— Ну, вот так оно всё и есть, — говорит он.
— Слушай... Лью, ведь ты бы никогда не ушел без меня, правда?
— Конешно нет, — говорит он. — Но даже, если бы я попытался, ты ведь обязательно пошла за мной.
— Я бы пошла за тобой... куда бы ты ни направился! — Когда я говорила это, то сделала безумные глаза на перекошеном лице, потому что его бесит, когда я так делаю. — На дно озеро, — говорю я, — ...на край земли... на луну... к звездам...!
— Заткнись! — Он вскакивает на ноги. — Спорим, ты не пойдешь за мной прыгать со скалы, — говорит он, убегая.
— Эй! — кричу я. — Подожди меня!
* * *
Мы бежим по пересохшему лону озера, прежде чем не находим достаточно воды, чтобы попускать камушки. Мы пробегаем мимо ялика, который Па помогал строить мне с Лью, когда мы были еще несмышлеными детьми. Теперь он лежал на отмели, где, раньше был пляж.
Мы идем, пока наша лачуга не пропадет из виду, да и Па с Эмми не видать. Полуденное солце нещадно печот и я обернула свою чалму поплотнее, чтобы слишком сильно не обгореть. Как бы мне хотелось быть похожей на Ма, как и Лью, но я похожа на Па. Странно, но даже с темными волосами, ваша кожа обгарает, если вы её не прикрываете.
Лью никогда не покрывал себе голову. Он говорит, что она заставляет чувствовать себя будто ловушке, всё равно солнце его не беспокоит. Не то что меня. Когда я говорю, что он как-нибудь достукаетца и рухнет замертво от солнечнова удара. На что он отвечает, мол, если это случица, ты сможеш сказать, я же тебе говорила. Уж я то скажу, непременно.
Я сразу же нахожу отличный камень. И провожу пальцами по его поверхности, проверяя на гладкость. Чувствую его вес.
— Мне уже повезло, найти один, — говорю я.
Лью стал рыскать вокруг, чтобы найти один себе. Пока он искал, я осмотрела свои руки. Смогу ли я сделать то, что не выйдет у него. Но делает вид, что ему всё равно, но я-то знаю, что это не так.
— А ты прикольно выглядеш вверх тормашками, — говорю я.
Золотые волосы Лью блестят на солце. Он заплетает их в косу, которая достает ему почти до пояса. У меня точно такая же коса, только моя черная, как оперение Неро.
Его ожерелье улавливает свет. Я нашла колечко из сияющего зеленого стекла с резьбой, висевшем на ленточке кожи. Я подарила его ему на наш восемнадцатый день рождения и с тех пор он его не снимает.
— Чё он дал мне? Ничего. Как всегда.
— Лады, и я нашел хороший камень, — кричит он.
Я подбегаю, чтобы взглянуть.
— Не такой хороший, как мой, — говорю я.
— Нутром чую, — говорит он. — Сегодня у меня получица выбить все восемь.
— Ага, как же, мечтать не вредно, — говорю я. — У меня камень подпрыгнет семь раз.
Я отвела руку назад и запустила камень прыгать по воде. Один шлепок, второй, третий. Четыре, пять, шесть...
— Семь! — говорю я. — Семь! Ты это видел?
Я едва могла в это поверить. У меня никогда раньше не получалось больше пяти.
— Извини, — говорит Лью. — Я не смотрел. Думаю, тебе придёца снова повторить.
— Что! Да это ж, моя лучшая попытка, а ты не видел… ну ты гад! Всё ты видел! Тебе просто завидно! — Я сложила руки у себя на груди. — Давай. Поглядим как у тебя получитца восемь раз. Ни черта ты у тебя не выйдет.
У него камушек отскочил семь раз. А у меня, как обычно, пять. Он просто отвел руку еще раз назад и повторил попытку, когда словно из ниоткуда появился Неро и, спикировав к нам, начал каркать задрав голову.
— Чертова птица, — говорит Лью.
Он заставляет кинуть меня мой камень. А сам плюхается на колени, чтобы посмотреть, как у меня получилось.
— Проваливай! — говорю я, отбиваясь рукой от Неро. — Кыш, ты плохой мальчик! Давай, поищи кого-нибудь другого...
На горизонте появилась облако пыли. Просто лавина оранжевый пыли. Она была высотой наверное с гору, так что доставала солце. И двигалась она быстро. Прямиком к нам.
— Эээ... Лью, — говорю я.
Должно быть что-то промелькнуло в моем голосе. Он тут же поднял глаза. Выбросил камень. Медленно поднялся на ноги.
— Вот дерьмо, — говорит он.
Мы просто стояли. Стояли и смотрели. Мы всякой погоды повидали здесь. Суховеи, ураганы, торнадо, мы даже видели один или два раза снег по среди жаркова лета. Так вот, я повидала песчанных бурь. Но такой никогда.
— Да это всего лишь одно чертово облако, — говорю я.
— Нам лучше убратца отсюда, — говорит Лью.
Мы начали медленно пятица назад, всё еще таращась на облако.
— А ну бежим Саба! — кричит Лью.
Он хватает меня за руку и тянет до тех пор, пока мои ноги не начинают двигатца, и мы бежим. Бежим к дому, бежим так быстро, словно гончии на охоте.
Я оглядываюсь через плечо и испытываю настоящий шок. Туча пыли уже наполовину пересекла озеро. Я никогда не видела, чтобы пыль двигалась с такой скоростью. У нас была всего минута, может две, прежде чем она накроет нас.
— Мы не сможем убежать! — кричу я Лью. — Она двигаетца слишком быстро!
Лачуга уже появляется в поле нашего зрения и мы начинаем кричать и размахивать руками.
Эмми все еще катаетца на своей двухколеске.
— Па! — кричим мы. — Па! Эмми! Песчаная буря!
В дверном проеме появляется Па. Прикрывая глаза ладонью. Затем он срывается с места и бежит к Эмми, хватает её и несется к погребу, предназначенова для укрытия от ураганов.
Погреб находился не более чем в пятидесяти шагах от лачуги. Он поднимает, открывая досчатые двери и запихивает Эмми внутрь. Он машет нам руками, словно обезумевший.
Я оглядываюсь. Вздох. Огромная гора оранжевой пыли с ревом несетца прямо на нас. Как хищный зверь, который пожирает землю, во время бега.
— Саба, быстрее! — кричит Лью.
Он срывает с себя рубашку и начинает обматывать ею лицо.
— Неро! — говорю я. Я остановилась и огляделась по сторонам. — Где Неро?
— Нет времени! — Лью хватает меня за запястье и тащит за собой.
Па что-то кричит, но я не могу расслышать. Он забирается в подвал и тянет двери.
— Я не могу его здесь бросить! — Я высвобождаюсь. — Неро! — кричу я. — Неро!
— Слишком поздно! — говорит Лью. — Он сам о себе позаботитца! Давай же!
Молния ударила рогатиной в землю и та с шипением растрескалась.
Миссисипи раз, миссисипи два, миссисипи три...
Раздался рокот грома.
— Меньше чем лье от нас! — говорит Лью.
Всё чернело прямо на глазах. Нас окутывало облако. Я не могла ничего разглядеть.
— Лью! — кричу я.
— Держись! — кричит он. — Стой, где стоиш!
Следующее, что я понимаю, как по моей коже пробегает холодок. Я задыхаюсь. Лью должно быть ощущает тоже самое, потому что он отпускает мою руку, как будто его ошпарило.
