— Порядок?
— Да, — сказал Вержа. — Ты выведешь самолет вместе с Людо и займешься мошками. А я сажусь на твое место.
Он схватил автомат и уселся в машине, пока Мора вылезал.
— Префект вспомнил о выборах, — сказал Вержа Лардату, — ты ему еще понадобишься.
— Он мне заплатит за это, свинья!
— Действительно, он долго колебался.
— Ты меня освобождаешь?
— Думаю, что ты совершишь это путешествие вместе со мной.
Лардат выругался. Вержа рассказал ему, что Сала предложил вместо него себя, но заместителя мэра это не растрогало: он заметил, что, если начальник полиции сделал такое предложение, значит, его «подтолкнули под зад». Вержа придерживался того же мнения.
Он попросил Сильвену развернуть машину так, чтобы можно было видеть, что происходит возле ангара. Луч прожектора проследил за их движением. С ревом взлетел в небо какой-то самолет. Вержа инстинктивно пригнул голову. Какому-нибудь полицейскому могла прийти в голову глупая мысль воспользоваться шумом и выстрелить. Но ничего не произошло. Жизнью Лардата действительно дорожили.
Людо и Мора, нагруженные мешками, открыли ворота ангара и исчезли внутри. Свет прожектора переместился в их направлении. В его луче заблестел нос самолета, появившегося вслед за маленьким трактором, которым управлял Людо. Мора прятался сзади. Наверняка Людо посоветовал ему быть осторожным, в чем, по правде говоря, не было нужды. Лардата хватало.
Когда самолет оказался на взлетной полосе, Мора спрыгнул на землю. Он сделал приглашающий жест обеими руками в направлении машины. Вержа слегка ударил прикладом Лардата в плечо.
— Поднимемся в самолет. Предупреждаю, при малейшем подозрительном движении я стреляю.
Он велел Сильвене подогнать машину к самолету и остановиться между ним и ангаром, чтобы воспользоваться ангаром как прикрытием. Их наверняка подстерегали два или три снайпера. Но Вержа не даст им возможности попытать счастья.
Мора уже сидел на месте пилота. Рядом Людо давал ему последние указания. Они изучали карты.
Сильвена остановила машину в указанном месте. Вержа прикинул расстояние до дверей самолета: метров двенадцать, лишь половина этого пути простреливалась.
— Ты выйдешь первым, — сказал он Лардату, — и тут же встанешь так, чтобы оказаться между мной и теми, кто воображает себя олимпийскими чемпионами.
Заместитель мэра повиновался, с трудом распрямился в машине, затем спустил ноги и выбрался наружу. Вержа понадеялся, что он останется трусом до конца. И не ошибся. Как только Лардат вышел из машины, он расправил плечи и выпятил грудь, чтобы представить возможно большую поверхность. Право же, он проявил максимальное стремление к сотрудничеству. Вержа последовал за ним. Потом Сильвена.
— Беги в самолет, — сказал Вержа, — ты ничем не рискуешь.
Она побежала, а он буквально приклеился к Лардату, прислонив свою голову к его.
— Если они выстрелят, то убьют нас обоих, — сказал он ободряюще.
Они продвигались вперед, слегка спотыкаясь. Луч прожектора высветил их и не отпускал. Вержа подумал: а выстрелил бы он в подобной ситуации? Вряд ли. Но всегда находится какой-нибудь, кто захочет отличиться.
Он с облегчением вздохнул, добравшись до лестницы, ведущей в самолет. Сильвена уже стояла в дверях, не выпуская из рук автомат. Вержа отделился от Лардата.
— Поднимайся побыстрей, — приказал он.
Заместитель мэра подчинился. Вержа и Сильвена не спускали с него глаз. Это был самый критический момент. Он длился всего долю секунды. Вержа представлял себе, как «чешется» указательный палец у стрелков. В этот момент он бы, возможно, и выстрелил. Но он ведь был того, с приветом… Сильвена отошла, чтобы пропустить Лардата, который исчез в кабине. Операция удалась. Вержа взобрался по лестнице. Прожектор поприветствовал его, дважды погаснув и вспыхнув. Что ж, быть может, с ним прощался друг, который понимал его. Он никогда этого не узнает.
Людо спрыгнул на землю, и Мора запустил двигатели. Прожектор больше не освещал их.
Сала всю сцену наблюдал из ресторана. Затем кинулся к телефону. Один из инспекторов поддерживал непрерывную связь с префектурой. Сала взял трубку. Вскоре на другом конце провода ответил префект.
— Они сейчас взлетят, — сообщил Сала.
— Все обошлось?
— Да.
— Ну и вечер! — сказал префект. — Возвращайтесь. Теперь надо узнать, куда они направляются.
* * *
Они взлетели легко. Диспетчеры, видимо, получили приказ предоставить им первоочередность. Ночью воздушного движения практически не было. Мора сказал, что не полетит прямым путем и, приблизившись к сети радиолокационных станций, будет держаться как можно ниже. Это было рискованно, но зато позволяло на время затруднить поиски. Мора, казалось, знает маршрут как свои пять пальцев. Вержа всегда доверял профессионалам. А Мора был им. В системе воздушного наблюдения имелись значительные бреши. Вержа знал это, поскольку не раз расследовал частые случаи тайного пересечения по воздуху испанской границы. То же самое касалось Швейцарии.
Вержа заставил Лардата сесть на пол. В кабине было четыре кожаных кресла, расположенных по два в ряд. Сильвена и Вержа занимали оба передних. Лардат сидел у них в ногах. Он выглядел очень униженным, но довольным. Немного спокойствия, и он выпутается из этой истории. Вернувшись, он тут же поднимет шум и потребует отставки префекта и Сала. Единственным свидетелем его бесчестности был Вержа. Так пусть он идет к черту! Были некоторые сомнительные детали, но Лардат не беспокоился; он владел искусством туманных объяснений, которые обескураживали самых любопытных.
— У нас много работы, — сказал. Вержа, когда самолет достиг крейсерской скорости. — Начнем с того, что переложим деньги из мешков в эти сумки.
Когда это было сделано, Сильвена подтащила к себе два чемодана. Вержа ваял один, а Сильвена открыла второй. Чемодан Вержа был набит документами, и Лардат с любопытством взглянул на них.
— Документы, разоблачающие подонков нашего любимого города, — объяснил Вержа.
Сильвена из своего чемодана достала гримерные принадлежности, фотоаппарат и разложила на коленях тюбики с гримом и парики. Вержа показал Лардату магнитофонную пленку.
— Жаль, что ты ее не услышишь, — сказал он.
Лардат вопросительно взглянул на него.
— Я захватил на всякий случай записи некоторых телефонных разговоров. Когда выходишь на пенсию, зимние вечера кажутся долгими.
Во взгляде заместителя мора сквозило беспокойство. И сожаление, что он не располагает подобным оружием.
