедились.
— Закрой пасть, тебя это не касается. С тобой разговор отдельный, — волчица прищурила полыхнувшие языками огня глаза.
— И ты меня называла скандалисткой после этого? Послушай себя со стороны, раз уж позиционируешь себя той самой идеальной подружкой! Ведешь себя как фурренок малый!
— Я еще не переходила на личности, Кэтрин. Мы не говорили обо мне или о тебе. Что ты хочешь показать
