– С переводом всех звонков на наш аппарат, шеф, мы здесь сойдем с ума.
Точно подтверждая ее слова, зазвонил телефон и она подняла трубку.
– Алло!
– Арлен Дюваль? – спросил адвокат, увидев, как округлились глаза секретарши.
Делла Стрит кивнула.
– Он здесь, мисс Дюваль. Передаю ему трубку.
– Говорит Перри Мейсон. Добрый вечер, мисс Дюваль.
Голос Арлен разительно отличался от голоса доктора Кандлера: она не пыталась скрыть возбуждение.
– Вы что-то узнали о трейлере? Я правильно поняла доктора Кандлера? Вы его нашли?
– Да, мисс Дюваль.
– Где он?
– На площадке фирмы «Идеал».
– Правда?
– Правда.
– Но я... я...
– Вы знаете, где это? – спросил Мейсон.
– Конечно! – воскликнула она. – Я его там покупала.
– Когда?
– Примерно полгода назад.
– Он снова там – оставлен на консигнацию.
– И кто его оставил?
– Этот человек представился Ховардом Примом. Адрес он назвал вымышленный.
– Да, да, конечно. Он... А в каком состоянии трейлер?
– Личных вещей в нем не осталось.
– Нет, я имею в виду сам трейлер. Деревянные планки не сорваны, обшивка цела?
– Очевидно, да.
– Мистер Мейсон, мне необходимо немедленно добраться до трейлера. Вы не могли бы... встретиться со мной в «Идеале»?
– Когда?
– Сколько вам потребуется времени, чтобы доехать? Я буду вас ждать.
– У вас есть что-нибудь, что могло бы подтвердить ваше право на трейлер, какая-нибудь регистрационная квитанция или что-нибудь в этом роде?
– Ничего, мистер Мейсон. У меня остался только ключ от машины и ключ от трейлера.
– Конечно, если вы покупали трейлер в этой фирме, то там должны быть данные о регистрации сделки, – заметил Мейсон. – Хорошо, я еду туда и встречусь с вами.
– Прямо сейчас?
– Да, прямо сейчас, – пообещал адвокат.
Мейсон повернулся к Полу Дрейку.
– Я думаю, Пол, что не стоит все открывать моей клиентке, по крайней мере, какое-то время. Я имею в виду сведения о Сакетте. Не надо, чтобы клиент знал все, что знаем мы.
– Для меня клиент – ты, – ответил Дрейк. – Я передаю информацию только тебе. А ты уже можешь передавать ее кому хочешь и когда хочешь.
Мейсон отодвинул стул от письменного стола и дал указания Дрейку:
– Немедленно пошли кого-нибудь следить за Сакеттом. Те двое, что наблюдают за трейлером, пусть продолжают заниматься только этим. И следуют за автоприцепом, куда бы он ни направился.
– Ты думаешь, твоей клиентке удастся доказать свои права и забрать его?
– Да. Если она купила его в этой компании, то у них должна быть зарегистрирована сделка, и у нас не возникнет проблем.
– Странно, что вор поставил его на ту же стоянку, – заметил Дрейк.
– Просто совпадение, – высказал свое мнение Мейсон.
– Это ты так думаешь, – сухо прокомментировал Дрейк.
– Но ведь таких крупных компаний, как «Идеал», не так уж много.
– Все равно странное совпадение.
– Делла, ты готова? – повернулся Мейсон к секретарше.
– Готова, – отозвалась она.
Дрейк встал с кресла.
– Как я понимаю, меня выгоняют.
– Ты абсолютно прав, – подтвердил Мейсон, открывая дверь. – Задержись на работе до половины десятого, – попросил адвокат. – Может, мне потребуется связаться с тобой после того, как мы съездим на эту площадку. И, пожалуйста, разузнай все о краже из банка.
– Останусь до десяти, – пообещал детектив и направился по коридору в свое агентство, находившееся на том же этаже, что и офис Мейсона, но ближе к лифту.
Адвокат с секретаршей спустились на лифте вниз и сели в машину Мейсона, находившуюся на стоянке для работников фирм, арендующем площадь в здании, прилегающем к ней.
Мейсон легко вписался в поток машин, заполнивших улицы в вечерний час.
– Сколько нам туда добираться? – спросила Делла Стрит.
– По меньшей мере, минут двадцать.
– Ты решил стать образцовым водителем? – в удивлении подняла брови Делла.
Мейсон кивнул.
– Автомобиль стал смертельным оружием. Слишком много людей на слишком большом количестве машин одновременно направляются в разные места.
– Теперь я могу расслабиться и не следить, нет ли по пути регулировщиков дорожного движения, – улыбнулась Делла, откидываясь в кресле.
– С сегодняшнего дня регулировщики – мои друзья. Я становлюсь законопослушным гражданином и хочу, чтобы все были такими. Что ты думаешь о нашей новой клиентке, Делла?
– Бедняжка! Она попала в такую неприятную ситуацию!
– Еще бы!
– Шеф, ты скептически подходишь к этому делу.
Мейсон притормозил перед светофором, когда свет поменялся на желтый, и сказал:
– Если анализировать только факты, без каких либо приукрас, то мы имеем дело с девушкой, отец которой присвоил почти четыреста тысяч долларов. Она ездит на дорогой машине и живет в дорогом трейлере. Она не работает, а разгуливает босиком по росе и мягкий солнечный свет ласкает ее кожу.
– Прекрасная работа, если, конечно, тебе удастся так устроиться, заметила Делла.
– А теперь посмотри на это с точки зрения органов, занимающихся условно-досрочным освобождением. Колтон П.Дюваль находится в тюрьме, приговоренный к лишению свободы на срок, зависящий от поведения заключенного. Он утверждает, что невиновен и ложно обвинен. Обстоятельства кражи полностью не ясны. Как представитель закона, ты беспокоишься по поводу того, сколько времени будешь держать Колтона Дюваля в тюрьме. Возможно, ты даже не исключаешь условно-досрочное освобождение. Ты связываешься с полицейскими, чтобы узнать их мнение. Они рассказывают о дочери, которая разъезжает на престижной машине, живет в первоклассном трейлере, не работает и не стесняет себя в расходах.
– Когда ты это так представляешь... – Делла Стрит запнулась. – Боже, шеф, своими действиями она продлевает отцу срок.
– При одном условии, – улыбнулся адвокат.
– Каком еще?
– Что Совет по помилованию и условно-досрочному освобождению вообще намеревается, хотя бы в будущем, условно-досрочно освободить Колтона Дюваля. Может показаться, что Арлен пытается не вытащить отца из тюрьмы, а как раз наоборот, подольше оставить его там. Несомненно, с точки зрения властей действия дочери кажутся чрезвычайно раздражающими, чтобы не сказать хуже.
– Определенно, – согласилась Делла.
– С другой стороны, – продолжал Мейсон, – они могут рассматриваться, как способ приманки.
– Каким образом?
– Дюваль садится в тюрьму. Ему дают понять, вполне возможно, только намеками, что, если он готов вернуть украденное, то его условно выпустят на свободу. Очевидно, он не собирается ничего отдавать, а хочет переждать. В конце концов, власти приходят к заключению, что он намеревается молчать. Затем дочь начинает тратить деньги, неизвестно откуда добывая средства к существованию. Живет в свое удовольствие. Естественно, органы, занимающиеся условно-досрочным освобождением, думают что-то вроде следующего: «Контроль над деньгами перешел от отца к дочери. Может, стоит его выпустить на свободу и вести за ним постоянное наблюдение? Мы будем следить за каждым его шагом. Мы не в состоянии ничего предпринять, когда дочь тратит деньги, а вот если _о_н_ начнет их тратить, снова засадим за решетку и, не исключено, предъявим обвинение дочери, как соучастнице. Тогда мы, может, найдем деньги и хоть часть из них вернем!»
