подстроит всё так, чтоб самый сильный и смелый из молодых эльтов, Тоб, отправится туда с его заданием. А в напарники ему определит уравновешивающую и гасящую его излишний пыл, тихую, но твёрдую Муф.
Доверие
— Я прошу тебя, Тоб, что бы ты мне рассказал всё. — Муф всё ещё была обижена и шагала, не глядя в его сторону.
— Я много чего тоже не знаю, милая!
Она сурово глянула на него.
— Я знаю только, что пошли волнения, образовалась какая-то группа недовольных, отступников веры. Они не верят в легенду про Бога Снегов, в его существование, не хотят ждать обещанного счастья для народа эльтов, хотят быть счастливыми сейчас. Ещё поисковики приносят странные штуки в последнее время, жрецы не могут понять, что это. Не помогают даже книги наших предков — в них нет и намёка на что-то подобное. В последнем походе Пай увидел в жилище лодов столько же всего, сколько наши предки приносили из походов: и стебли и фигуры. Пай задался вопросом: может лоды тоже верили в Бога Снегов, но он не пришёл и не сдержал обещание? Если Пай поднимет народ, за ним пойдут. Его уважают, прислушиваются к его мнению. Вот Бурт и попросил меня разведать обстановку, может всё не так, каким кажется? Может просто лоды не были так преданы Богу Снегов и забросили сбор находок раньше прихода Бога? Поэтому он поручил народу эльтов это сделать?
— Ты мог рассказать мне всё с самого начала, я уважаю верховного жреца Бурта и, конечно же, согласилась бы найти подтверждения о существовании нашего Бога. Почему же ты молчал, Тоб? — она пристально посмотрела в его карие глаза в окружении тёмных ресниц. Он отвёл взгляд. — Может ты не любишь меня, Тоб? Не доверяешь? Я нужна была лишь как напарник и ты сочинил для меня сказку о любви? Чтобы глупая Муф влюбилась в тебя и всегда была на твоей стороне?
— Нет, милая, я действительно люблю тебя! — горячо возразил Тоб. — Просто как-то не подумал, что это может тебя обидеть!
— Хорошо, Тоб, я тебя услышала. Пойдём и найдём доказательства. Только одна просьба: нам надо вернуться домой. Мама потеряла отца и до сих пор сама не своя, если ещё и я не вернусь, боюсь представить, что с ней будет.
— Я обещаю тебе, Муф, что ты вернёшься домой!
Они шли, ведомые нитью в то же жилище лодов, что и прошлый раз. Это был огромный, с потолками до небес зал. И перепуганное лицо Муф отражалось в тысяче зеркал. В этом зале было много стульев и тяжёлые шторы закрывали высокую площадку. В зале было пусто и холодно. Им предстояло преодолеть несколько высоких, как стены домов эльтов, ступеней. Тоб закинул верёвку и по ней влез на самый верх лестницы. Спустил один конец вниз и взялся за нить, пока Муф поднималась по верёвке. Они прошли огромную площадку, широкую, как их долина, и свернули в какую-то кладовку, дверь в которую была высоко от пола так, что эльты смогли пролезть под ней. В прошлый раз она была приоткрыта, рядом с ней стояли и разговаривали взрослые лоды, но не заметили, как мимо них прошмыгнули поисковики. Муф осталась охранять снаружи, а её напарник ушёл на поиски. В этот раз придётся думать, как вытащить находку.
Когда Тоб включил свет, глазам Муф предстало такое количество разноцветных вещей! Многое из этого она видела в сокровищнице храма, куда поисковики приносили из походов свои находки. Но тут в разы всего было больше! Всё такое сверкающее: золотое, серебристое. Повсюду фигуры ярких цветов! Шары, скрепленные между собой, будто бусы, которые папа подарил маме в день свадьбы, только гораздо большего размера! А в другой коробке что-то мягкое, но колючее, серебристо-золотистое. На это указывала нить. Тоб обмотал сверкающую, шелестящую, ленту вокруг Муф. Она смеялась от щекотки, что испытывала при каждом движении от лохматой золотой верёвки. Вокруг себя Тоб тоже обмотал такую ленту, только серебристую и они двинулись в обратный путь.
Первый снег
Бурт и старый Тоск стояли на балконе храма, ожидая возвращения Муф и Тоба, когда с неба полетели белые хлопья.
— Началось… — Бурт поднял голову вверх, наблюдая, как кружат снежинки и оседают ему на лицо, тая от его тепла.
— Да, пророчество сбывается, — покивал старый Тоск.
— Время пришло. Пора объявлять сбор. — облачко пара вырвалось изо рта Бурта.
Старый Тоск чему-то улыбался, щуря подслеповатые глаза.
Бурт вышел с балкона и поднялся винтовой лестницей на самый верх, где, в специально для этого дня построенной маленькой колокольне ждал своего часа один единственный колокол. Бурт с благоговением обтёр рукавом рясы надпись на его боку, которая гласила: "С Новым годом!"
Однажды Бурт вычитал в одной из рукописей в библиотеке храма что-то подобное:
"Когда год сменяет год,
И приходит к власти,
Поздравляют там и тут
С Новым годом!
С новым счастьем!"
Бурт мало что понял из этой рукописи, главное, что слова "Новый год" и "счастье" — синонимы. Именно этой цели служит народ эльтов: сделать всех счастливыми.
Бурт прошептал слова верности Богу Снегов и позвонил в колокол.
Мелодичный звон поплыл над долиной, призывая народ эльтов собраться на площади перед храмом.
Белые хлопья покрыли долину сплошным одеялом, оседая на крышах, окнах домов, капюшонах и шапках собравшихся на площади горожан.
— Народ эльтов, — обратился к собравшимся старый Тоск, — пришёл тот час, которого мы ждали! Наши предки завещали нам выполнить волю Бога Снегов, и вот тот день настал: сегодня жребий выберет того из поисковиков, кто первым ступит в сокровищницу храма и достанет первый предмет для водружения на зелёную пирамиду. –
Он указал рукой на Бурта, стоящего возле шара жребия и кивнул толпе. Из нее стали выходить поисковики и становиться в ряд перед балконом, на котором находился старейшина.
— Вы забыли, что нет ещё двоих, — вышла из толпы Фис. — Моя дочь второй раз отправилась в мир лодов. Мой муж, Анж, не вернулся оттуда цикл одной Луны назад. Моя семья более чем достойна вступить в сокровищницу храма и получить заветный предмет. С моей дочерью, Муф, ушёл и её жених, Тоб.
В толпе ахнули. Было запрещено отправлять двух поисковиков, имеющих какие-то отношения. Это ставило под удар весь поход.
— И мой муж не вернулся полцикла Луны назад, — вступила из толпы соседка Фис.
— И мой сын, и моя дочь, и мой муж, и мой брат… — донеслось с разных сторон.
— Тише, тише, народ эльтов, — старейшина Тоск поднял руки в успокоительном жесте, — все вы
