– Не бойся.
– Кета не боится. Обезьянка завизжала.
– Кета покусает Тармангани. Тарзана приветствовали с восторгом. Он тотчас же подошел к Джерри.
– Так они не убили вас? – радостно воскликнул он.
– Только продырявили, – ответил Джерри. Он улыбнулся.
– Последний раз, когда я видел вас, вы были похожи на стопроцентного мертвеца.
– А мы боялись, что вас убили. Были какие-нибудь неприятности?
– Да, – ответил Тарзан, – но не у меня, а у японцев. Что бы они не сделали вам в будущем, вы уже заранее отомщены с лихвой.
Джерри усмехнулся.
– Хотелось бы мне быть там и видеть все собственными глазами.
– Зрелище было не из приятных.
– Вы, должно быть, долго преследовали их? – предположил ван Принс.
– Нет, не очень. После того, как с японцами было покончено, я отправился путешествовать в глубь леса. Меня всегда интересует страна, с которой я еще не знаком. Однако, я узнал не много. Лишь вчера поздно вечером я обнаружил вражескую батарею тяжелых орудий, а сегодня утром – другую. Если у вас есть карта, я могу довольно точно обозначить их расположение. В первый же день путешествия я обнаружил хорошо укрытую деревню туземцев. Их жилища представляют собой постройки на сваях, и они расположены по берегу озера в густом первобытном лесу, вначале казавшемся необитаемым. Туземцы ловили рыбу сетями. Они угрожали мне луками и стрелами, несмотря на то, что я подавал им знаки миролюбия.
– Мне кажется, я слышал об этой деревне, – сказал ван Принс. – Ее видели летчики, но, насколько известно, ни один цивилизованный человек не мог проникнуть туда и выбраться оттуда живым. Считают, что обитатели этой деревни представляют собой остатки обреченного населения, от которого произошли беттаки – настоящие дикари и людоеды. Вплоть до настоящего времени беттаки являются людоедами, если можно так сказать – доброжелательными людоедами. Они едят своих стариков, будучи уверенными, что таким образом им будет даровано бессмертие, так как те продолжают жить в людях, которые их съели. А пожиратели приобретают силу и мудрость жертв. По этой же причине они едят своих врагов, слегка поджаренных и приправленных лимонами.
– О жителях этого озера, – сказал ван дер Бос, – говорят также, что они открыли секрет вечной молодости.
– Это, конечно, сплошная чушь, – заметил тут же доктор Рейд.
– Возможно, что и нет, – возразил Тарзан. Рейд бросил на него удивленный взгляд и сказал:
– Не хотите ли вы сказать, что верите в подобную чепуху?
Тарзан улыбнулся и кивнул головой.
– Я верю только в те вещи, которые видел собственными глазами или сам испытал, а мне дважды удалось убедиться в том, что вечной молодости можно добиться. Я видел в глубине Черной Африки разные странные вещи.
Он замолчал, не имея, очевидно, намерения продолжать свой рассказ. Он посмотрел на окружавших его людей, и его взгляд остановился на Сарине.
– Что здесь делает эта женщина? Она принадлежит к банде.
Корри и Розетти одновременно начали давать ему объяснения, причем сержант особенно энергично ринулся защищать Сарину. Выслушав всю историю, Тарзан был удовлетворен.
– Если уж сержант Розетти считает возможным присутствие здесь этой женщины, значит, она вне всякой критики.
Розетти, смутившись, покраснел. К его счастью, доктор Рейд перевел разговор на другую тему. Откашлявшись, он спросил у Тарзана:
– Вы очень заинтриговали меня своими словами. Не можете ли вы поподробнее рассказать о случаях встречи с вечной молодостью?
– Когда я был еще юношей, – сказал Тарзан, – я спас одного негра от льва. Он обязательно хотел отблагодарить меня. Он предложил мне вечную молодость. Я в ответ рассмеялся, сказав, что не верю в такие сказки. Тогда он спросил: сколько, по моему мнению, ему лет. Я ответил, что ему, по-моему, около тридцати. Он удовлетворенно улыбнулся и кивнул головой, произнеся только два слова: «Я – знахарь». Мне пришлось снова недоверчиво рассмеяться, так как я знал, что знахарями в Африке становятся только к старости. Тогда он повел меня с собой в деревню, подвел к вождю и попросил того сказать, давно ли он знает его. «Всю жизнь», – ответил вождь, который был уже дряхлым стариком. Отвечая на мой вопрос, вождь сказал, что никто не знает возраста знахаря, но что он должен быть очень старым, ибо знал деда Типпу Тиба. А Типпу Тиб родился либо в 1830, либо в 1840 годах, так что его дед родился еще в восемнадцатом столетии. Ну, а мне тогда было еще совсем мало лет, и, подобно другим, меня тянуло к неизведанному. Поэтому я позволил знахарю делать со мной все, что он хотел. Но прежде, чем он кончил, я понял, почему он одаривает вечной молодостью не всех. Потребовался целый месяц для составления отвратительных снадобий, соблюдения различных ритуалов и неоднократного переливания крови знахаря в мои вены. Задолго до того, как все было кончено, я начал сожалеть о данном мною согласии, тем более, что мне были омерзительны некоторые его требования.
Тарзан замолчал, и ничто не свидетельствовало о его намерении продолжать рассказ.
– Сожалея об этом, вы были совершенно правы, – заметил доктор Рейд.
– Вы, наверное, думаете, что я буду стареть?
– Безусловно, – ответил доктор.
– Как по-вашему, сколько мне сейчас лет?
– Около тридцати. Тарзан улыбнулся.
– То, о чем я вам рассказал, случилось гораздо больше лет тому назад.
Доктор Рейд покачал головой.
– Это очень странно, – проговорил он. Было видно, что он не очень-то верит словам Тарзана.
– Я никогда не думал о вашем возрасте, – сказал Джерри, – но теперь припоминаю, как мой отец рассказывал мне, что он читал о вас, когда был еще мальчиком.
– Сдаюсь, – объявил доктор, – но вы говорили, что знаете два случая, когда была достигнута вечная молодость. Что это за второй случай? Вы меня теперь еще больше заинтриговали.
– Племя белых фанатиков, живущее в отдаленной части Африки, прибегает к адским средствам, которые необходимы для достижения вечной молодости. В целях получения одного из ингредиентов они похищают юных девушек, убивают их и вырезают у них некоторые железы. Пытаясь однажды разыскать двух пропавших девушек, я обнаружил их в этой деревне. Короче говоря, я и мои товарищи успели спасти девушек и добыть запас приготовленного фанатиками снадобья. Те, кто принимал его, включая маленькую обезьянку, с тех пор не проявляют признаков старения.
– Поразительно! – воскликнул доктор. – Вы надеетесь на то, что будете жить вечно?
– Я не знаю, что со мной будет в будущем.
– Возможно, – предположил Бубенович, – вы сразу распадетесь на куски.
– А хотели бы вы жить вечно? – спросил ван дер Бос.
