— Если ты действительно заклинательница солнца, это легко проверить.
Алина не отводила глаза. Вся ненависть к гришам, годами взращиваемая ею самой, внезапно испарилась.
Пусть Дарклинг решит ее судьбу.
Он вытянул руки, и шатер наполнили тени. Девушка рассматривала их с любопытством, не чувствуя ни страха, ни тревоги, как когда входила в каньон. Внутри, вместо привычной пустоты и боли, рождалось что-то, что развеивало страх, обещало защиту.
Дарклинг соединил ладони, и послышался звук, похожий на раскат грома. Волны тьмы, исходящие от его сложенных ладоней, накатили черной волной. Комната исчезла. Все вокруг исчезло.
Но страх все еще не пришел. Нечто внутри росло, будто в ожидании толчка, что поможет вырваться.
— Не боишься?
Девушка вздрогнула, осознав насколько близко к ней стоит Дарклинг. И сама удивилась силе собственного голоса, тихо ответив:
— Нет.
Она почти почувствовала его улыбку.
— Правильно. Не нужно бояться тени. Тень нужна чтобы свет сиял ярче.
Алина не успела ничего ответить. Успела только почувствовать, как мужские руки сомкнулись на ее запястьях.
Нечто внутри довольно заурчало. Оно дождалось своего толчка. Сила потекла по венам, знакомая, родная.
В освещенном ее светом шатре Алина увидела Дарклинга, торжествующе улыбающегося ей. А за его спиной пораженного Мала.
Воспоминание заполнило сознание, вытесняя всё, заменяя собой реальность.
Гостиная Керамзина. В камине пылает огонь. Грузный мужчина в синем кафтане держит ее на расстоянии от Мала. Она чувствует, как пальцы друга выскальзывают, когда руку мальчика выдирают из ее руки. Юноша в фиолетовом кафтане поднимает Мала и тащит его в библиотеку, захлопывая за собой дверь. Она бьется и пинается. Слышет, как Мал зовет ее. Но ее держит второй мужчина. Женщина в красном хватает ее за запястье. Она чувствует неожиданный поток искренней уверенности. Перестает бороться. Раздается зов. Что-то внутри поднимается в ответ. Тяжко дышать. Женщина внимательно наблюдает, прищурив глаза. Голос Мала сквозь дверь библиотеки: «Алина, Алина!». Она делает выбор. Стальной хваткой цепляется за это нечто внутри и опускает его обратно. «Мал!» — кричит и снова начинает брыкаться.
— Алина?
Дарклинг все еще рядом, но смотрит обеспокоено. Из нее все еще льется свет, истосковавшийся за годы.
Алине все равно. Она смотрит на Мала.
Она спрятала свою силу только чтобы его у нее не забрали, но это не помогло. Ведь это он не любил гришей, он в то утро смотрел на них со страхом и недоверием. Она спрятала свою силу, и та больше не отозвалась. Она спрятала свою силу, и мир превратился в Ад. Из-за него.
Теперь она смотрела на Мала, и на глаза наворачивались слезы.
Ладони Дарклинга исчезли, и разгоряченная от их касания кожа отозвалась покалыванием.
— Алина, хватит!
Свет лился все сильнее. Становился ярче.
Алина видела только голубые глаза Мала.
В толпе послышались обеспокоенные крики. Нет, не обеспокоенные. Испуганные.
Как и его голубые глаза.
Они сменяются серыми. Кварцевыми.
— Смотри на меня. — Дарклинг обхватывает руками ее лицо. — Ты должна остановиться.
Старкова знает — чем больше силы используют гриши, тем сильнее становятся. Она хочет быть сильной. Но почему-то силы уходят.
— Алина, смотри мне в глаза! — у Дарклинга глаза старика, теперь она в этом уверенна. — Остановись.
Это не приказ. Так не приказывают, так просят.
— Прошу, не убивай себя.
Она не может остановить слезы. Он не выпускает ее лицо из рук, и его голос полон страха. Настоящего. Только не такого, как у той толпы.
Он боится не ее. Он боится за нее.
— Ты нужна мне.
Алина вздрагивает.
Свет гаснет.
Дарклинг облегченно улыбается, вытирая ее слезы.
Он говорит ей что-то, но девушка не слышит. Земля уходит из-под ног. Мир меркнет. Она проваливается в бездну.
========== Часть 3 ==========
Какие-то звуки, голоса, шум… Подхватывают, несут, везут куда-то… Снова звуки, голоса, крики… Снова чьи-то руки, и попытки привести ее в сознание. Тщетно.
Алина открывает глаза.
О всем произошедшем напоминает роскошная комната вокруг, солнечный свет за плотными шторами и мужчина у ее кровати.
— Доброе утро, Алина Старкова.
Дарклинг улыбается ей.
— Разве уже утро?
Мужчина смеется.
— По правде, уже почти вечер.
Алина в ужасе округляет глаза. Сколько же она спала? И где, собственно, проснулась?
— Боюсь шокировать тебя еще больше, но ты проспала всю последнюю неделю.
— Неделю?!
Улыбка Дарклинга исчезает. Он становится серьезным, даже слишком.
— Ты использовала силу иначе, чем привыкли гриши, и она начала забирать твою жизнь.
«Ты нужна мне»
Алина вздрогнула, вспомнив его слова. Действительно ли Дарклинг сказал ей это, или ей почудилось? Как бы там ни было, сейчас он сидел у ее кровати, и ему было не все равно.
— Спасибо, что спасли меня.
Слова тут же показались ей глупыми, но Дарклинг снова улыбнулся, скрестив руки на груди.
— Я не могу спасти тебя от твоей силы. Ты сама вызвала ее, и сама остановила.
— Но вы… говорили со мной.
Что-то странное мелькнуло в его глазах.
— Если ты того хочешь, я принимаю твою благодарность. Взамен, прошу не бояться меня.
Девочка покраснела, опустив взгляд. Совсем тихо, скорее даже себе самой, прошептала:
— Хорошо.
Мужчина удовлетворенно кивнул.
— Женя поможет тебе привести себя в порядок и собраться. Царь и весь Большой дворец с нетерпением ждут знакомства с тобой.
Алине показалось, что в его словах мелькнуло что-то вроде… презрения. Но разобрать она не успела, Дарклинг, не дождавшись хоть какого-то ответа, вышел прочь.
Вместо него, возле кровати появилась девушка, которую Алина смело могла бы назвать самой красивой из всех, кого она раньше знала. Девушка широко улыбалась ей, и ее рыжие волосы переливались на солнце даже ярче чем золото на белом кафтане.
— Ну здравствуй, заклинательница солнца.
Алина поежилась от обращения, все еще пытаясь найти во всем окружающем мире хоть малейший признак сна.
— Меня зовут Алина.
— Знаю, а я Женя, но ты это и так, наверное, поняла.
Старкова улыбнулась, но Женя будто не заметила. Ее прекрасное лицо вдруг приобрело серьезность, и выражением стало даже слишком напоминать Дарклинга, несколько минут назад.
— У нас всего какой-то час чтобы приготовить тебя ко встрече с королем, так что лучше бы тебе уже вставать с кровати.
Алина послушно села на краю кровати, свесив ноги, и только теперь поняла, что ее тело совершенно чистое. Подняв руки к глазам, обнаружила, что кто-то даже потрудился вычистить грязь из-под ногтей. Но сразу же после радости от осознания чистоты, накатила волна ужасного смущения. Значит кто-то раздел и мыл ее, пока она была без сознания.
Женя, кажется, уловила ее состояние, и, оторвавшись от резного столика, который пыталась перетащить ближе к окну, подошла к Алине.
— Тебя беспокоит, что тебя помыли?
Старкова подняла голову на стоящую перед ней девушку и в который раз за сегодня покраснела. Кивнула.
Женя ласково улыбнулась, присев перед Алиной, и накрыла ее ладонь своей.
— Никто бы не посмел прикоснуться к тебе, — в ее янтарных глазах промелькнуло что-то, что Алина не смогла понять до конца. — И никогда не посмеет. Я обещаю.
— Сп…
— Не нужно мне твоих благодарностей! — только что совсем серьёзная, девушка тут же переменилась, вскочив на ноги. — Лучше садись к окну поскорее, с тобой у меня не так уж мало работы.
Алина ее слов до конца не поняла, но решила, что девушка действительно милая, и навряд ли представляет угрозу, так что послушно села на предложенное место.
Женя радостно захлопала в ладоши, и повернула девушку лицом к окну. Глубоко вздохнула, и легко заскользила пальцами по коже.
Алина вздрогнула, почувствовав покалывание и легкий зуд, но только сжала кулаки, чтобы не зачесаться.
