теле Майки не принадлежали ему. Кто-то приходил через раскрытое окно каждую ночь и делал это с братом.
Ощущение невиновности придало Эрику сил. Рисунки посыпались из пальцев на пол. Парень схватил телефон и рванул в гараж, на ходу включая фонарик.
Он точно помнил, что искать надо в гараже, где отец хранил всё старьё. Парень выдвигал ящик за ящиком, тщетно шаря руками по инструментам. Ему казалось, что копается в гараже уже целую вечность, а время утекает. Последний ящик оказался набит какими-то ненужными деталями. Эрик выпрямился, пытаясь сообразить, что делать дальше, и его взгляд упал на стену.
В углу на вбитом в стену гвозде висела старая отцовская куртка. Парень подошел и снял ее с гвоздя. Под ней висел тот самый топор из его сна.
Парень сорвал оружие со стены, замотал в отцовскую ветровку и бросился за великом к крыльцу. Кое-как укрытый курткой топор отправился в корзину под рулём. Эрик наспех посмотрел локацию и построил маршрут. Расстояние приличное, на велике будет телепаться, наверное, минут 20, а то и полчаса. Он уже потерял почти час.
Эрик торопливо выкатил велосипед на дорогу и пожалел, что сэкономил прошлым летом и не взял тот, что был со скоростями. Вся жизнь сейчас виделась ему как набор плюсов и минусов, от которых зависела чья-то жизнь. Покреститься по настоянию отца – плюс. Сохранить фотографию дома в альбоме – плюс. Возвращение Майки с его проклятой кровью на родину – минус, однозначный минус. Войти той ночью в его комнату и целовать его – плюс.
Городок остался позади, Эрик сверился с навигатором и свернул по грунтовке. Фонарик в его телефоне едва справлялся с освещением, батарейка предательски мигала красным. Дорога петляла, теряясь в высокой подмёрзшей траве. В темноте он наехал колесом на кочку, велосипед дёрнуло в сторону, и в следующую секунду Эрика подбросило вверх. Упав, он больно ударился об землю подбородком, едва не свернув себе шею, а в нескольких дюймах от его лица с коротким свистом в промёрзший грунт воткнулось лезвие топора.
Эрик поднялся, успокоил дыхание и чуть помедлил, прежде чем взяться за рукоять и с силой выдернуть оружие. Подсветив себе телефоном, парень с удивлением обнаружил, что чуть не проскочил Развалины.
Густая чернильная тьма подкрадывалась со всех сторон, отступив лишь на шаг от полуобрушенных стен красного кирпича. Руины старой церкви возносили свои угловатые покалеченные обломки вверх, подобно отчаянной молитве умирающего.
Эрик крепче сжал рукоять и особенно чётко ощутил безысходность. Он даже не предупредил родителей. В этот момент телефон разрядился, и вокруг стало совсем темно почти на минуту, пока глаза привыкали. Глубоко вздохнув, парень заставил себя сдвинуться с места, утихомиривая перепуганных бабочек в животе напускным спокойствием. Он сделал несколько шагов к чёрной прогалине в стене, под ногами хрустели мелкие осколки кирпича. Миновав вход, парень оказался в огромном пространстве, заваленном кусками обвалившейся крыши и мусора, окружённом со всех сторон кирпичными перегородками.
Надо было позвать Майки, но горло сжал спазм, и парень просто шёл вперёд, надеясь, что брат окажется где-то поблизости. О том, кто мог ещё обитать в этом месте, старался не думать. Ужас с такой силой овладевал его сознанием, что Эрику казалось, будто из каждого тёмного угла на него смотрят чьи-то глаза. Поддавшись панике, он резко замахнулся и рассёк воздух справа, затем слева.
Его безумный от страха взгляд выхватил светлое пятно у стены справа.
– Майки! – голос был хриплым и неузнаваемым.
Эрик шагнул в сторону пятна, и в смутных очертаниях узнал брата. Майки стоял боком на коленях, неестественно выгнув шею, и подрагивал, издавая булькающие звуки. Увидев Эрика, парень медленно поднял голову, совсем как во сне, и сделал слабое движение кистью руки в его сторону. Внутри всё похолодело. Губы Майки беззвучно произнесли:
– Помоги мне…
Эрик втянул побольше воздуха в лёгкие. Всё, как во сне. Он с воплем размахнулся, глядя, как Майки, отчаянно заслоняясь рукой, отклоняется в сторону. И в этот момент Эрик отчётливо увидел перед собой лицо существа с рисунков брата. Обнажённый светловолосый мужчина с сияющей перламутром кожей, неестественно прозрачной и пульсирующей зловеще-красными сосудами. Тонкими пальцами с длинными звериными когтями он крепко держал Майки за плечо, сверля Эрика ненавидящими огненно-красными глазами, а с его губ капала кровь.
Взмах топора пришёлся точно по тощей шее, и Эрик почувствовал через рукоять, как ломаются позвонки и разрывается плоть. Голова монстра откатилась в темноту, из раны на шее обоих парней обдало мелкими брызгами тёплой влаги.
Эрик подскочил к брату и схватил его за плечи, стараясь не поранить лезвием топора. Парень едва стоял на ногах, закатывая глаза.
– Смотри на меня! Не смей терять сознание! – Эрика колотило крупной дрожью. Вокруг что-то шуршало.
Он больно шарахнул брата об стену, стараясь привести его в чувства, и, прижавшись к его лбу, свободной рукой перетянул свой нательный крест на его шею.
Тихое шипение со всех сторон переросло в немыслимый визг. У Эрика внутри всё обмерло. Старик во сне говорил о тварях. Значит, их много в этом логове. Десяток, может, больше. На парня вдруг навалилась тяжёлая приятная сонливость. Он смотрел, как брат оседает, прикрыв глаза, и понимал, что они сейчас погибнут.
Сзади раздалось зловещее клекотание, какого не в силах воспроизвести ни один человек. На мгновение Эрику показалось, что чьи-то ледяные пальцы вот-вот коснутся его, и ужас подстегнул парня к действию. Резко обернувшись, он принялся размахивать топором ещё прежде чем увидел этих нескладных сверкающих в лунном свете кровопийц с длинными тонкими конечностями и полыхающими жаждой глазами.
Четыре вампира перед ним отступили на пару шагов, и он не мог до них дотянуться. Парень боялся отойти от стены, где за его спиной лежал Майки. Эрик переминался с ноги на ногу, обеими руками держа топор перед собой и с тревогой следил за тем, как жуткие существа перешёптывались между собой на странном наречии. Это и ослабило его бдительность. Атаки сбоку он не ожидал.
Монстр вынырнул из темноты справа, и парень не понял, был ли этот тот же, которого он зарубил, или нет. Расстояния для удара было слишком мало, секунда ушла на то, чтобы развернуться и замахнуться, а остальные твари уже окружили его. Он исступлённо размахивал топором, совершенно потеряв ориентацию в пространстве. Топор искрил, попадая по кирпичу, бил плашмя и бесцельно рассекал воздух, а когти впивались в его тело, или это были клыки. Сознание уплывало, затягивая Эрика в вязкий омут.
***
Розовые блики солнца запутались в кудрях Майки, но парень рассвета не видел, как и ничего перед собой. Дрожащие колени грозили вот-вот подкоситься, в ушах бухало сердце, рваные вдохи царапали воздух
