однако не могших узреть нападавших. Ведь в отличие от Керка, самих шуликунов братья не видели. Внезапно несколько духов подскочили к Молчуну, схватили, его за штанины и сильно дернув, повалили на снег, да суматошливо поволокли в сторону реки. Стоян и Искрен сразу не сообразив, что произошло, стояли с разинутыми ртами и смотрели, как их брат исчезает в темноте. Керк сорвался с места, подскочил к забору, и, вырвав из него кол, кинулся вслед за Молчуном. Он шустро догнал волочимого по снегу шуликунами парня, подскочил к одному из духов и сильно ударил того колом. Шуликун отлетел от Молчуна, да высоко подсигнув, развернулся в воздухе, и, рыча, выбросив вперед изо рта небольшой столп пламени, кинулся на наследника.
Керк ударил по второму, третьему, четвертому духу и тогда остальные отпустили Молчуна и ринулись на наследника, визжа, изрыгая огонь и бросая в него горячие угли. Керк замер и зашептал заговор: « О, Бог Велес, Бог мудрости, Бог богатства твоя сила…», но договорить ему не удалось, потому как подбежавшие вплотную к нему шуликуны так дохнули огнем, что у юноши вспыхнули штаны. Бросив на снег кол, Керк руками принялся тушить объятые пламенем штаны. Тут же два духа подхватили брошенный кол, подпрыгнули и с такой мощью огрели, его по спине, что наследник зычно вскрикнул и упал лицом в снег.
Шуликуны весело завизжали и еще раз стукнули колом наследника по спине. Хорошо, что на выручку пришли Стоян с братьями. Стоян, узрев как коло одним своим концом бахает по спине лежащего Керка, торопливо схватился за его навершие. И, ощутив на нем тяжесть, порывчато потряс кол, отчего шуликуны разлетелись в разные стороны, словно опавшие яблоки. Искрен и Молчун в это время тушили горящие штаны Керка, забрасывая огонь снегом, а потом помогли ему подняться.
– Что, что – это? – все еще не видя врага, спросили братья.
– Шуликуны, – ответил Керк.
И вытянув руку вверх, устремил взор в небо, закричал: « О, великий Бог Велес, озари руку мою светом твоей мудрости и силы! Чтобы мог я тем светом, окропить всех нечистых духов, и проявить их истинный вид в Яви». И тут же пальцы наследника запылали золотисто-лазурным светом, и из них словно как из паука стали вылетать тонкие лазурные паутинки и падать на шуликунов, а когда такая тонешенькая ниточка опускалась на духа, то тот вдруг вспыхивал ярким лазурным светом и становился видимым для Стояна, Искрена и Молчуна.
Вскоре шуликуны уже все проявились и стали видимы простым смертным. Они яростно подпрыгивали на месте, злобно разевали свои рты, и выпучивали здоровущие глазищи, потирая тонкие ручки о кафтан, стараясь вернуть себе невидимость. Керк недолго думая, выхватил у оторопевшего, и молча взирающего на духов Стояна, кол направил на него все еще светящуюся руку, да прошептал: « Именем Всесильного ДажьБога, ты кол раздвоись, разтроись, учетверись», с тем проведя по нему кончиками пальцев. И незамедлительно кол стал толстеть, пухнуть, прямо на глазах, неожиданно он треснул посередке, и из него на снег выпал второй кол. Керк снова провел пальцами по колу и из него на землю выскочил такой же третий, а мигом позже и четвертый кол.
Стоян с братьями с лихорадочной поспешностью наклонились, схватили упавшие колы и принялись лупасить ими шуликунов. Духи же выкинули вперед свои маленькие ручки с калеными крюками и ринулись в бой. И закипело сражение, в котором, однако крепко доставалось и парням, и шуликунам. Стоян и братья так мощно размахивали кольями, что духи разлетались в разные стороны, но так как удары не приносили им никаких увечий, то падая на снег, они тут, же вскакивали, возвращались и с удвоенной силой жалили ребят крюками и забрасывали горящими углями. Первым не выдержал Керк. Он, все еще продолжая отбиваться от шуликунов, зашептал заговор, который прежде не успел договорить. « О, Бог Велес, Бог мудрости, Бог богатства, твоя сила подобна Рипейским горам, твоя мощь подобна Восточному морю, твоя мудрость как центр мира – Алатырь– камень. Смири своих, другов, нечистых духов-шуликунов, которым мы зла не желаем, которых мы победить не сможем. Пролей свою благодать на нас и заставь их вернуться туда, откуда они вырвались. Да, будет слово мое крепко, как сам камень-Алатырь!» Прошептал заговор наследник и увидел, как шуликуны под ударами кольев стали лопаться и разлетаться на тысячи горящих угольков и искорок, а падая на снег, громко шипеть и тухнуть. Вот и последний дух…. Искрен мощно ударил по нему колом, тот подлетел к небу, все еще яростно махая каленым крюком, лопнул, и, упав ярко-горящей искоркой в снег, потух.
– Ого, – только и вымолвил Стоян, тяжело дыша, да опустил кол.
– Славный был бой, и ловко мы с ними расправились, – добавил Искрен, да бросил пронзительный взгляд на Керка.
– Но, если бы не ты, Святозар… – и за него договорил Молчун. – Все бы сейчас в проруби купались.
Наследник посмотрел на братьев и крепко обнял каждого в знак дружбы.
После побоища, обожженные и оборванные парни, решили отправиться по домам, прежде проводив наследника до дверей дворца. Керк только зайдя к себе в опочивальню смог понять, как он пострадал. Руки, ноги были обожжены, штанины превратились в ошметки. Наследник снял штаны и бросил их в угол, да зашептал заговоры над ожогами. Пришлось повозиться с ними так, что спать он улегся лишь под утро и конечно проспал. Утром Керка разбудил Борщ, он не просто уговаривал того подняться, но, видя, что его слова не слышат, принялся толкать и теребить наследника. Наконец юноша отворил очи и сонно, недовольно, что-то буркнул слуге.
– Ваша милость, да проснитесь же, наконец. Ваш отец, правитель Ярил уже давно в тронном зале. Ох, и влетит же вам, – молвил взволнованно слуга и сызнова толкнул наследника в плечо.
Керк с трудом разлепил, все еще смыкающиеся, глаза, и услышав слова Борща, тотчас соскочил с ложа. Он спешно оделся, отер лицо влажным утиральником, да торопливо побежал в тронный зал.
Тронный зал был одним из самых больших помещений во дворце. Стены его были богато украшены стеклянной мозаикой, с затейливыми рисунками природы, зверей, да птиц, также как и в гриднице, в зале было два входа. Через один, потайной, который поместился по правую сторону от трона, заходили приближенные и наследник, второй, парадный, через него в зал вступал правитель и вызываемые вельможи, воеводы, посланники других народов. Парадный вход охранялся двумя воинами из дружины, но только во время приема в тронном зале. Почти посередине залы, на возвышении, стоял
