— Резонно. Надо изучать окружение.
— Яволь, мой генерал. Сейчас перекусим и поедем со Стасом в этот самый «Розовый лотос». Будем от печки плясать.
Там, в «Лотосе», все и встало на свои места. Картузов, опрашивавший сотрудников фирмы, обратил внимание на то, как одет сетевой администратор Карим Рузаев. На улице жара, а парень в водолазке парится. И брюнет, вдобавок. Но виду опер не подал. Побеседовав с Рузаевым, вызвал на лестницу Дробышева, который просматривал в отделе кадров личные дела.
— Думаешь, царапины на шее скрывает? — сразу понял майор. — Давай так сделаем: возьми фотографию из личного дела и дуй к своей кошатнице — попробуй провести опознание. А я пока еще со Стафеевой поговорю.
Заходит майор к Стафеевой в кабинет. Та сухо кивает:
— Присаживайтесь. Что, уже закончили?
— Нужна помощь, Ольга Викторовна. Можно как-то получить информацию о личных автомобилях ваших сотрудников?
— Можно. Но вам ведь не все автомобили нужны, верно? — усмехается бизнесвумэн. — Я догадываюсь, что вас интересуют синие хэтчбэки. Вот, служба безопасности подготовила список. Я только ждала, когда вы спросите. — Достает из ящика стола листок бумаги. — Всего четыре подходящих под описание машины, включая «Фольксваген» мужа. Только вы не торопитесь с арестами. Хватит того, что Игоря зря задержали.
И опять глаза свои зеленые и наглые щурит — насмехается. Тут Дробышев не стерпел:
— Зря, думаете? А для профилактики? Чтобы больше по любовницам не шастал?
Ничего не ответила Стафеева. Лишь губы трубочкой сложила. Красивые, к слову, губы. Выразительные. Но Дробышев, чтобы не отвлекаться, уже смотрел на куцый список. Вот те на: а Рузаева в списке и нет.
Выходит в коридор, думает. Отсутствие Рузаева в списке — не алиби. Во-первых, не факт, что у него автомобиля нет. Служба безопасности — не ГИБДД, могли и проморгать. Во-вторых, он мог и чужой машиной пользоваться… И тут, видит майор, идет по коридору высокий черноволосый парень, в руке стаканчик с горячим кофе держит. Одет в летнюю рубашку с короткими рукавами, но застегнут на все пуговицы и в галстуке. Дресс-код, так сказать. «А почему Стас решил, что царапины должны на шее находиться? — соображает Дробышев. — Старушка могла убийце и грудь оцарапать. Он ведь, судя по описаниям, в футболке был. А что до того, что этот Рузаев в водолазке, так, может, ему и не жарко. Человек, судя по имени, южный, привык к теплу. А в помещении — кондиционеры. Даже прохладно». И спрашивает Дробышев — так, на всякий случай:
— Молодой человек, вы в «Лотосе» работаете?
— Да, — отвечает чернявенький, притормаживая. — А чего?
— С вами наш сотрудник, из полиции, уже беседовал?
— Из полиции? Нет, не беседовал.
— А как вас зовут?
— Артем Мельниченко.
Вроде спокойно вел себя Дробышев, даже лениво, но, видимо, что-то все-таки мелькнуло в его глазах, когда услышал фамилию. А как не мелькнуть, если была она в списке, который майор продолжал держать в руке? И заглядывать не надо — чего запоминать, когда там всего три фамилии? И среди них: «А. Мельниченко, темно-синий Audi АЗ, год выпуска 1997…»
Бац, и стаканчик полетел прямо в физиономию опера — быстро врубился Мельниченко, очень быстро. И сорвался, как спринтер на фальстарте. Подобное бывает, когда человек на нервах — интуиция обостряется, но и психика на грани.
Чуть зазевайся Дробышев — получил бы горячим кофе в личность. Однако успел выставить руку, отмахнуться — лишь пальцы слегка ошпарило. А злодей уже рванул по коридору. Но далеко не ушел. Там дальше отдел кадров располагался. Картузов зашел за фотографией Рузаева и заболтался малость с аппетитной сотрудницей. Выходит из двери — прямо на него долговязый несется. Стас ему ногу и подставил — инстинктивно. Рефлекс такой оперский — хватать того, кто бежит. А тут и Дробышев подоспел. Повязали гаденыша.
Валентина Степановна опознала «обидчика» кошки. При обыске в квартире Мельниченко оперативники обнаружили дорогой айфон, который в свое время Анжеле подарил Стафеев, и деньги. Несколько дней Мельниченко все отрицал и отмалчивался, но результаты генетической экспертизы не оставляли ему шансов. И алиби он не имел. Когда понял, что приперт к стенке, потихоньку разговорился.
Анжела закрутила с ним интрижку весной. Поначалу Мельниченко не знал, что его подруга спит с директором фирмы. Но Артем оказался ревнивцем и однажды выследил, как Стафеев выходит из подъезда. Мельниченко устроил сцену, потребовал, чтобы Анжела порвала со Стафеевым. Однако девица заявила, что тот дает ей деньги. А у Артема — она ехидно засмеялась — ничего нет, кроме длинного члена.
Парень разозлился, но крыть было нечем. Хотя зарабатывал он и неплохо, но все деньги улетали на игральные автоматы. Поэтому периодически влезал в долги. И у Анжелы занимать приходилось — унижаться.
А потом Стафеев решил порвать с Анжелой. То ли надоела, то ли боялся, что о связи рано или поздно прознает жена — «блондинка» любила поболтать. Анжела обиделась и расстроилась — Стафеев ее худо-бедно содержал. Поделилась обидой с Мельниченко. Тот поначалу даже обрадовался, так как ревновал сексапильную подругу. Но ему тоже требовались деньги — в очередной раз влез в долги. Тогда и возник план шантажировать Стафеева.
Стафеев, понятно, упирался, но угроза разоблачения и развода страшила его больше, чем потеря энного количества зеленых бумажек. Трусоват был мужичок: блудлив, но трусоват. В итоге он согласился выплатить отступные в обмен на то, что Анжела уволится из фирмы и навсегда забудет про их отношения. Они договорились о последней встрече. Однако Артему в последний момент пришло в голову спрятаться в прихожей в гардеробном шкафу — для страховки. Вдруг Стафеев задумал что-то недоброе?
Анжела отговаривала: мол, зачем? Не боится она Игоря, только лишние заморочки. Но Артема это лишь насторожило. Подумал, может, Анжела скрывает чего? Может, она со Стафеева большую сумму слупить хочет, а его, Артема, без доли оставить?
В итоге сделали, как хотел Мельниченко. Он залез во встроенный шкаф-купе, а затем появился Стафеев, но вместо того, чтобы отдать баксы, начал торговаться. В результате слабовольная Анжела, не очень-то верившая в успех предприятия, поддалась нажиму и согласилась на меньшую сумму. Однако переговоры этим не ограничились. Стафеев заявил, что имеет право напоследок трахнуть Анжелу. Любвеобильная девица, уже получившая деньги на руки, не возражала.
Пока Анжела стонала на тахте, активно ублажая вошедшего в раж любовника, Артем сидел в шкафу, скрипя зубами от злости. Вылезти он не мог — не хотел светиться перед Стафеевым как соучастник шантажа. Да и уволил бы тот его сразу.
