— Но, позвольте, — возразил я. — Разве можно назвать это качество слабостью или пороком? Я всегда считал правдолюбцев людьми добрыми и порядочными.
— Это в наше время при провозглашенной свободе слова правдолюбие можно назвать хорошим качеством. А во времена, когда жил Дэвид, государством правил монарх, который не терпел даже намека на оппозицию. Людей, которые позволяли себе слишком много в разговоре с кем бы то ни было, больше никто не видел. Надо сказать, что ситуация в стране была не из лучших. Народ беднел, а кучка политиков, приближенных к монарху, с каждым днем богатела. Дэвид прославился своими фокусами на всю страну, его считали волшебником, колдуном, магом, называйте, как хотите. Но факт тот, что арестовать такого человека, пусть даже и ругавшим правительство при каждом удобном случае, было делом не таким уж и простым, как если бы он был простым работягой. Даже когда его всего лишь вызвали на допрос в ближайшее отделение полиции, народ, всегда окружавший его, чуть не поднял бунт. Поэтому прислужники монарха стали копать под него. Сначала они воздействовали на отца Дэвида. Отец его, надо сказать, был человеком гораздо менее храбрым, чем сам Дэвид, поэтому, однажды, поздно ночью, он подозвал сына и попросил больше не говорить ничего плохого о действующей власти. Дэвид заявил, что скорее поцелует скорпиона, чем позволит монарху и дальше грабить народ. Отец разозлился и запер Дэвида в подвале этого поместья. Но я думаю, что скорее от страха, а не от злости, потому как Зишан — так звали отца Дэвида — был человеком весьма добрым. Наутро сестра Дэвида заглянула к нему в комнату и увидела его, спящего в собственной постели. Она побежала к отцу и рассказала ему об этом. Зишан спустился в подвал и убедился, что Дэвида там не было, хотя замок на двери был на месте. Тогда он ворвался в комнату Дэвида, теперь уже достаточно разозлившийся, я уверен, и стал бить его, кричать на него. Сонный Дэвид сначала ничего не понял, но потом вырвался, отошел в сторону и обратился к отцу и сестре, стоявшей у Зишана за спиной, так: «Глупцы, сидя здесь, вы ничего не добьетесь. Нужно бороться за счастье. За свое и за чужое. Нельзя безучастно взирать на горе других, сидя в удобном кресле и куря дорогие сигары. Отец, мне очень жаль, что ты не согласен с этим утверждением, но ты, Тильда…ты еще молода и твое мышление еще может быть изменено. Я надеюсь, что ты, так же, как и я, не будешь похожей на нашего отца. Прощайте» после этого он бросил что-то на пол, из чего повалил густой дым. Он заволок всю комнату, а когда рассеялся, Дэвида уже не было в доме. Это все, что знали родственники. Позже стало известно, что Дэвид собрал группу единомышленников, которые, так же, как и он не боялись говорить правду. Через месяц к ним присоединилась и Тильда. Она пришла к Дэвиду и просила у него прощения. Ее брат улыбнулся, обнял ее и простил. При штурме замка команда Дэвида сыграла решающую роль, он прославился на весь мир, но после успеха кампании был убит одним из приспешников бывшего монарха. Тильда же вернулась в поместье, где и по сей день висит портрет, на котором изображены они с Дэвидом. Вы можете увидеть его в кухне.
— А что сталось с Зишаном?
— Зишан был человеком, не способным признать свои ошибки, какими бы серьезными они ни были. Он порадовался вместе со всеми свержению монарха, а потом просто забыл обо всей этой истории.
— Как он мог?
— Не все людские поступки мы в состоянии объяснить. Что ж, теперь, если вы позволите, я удалюсь в свою лабораторию.
— Профессор, позвольте еще один вопрос.
— Конечно.
— В книге сказано, что все члены рода Пенвеллин, жившие здесь, оставили какой-то след после себя. Это правда?
— Да, правда. Мой дед, например, соорудил библиотеку, вмещающуюся всего в одну полку, его сын, то есть мой отец, человек более современный, создал механизм, выдающий напитки прямо из погреба, так что не надо за ними спускаться. Вот он, собственно. — Профессор указал на столик с толстыми ножками, стоявший рядом. Под крышкой оказалась кнопка, нажав которую, человек называл название напитка, после чего заказ поднимался из подпола, проходил по одной из ножек стола, а потом появлялся на его крышке. — Наслаждайтесь! — Сказал профессор и поднялся в свой кабинет.
Я нажал на кнопку и заказал виски. Через секунду послышалось какое-то жужжание, затем в столе появилось отверстие, из которого показалось горлышко бутылки. А еще через секунду бутылка виски стояла передо мной. Я пил чудесный виски и делал пометки в тетради. Тут мой взгляд упал на пометки девушки-призрака. Почерк ее был изящным, хотя и был крупнее моего.
За окном шел снег. Я подумал, что природа специально оттягивала снегопад, чтобы я успел поспать в саду. Звучит абсурдно, но поверьте мне, в том доме это показалось мне вполне трезвой мыслью, несмотря на виски. Мне вдруг показалось, что я не случайно оказался в этом доме, что у высших сил какие-то свои планы на мое присутствие здесь. Чувство того, что я начинаю что-то понимать охватило меня.
Почему я был уверен, что она придет и в этот раз? Не знаю, но предчувствие меня не обмануло. Как всегда стул немного сдвинулся с места, когда она садилась на него, после чего призрак поздоровался со мной и стал листать мою тетрадь. На этот раз я был не так испуган, как вчера, и решился сам задать вопрос.
— Простите, но вы так и не представились. Вы Памела?
— Имя мое не так важно, я бы не хотела говорить о себе.
— Но почему? Вас что-то пугает?
— Нет. Страхи остались в жизни, после нее мне уже ничего не страшно. — Она подняла просвечивающую руку в знак того, что больше ничего не хочет говорить о себе. Добравшись до страницы с сегодняшними пометками, она взяла в руки карандаш.
— Так, Дэвид. Они еще помнят тебя, представляешь? — Девушка как будто разговаривала с другим призраком. — Что? Он говорит, что его арестовывали несколько раз, но всякий раз, благодаря своим способностям, он чудесным образом оказывался дома, в своей постели. Нет, его не отпускали за хорошее поведение. Это был фокус, трюк. Тот же самый фокус он проделал, когда отец запер его в подвале. Что еще? Он говорит, что Тильда хотела сразу уйти с ним, но Зишан не позволил. Следовательно, ему не за что было ее прощать. Дэвид говорит, что его не убили, а похитили приспешники монарха, отвезли в какой-то дом и пытались получить выкуп за его освобождение.
— Простите, вы сейчас говорите с Дэвидом? — Ошарашено спросил я.
— Да, он здесь, — сказала девушка таким голосом, словно говорила о погоде на завтра.
— Но почему я не вижу его?
— Духи умерших людей выглядят точно так, как выглядели в момент смерти. Дэвида пытали, пытали жестоко. Он был изуродован, поэтому стал таким же уродливым призраком. Мы, призраки, сами выбираем, кому показываться, а кому — нет. Дэвид, я так думаю, просто не хочет шокировать вас своим видом. Так, Дэвид? Он согласился.
