Сцель стоял и моргал.
— Так что, поймите, я не могу впустить вас.
Да, неприятности действительно приходят по три подряд.
— Да вы присядьте, мистер Гессе.
— Пошалуста, — выдавил Сцель и начал плакать, слезы полились по лицу.
— Я не могу ничем помочь, мистер Гессе, закон дурацкий, но он существует, и я обязана исполнить его.
— Пошалуста, фы говорить слишком быстро, — Сцель устало опустился в кресло, закрыл лицо руками. — Только еще три недели…
— Я не могу понять вас, мистер Гессе.
Сцель взглянул на нее влажными голубыми глазами.
— Только еще три нетели, и мой отесс умер. Врачи так сказаль. Рак, они говорить. Я прошу. Пошалуста. Пошалуста. Только он оставаться в мой семья, дайте ему жить еще, пошалуста, больше чем три нетели.
— О, так это совсем другое дело, — сказала негритянка. — Если он только болен, то конечно вам можно зайти. — Она быстро оформила ему пропуск и велела охраннику: — Джордж, проводи молодого мистера Гессе к его сейфу. — Сцелю она сказала: — Дайте Джорджу ваш ключ, мистер Гессе, что же вы.
— Спасипо, — отчеканил Сцель, протянув сквозь решетку ключ. После многочисленных замочных щелчков ворота наконец открылись, и Сцель прошел вслед за охранником в зону сейфов.
— Желаете отдельную комнату? — спросил охранник.
— Пошалуста.
Охранник вставил ключ в замок, достал другой, вставил его во второй замок, повернул их по очереди, вытащил большую коробку. Потом Сцель прошел за охранником в комнату. Охранник поставил коробку на пол. Сцель поблагодарил его. Тот кивнул и вышел.
Как ребенок на Рождество, Сцель осторожно поднял и встряхнул коробку в предвкушении приятной тяжести.
Коробка оказалась легкой как пушинка.
Сцель откинул крышку.
В коробке ничего не было, кроме кофейной банки. Одна большая банка кофе «Мелитта», и все. В ярости Сцель рванул крышку с этой чертовой банки.
И посыпались бриллианты.
Сцель решил, что ему лучше сесть. Банка была заполнена доверху. Сколько их там? Сцель высыпал содержимое банки на дно коробки.
Звук получился громче, чем он рассчитывал, поэтому Сцель быстро закрыл коробку крышкой, на случай, если вбежит охранник. Успокоившись, он открыл коробку и стал разбирать бриллианты. Меньшие были размером с резинку на карандаше, и Сцель задумался, по сколько же они карат. Видимо, каждый больше трех. Еще несколько дюжин камней были размером с ноготь большого пальца.
Потом шли большие камни.
Много — размеры с орех-пекан, несколько — с грецкий орех. А этот, размером с кулачок ребенка, — Сцель не мог выпустить их из рук. Он вдруг вспомнил лицо давно умершей хорошенькой женщины, хрупкой и молодой, кузины, как она сказала, Ротшильдов. «А этого хватит, — спросила она, — этого достаточно?»
Да, моя дорогая, конечно. Больше чем достаточно.
Сердце Сцеля опять сильно забилось. Он осознал, что перед глазами — сокровище, о котором он и не мечтал. Я могу купить весь Парагвай, если захочу…
Сцель принялся собирать бриллианты, оставив замыслы о покупке страны. Он — владелец одного из величайших состояний, но какая от него польза, если приходится прятаться по всяким тропическим джунглям. Говорят, в Турции есть врачи, искусные хирурги, которые творят чудеса: и лицо изменить могут, а если выдержишь боль, даже укоротят тебя. Видимо, ничего иного не остается, как отдать себя этим людям. Пусть грабят. Если они основательно изменят внешность, тогда можно попивать шампанское на континенте, пока подагра не свалит с ног в семьдесят пять лет. Руки Сцеля дрожали, но он смог всыпать бриллианты обратно в банку и засунуть банку в саквояж. Потом позвал охранника и вручил ему пустую коробку.
Сцель проследил за процедурой запирания, прошел за охранником к главным воротам, где негритянка сказала:
— Передайте привет вашему отцу, скажите массе Гессе, что мисс Барстоу передает ему привет.
Сцель улыбнулся ей и пошел вверх по ступенькам из здания, на солнечный свет, где он понял, что неприятности приходят по четыре, а по три — это просто ерунда: по тротуару шел совершенный безумец, лунатик в кроссовках и плаще.
— Это опасно, — сказал Бэйб.
Сцель замер. Если этот жив, то, вероятно, его люди уже мертвы, а это значило, что псих вооружен. Сцель заметил, как оттопыривается карман плаща.
Конечно, он тоже вооружен. Резак у него при себе, так что сдаваться он не собирался. А победить — это максимально сблизиться, подойти к врагу плотнее. Как только окажешься рядом с ним — шах и мат.
Сцель посмотрел вокруг, подыскивая подходящее для сближения место.
— Что такое? — спросил Сцель.
— Скажите мне только, где вы хотите умереть? — проговорил Бэйб.
— Ну что ты… — начал было Сцель, но тут увидел, как из кармана плаща появляется рукоятка пистолета, и понял, что костлявое существо, которое всего несколько часов назад плакало у него в кресле, нужно принимать всерьез. Всех сумасшедших нужно принимать всерьез. — Спрячь эту штуку. Я не смеюсь над тобой. Я обладаю кое-чем интересным, возможно, придем к соглашению.
— Где вы хотите умереть? — повторил Бэйб очень мягко. Его голос исходил из какого-то другого мира, уже нечеловеческого.
Сцель не мог поверить своим ушам. Он хочет убить меня, я несметно богат, а тут на пути встает слабоумный ребенок, который будет упиваться моей смертью.
— Парк, — выдавил Сцель. — В парке спокойно, и мы сможем поговорить. «Подойти друг к другу, — не досказал Сцель, — вплотную друг к другу».
Бэйб показал в сторону парка.
Сцель зашагал впереди.
— Ты должен выслушать меня, я хочу сказать тебе кое-что, — вкрадчиво говорил он. — Ты очень молод, но позволь заверить тебя: жизнь длинна, и лучше прожить ее с комфортом.
Бэйб молчал.
— Вы очень молоды, — повторил Сцель. Теперь в его голосе появилась умоляющая нотка. — Очень умны, но пока еще не мудры.
— Вы убили моего брата, — сказал Бэйб.
— Нет, это неправда, меня там не было, клянусь.
— Мне сказал Джанеуэй. И Эльза.
— Это было необходимо, — вздохнул Сцель. — Я не хотел, клянусь.
— Джанеуэй не говорил мне ничего. И Эльза тоже. Так что не волнуйтесь за меня. Я жутко мудрый.
Они уже подходили к парку.
— Убив меня, ты не добьешься ничего.
— Вам-то что.
— Ничего.
— Быстрее! — торопил Бэйб.
Они пересекли Пятую авеню и оказались в парке.
— Иди к резервуару! — приказал Бэйб.
Они поднялись по ступенькам и пошли вокруг водоема. Было пустынно, любителей бега оказалось совсем немного. По правой стороне беговой дорожки густо росли кусты.
