Из заключения судебно-медицинской экспертизы следовало, что смерть женщины наступила от огнестрельного ранения грудной клетки. Стреляли сзади, в спину.
«Хорошенькое дельце мне подбросили. — Корначев опять вернулся к протоколу осмотра. — Не нашлось ли непосредственно в машине каких-либо улик? Ага, вот и фраза: «С места происшествия, из салона автомашины, изъято два окурка от сигарет. Из багажника на марлевые тампоны с нескольких мест взяты смывы пятен, подозрительных на кровь». — Негусто, — Юрий захлопнул первый том. — Надо полагать, окурки и пятна исследованы».
Он перелистал второй том с заключениями экспертиз. Одна из сигарет, как считали эксперты-биологи, могла быть выкурена потерпевшей, другая — иным лицом. Оба окурка были от сигарет «Золотое руно», производства Кишиневского табачного комбината. Что касается пятен в багажнике, то всего два из них, причем очень небольшие, действительно оказались пятнами крови. По групповым свойствам они совпадали с группой крови женщины. Это почти бесспорно свидетельствовало о том, что неизвестная была убита не в машине. В багажнике преступники лишь перевозили труп.
«Впрочем, это всем известно и без меня». — Юрий, склонный к критической оценке своих действий, взглянул на часы. Время приближалось к двенадцати. До обеда еще можно сходить в милицию. Он запер кабинет и зашел к Татьяне.
— Шеф еще не вернулся, — сообщила она, оторвавшись от книги, которая лежала поверх машинки. На обложке Корначев успел увидеть название: «Сто лет криминалистики».
— Не читали? Могу, дать на несколько вечеров одинокому мужчине. Вдруг и сдвинется с мертвой точки дело Жигулевой. Геннадий Константинович очень уж переживает.
— Почему Жигулевой? — удивился Юрий. — Ведь личность погибшей до сих пор не установлена.
— А вы недогадливый, Юрий Владимирович. Где тело найдено? В «Жигулях», вот вам и Жигулева. Шеф велел позаботиться о вас. Но вы, вижу, и сами не пропадете. В столовую идти не советую, лучше пообедать в кафе, от нас через два квартала. Там и народу немного, и готовят прилично.
В кафе Юрий решил сходить позднее, а пока направился в милицию. У дежурного спросил, где кабинет начальника уголовного розыска.
«Тринадцатый, — напевая номер, он поднялся на второй этаж. — Что это, пренебрежение к приметам или символ?» — подумал Корначев, отыскав в конце длинного коридора нужную дверь.
Юрий увидел худощавого мужчину в легкой голубой тенниске, он сидел за столом и что-то писал. Хозяин кабинета вопросительно взглянул на вошедшего:
— Чем могу быть полезен?
— Корначев, следователь прокуратуры.
— Очень приятно. — Они обменялись рукопожатиями. — А по имени-отчеству?
— Юрий Владимирович.
— Ваш тезка, Юрий Трофимович Ларионов. И надолго к нам?
— Это уж как получится. Направлен следователем в вашу прокуратуру.
Корначев не отказался от предложенной сигареты и, пока Ларионов перекладывал бумаги на столе, приглядывался к хозяину.
Внешне начальник уголовного ему понравился. Уже в годах, по седине на висках заметно, но статен, подтянут, похоже занимается спортом.
— Только что начал читать дело по Жигулевой, — он преднамеренно назвал услышанную от Татьяны фамилию, — и сразу же возникли вопросы.
Ларионов на фамилию не отреагировал. Видно, все уже к ней привыкли.
— Случай не из легких. Пожалуй, самый запутанный за последние годы. Белозерск только с виду тихий городок. Но учтите — сто пятый километр, конечная станция по нашей ветке от Москвы. Тем не менее, все серьезные преступления за последние пять лет раскрыты. Кроме этого…
— Я вас не очень задержу, если попрошу ввести меня в курс дела. Что конкретно сделано по линии уголовного розыска?
Ларионов взглянул на часы.
— Может быть, пойдем перекусим? Обычно мы обедаем в кафе, тут неподалеку. Там и поговорим.
— Наша Татьяна тоже рекомендовала мне это кафе, — отозвался Корначев. — Я как раз туда собирался.
Они спустились вниз, и, пока Ларионов разговаривал с дежурным, Юрий на стенде с надписью «Их разыскивает милиция» увидел фотографию Жигулевой с пояснительным текстом. Он прочел его полностью: «Органами милиции г. Белозерска разыскивается молодая женщина 25–30 лет. Рост около 167 сантиметров, телосложение правильное. Фигура худощавая, подтянутая. Волосы темно-каштановые, подкрашенные, прямые. Лоб высокий, открытый, лицо овальное. Глаза серые, нос прямой. Губы тонкие, зубы в сохранности. Ногти на руках длинные, покрыты светло-розовым лаком. Особые приметы: старый послеоперационный рубец на правой стороне живота».
— Вот развесили везде, но без успеха, — констатировал подошедший Ларионов. — И на вокзале, и у рынка, и на автостанции. Не удивляйтесь, если увидите эту фотографию в Москве. Делаем все. Но пока женщина не опознана.
— Конечно, опознание значительно облегчило бы нашу задачу. А владелец машины установлен?
— Тут особых трудностей не было. — Они вышли из милиции и, миновав здание сберкассы, пошли в противоположную сторону от вокзала. — Его уже на третий день после обнаружения трупа ребята из МУРа разыскали. Некий Казарян Артур Христофорович — старший научный сотрудник столичного НИИ автоматики и телемеханики. У него стопроцентное алиби. Машина Казаряна стояла у подъезда дома, во дворе. Когда он утром в декабре отправился на работу, то обнаружил, что машину угнали. Потом два дня в институт не ходил. Переживал. Сразу же заявил о краже в милицию, ему потом из местного отделения даже справку в НИИ дали: так, мол, и так, по уважительной причине человек отсутствовал. Очень сильно был потрясен случившимся. И не мудрено — прошел лишь месяц, как купил «Жигули», и уже украли…
— Труп был обнаружен в апреле, а машину угнали…
— В конце декабря. Точнее, двадцать шестого, за пять дней до Нового года.
— Значит, если считать двадцать шестое отправной точкой, то с момента угона до обнаружения трупа прошло около четырех месяцев?
— Действительно, без пяти дней четыре месяца, — подтвердил Ларионов.
Они подошли к кафе. Это было обычное строение летнего типа, стекляшка с лирическим названием: «Тополек».
Ларионова тут хорошо знали. Их посадили на удобные места в глубине зала. Подошла официантка с подносом: салат, солянка, отбивная, компот, свежий, приятно пахнущий хлеб. «Действительно, удачное кафе, — подумал Корначев». Он доверительно улыбнулся Ларионову.
— Юрий Трофимович, вы и ваши ребята трудились над этой загадкой не день и не два. Обнаружение машины, как я понимаю, ничего существенного не дало…
