Длинное тело Айкса выгнуло параличом от молний Годфреда, рот искривился, из него брызнула пена. Он завалился на спину, вытаращившись в небо. Синяя коробка упала рядом, сублиматы рассыпались по пыльному полу.
Я опять склонился над Айксом.
— Ну так что ты понял насчёт Браны? Повтори.
Его разбитые губы еле разлепились, а по щекам потекли слёзы.
— Ни… ни… — он всхлипнул, — никогда…
Я не стал его больше бить, чтобы не отправить в больницу. Айкс был нужен для сделки с загадочным покупателем значков.
— А теперь м-можно идти?.. — прохрипел Айкс, по-щенячьи глядя на меня.
— Теперь можно. Свободен пока что. Забирай дружков и валите.
— Валить… конечно… — выдохнул он, перекатился набок и прижал к груди коробку с сублиматам, потом поднялся на четвереньки и пополз к остальным. — Нам сказали валить! Валить!
От ужаса те еле шевелились, но всё же в итоге Айксу удалось их взбодрить. Вся четвёрка кинулась уносить ноги подальше отсюда. Они вывалились из окна, толкая друг друга, и помчались прочь, шурша по траве и даже не оглядываясь.
— Впервые вижу, чтобы люди так боялись, — хмыкнул Кристобаль, глядя, как четыре тёмных фигуры скрываются в траве пустыря. — Ты не думаешь, что они всё-таки на нас пожалуются или устроят нам войну?
— Не устроят, — ответил я. — Их пожирает ужас, а значит, они сделают всё, что нам надо, чтобы больше его не испытывать.
«Солидарен, коллега! — подтвердил Годфред. — Я б сказал, что они струхнули так, что надули полные штанишки!».
Кристобаль серьёзно глянул на меня.
— Знаешь, ты на меня тоже порой наводишь ужас. Без обид, брат, но это так.
* * *
Когда мы вернулись домой, то застали занятную картину.
Брана и экзорцист сидели в гостиной и пили чай. Жмот привалился на край кресла, рядом с Браной, и глухо похрустывал печеньем, а Мозарт устроился на диване, но не спускал глаз с Браны, охраняя её, как и обещал. По телевизору показывали концерт какого-то пианиста, и всё казалось романтичным настолько, что выглядело опасным.
Кажется, сестра даже не заметила, что мы вообще куда-то выходили и нас не было около двух часов.
— Когда я говорил, что надо найти ей парня, то не имел в виду гражданина, — пробурчал Кристобаль, когда мы зашли в комнату. — О чём Брана только думает? А если кто-то их увидит, что они так мило чай попивают? Может, поговорить с этим экзорцистом по душам? Он не сильно старше нас.
Я покачал головой.
— Он сестру вообще-то спас. Если бы не он, то неизвестно, что бы с ней было. Тут мы сами виноваты. Айкса проворонили, а Беласко оказался рядом.
— Тоже верно. — Крис уселся на свою кровать. — Только как он вообще там оказался, на рынке? За Браной следил? В такие случайности я не верю.
Мы мрачно переглянулись.
Не знаю, о чём подумал Крис, но я подумал о том, что надо поближе познакомиться с этим экзорцистом. Лучше держать такую странную личность рядом.
Если Брана ему действительно нравится, то лезть я к ним не буду, но вот если он её использует только ради того, чтобы накопать информацию обо мне — то это уже развяжет мне руки, и Беласко крепко пожалеет, что вообще полез не в своё дело.
В гостиной я бесцеремонно плюхнулся на соседнее с Беласко кресло, взял печенье из вазы и с хрустом зажевал.
— Как тут у вас дела?
Беласко догадался по моему лицу, что с Айксом и его дружками мы разобрались. В отличие от Браны он заметил, как я и брат вышли из дома и вернулись только сейчас.
— Господин Беласко оказал нам честь и остался ненадолго, — сказала Брана и подвинула пиалу с печеньем ближе к экзорцисту. — Мы решили, что надо немного подождать, пока кровь остановится и раны немного затянутся. На экзорцистах ведь раны затягиваются быстрее, чем на других магах…
Она замялась, чуть смутившись.
— У меня всё равно останутся шрамы, — сказал Беласко своим привычно глубоким и грубоватым голосом, который никак не вязался с его молодостью. — На ухе и ноздре. Там, где вырвали пирсинг-амулеты.
Брана опустила глаза и тихо произнесла:
— Шрамы украшают мужчин.
— И женщин тоже, — неожиданно добавил Беласко, не сводя с неё глаз.
Мои челюсти перестали жевать печенье, и я уставился на экзорциста в недоумении: то ли он сейчас Брану оскорбить пытается, то ли… делает комплимент?
Сестра как раз держала чашку с чаем, и её рука дрогнула, пролив на колени часть напитка.
— Ох… простите… — Она поставила чашку и быстро вскочила. — Я в ванную… простите…
Пока Брана бегала в ванную, я опять зажевал печенье и чуть наклонился к Беласко, заглядывая ему в лицо.
— Спасибо тебе, что помог моей сестре, но какого хрена тебе от неё надо? Если ты её используешь, то…
— Для слежки за тобой я бы использовал другие методы, — тихо перебил он меня. — А Брана… когда я её увидел тогда на ужине. В общем, она мне понравилась с первого взгляда, такая какая есть. Она идеальна.
Мои челюсти опять перестали жевать.
Я был бы счастлив поверить в его слова, но привык всё подвергать сомнению. Особенно такие вещи, как «Она мне понравилась с первого взгляда», услышанные от такого человека, как Беласко.
— Она не-гражданка, — напомнил я.
Беласко не ответил. Он как-то странно посмотрел на Жмота, а тот, дожевав печенье, чинно слез с подлокотника кресла, прихватил с собой чашку и отправился мыть её под краном на кухне, помахивая полосатым хвостом.
— Откуда у вас этот зверёк? — поинтересовался Беласко. — Это же сумчатый бандигут, магическое животное. Его невозможно приручить, но у вас он будто член семьи.
— Так и есть. Но вообще, он случайно к нам прибился. — Я внимательно посмотрел на экзорциста. — А что не так?
Тот пожал плечами.
— Забавно… — В его голосе появилась настороженность. — Такой же бандигут был ещё у одного коллекционера.
— Серьёзно? — Я уставился на него с интересом: возможно, удастся наконец найти хозяина Жмота, которого он так искал. — И кто это? Что за коллекционер? Я его знаю?
Он мрачно на меня взглянул и ответил, подозрительно прищурившись:
— Конечно. Его все знают, Тайдер…
Эпизод 15
Взгляд экзорциста мне не понравился.
И то, что он сказал — тоже.
Что значит «Все его знают»? О каком коллекционере он говорит? Об Артазаре, мать его?.. Это ведь самый известный коллекционер республики, куда уж известней.
— Ты сейчас про кого? — прямо спросил я у Беласко, надеясь где-то внутри себя, что речь не про Артазара (ага, ну конечно).
Экзорцист только собрался ответить, как из ванной вернулась Брана.
— Извините, господин Беласко. — Она уселась в кресло и улыбнулась. — Налить вам ещё чаю?
Брана была такой смущённо-радостной, что ни я, ни Беласко не стали продолжать наш странный разговор, лишь переглянулись.
Я не сразу понял, что именно в сестре изменилось, но, приглядевшись внимательнее, заметил, что она подкрасила губы розовым и немного замазала шрам чем-то вроде тонального крема. Теперь ожог на скуле не так сильно бросался в глаза, хотя всё равно был виден.
Беласко улыбнулся Бране.
— Если вас не затруднит, госпожа ЛасГален, то я не против ещё одной чашки чая. Очень вкусный.
От комплимента в свой адрес Брана порозовела и вся будто расцвела.
— Конечно. Если хотите, можете в любое время приходить к нам на ужин или на чай, гражданин Беласко.
Она встала, чтобы налить Беласко напиток, как вдруг экзорцист ни с того ни с сего засобирался, поднявшись с кресла. Мне показалось, что он среагировал на слово «гражданин», будто неожиданно вспомнил, что если сблизиться с Браной, то это нарушит закон. А Беласко был человеком законопослушным.
— Ох, простите… я вдруг вспомнил, что мне нужно ещё в Гильдию забежать, — забормотал он. — Кириос у нас строгий, а ему нужен отчёт… простите ещё раз. И спасибо, что обработали мои раны.
Он прокашлялся и ещё раз поблагодарил за чай и заботу.
