Это было не только приятно, но и полезно; после излишеств — лишь необходимое. Возникли базары, где торговали всем понемножку: инструментом, драгоценностями, оружием, одеждой, провизией, тканями, гамаками, соленьями, табаком, досками, ртутью, — словом, вещами очень нужными в трудной жизни золотодобытчиков. И с тех пор больше никто не ездил в Демерару[75], Кайенну или Суринам, дабы поразвлечься или купить что-нибудь. Все было теперь здесь, на месте, но за какую цену! Однако это ничего не значило для людей, одержимых лихорадкой, безумием, неистовством.
Началось постоянное перемещение из города и обратно в сотню местечек, рассеянных на огромной территории. Там старатели месяцами жили в ужасных условиях. И едва кончался сбор урожая и были сложены слитки, а золотая пудра насыпана в кожаные мешки, как добытчики тут же возвращались в Неймлесс — неделями плыли на пирогах по ручьям и речушкам, являвшимися тропами кайманов[76], затем долго шли пешком, с караванами, вооруженные до зубов, чтобы защитить сокровища, и, доведенные до изнеможения, являлись наконец в Неймлесс, чтобы предаться безумной оргии[77].
Они приходили в магазин в лохмотьях, а оттуда шествовали джентльменами, предварительно доверив свои кубышки содержателю выбранного ими торгового дома. Тут старатели находили также свежее мясо, белый хлеб прямо из печи, мороженое, наконец, — парикмахера. И начиналась жизнь «на полную катушку» в казино, где скакали прирученные обезьяны, сотрясали воздух трубачи, скрипели, как ржавые замки, туканы[78], жужжали птицы-мушки. И разгоралось веселье! Выпивки, игры, драки… Все это было бессмысленно, страшно, а иногда и опасно.
После трагического и таинственного похищения бедной Мадьяны вернемся опять в казино — место развлечений, где несколькими годами раньше при столь же драматических обстоятельствах дебютировал Жое Пистоль. Сколотив хорошее состояние и произведя в своей лавке кое-какие изменения, превратившие ее в известнейшее заведение края, янки удалился от дел.
Казино было действительно великолепным. Его называли, не без оснований, «Домом Двух Ушей». А попросту — «Два Уха».
Преемником Жое Пистоля стал гигантского роста выходец из Кентукки[79] Джек. Воспитанник хорошей школы, новый бармен вел свой дом как нельзя лучше, на американский лад, и был готов на все для приумножения богатства. И при всем этом он не притрагивался к иногда очень значительным суммам, доверявшимся ему клиентами.
Сей нечестивец, конечно, имел дело с правосудием в других местах, но тут выступал как неподкупный депозитор[80].
Выходя из дома Мадьяны, Железная Рука задумчиво спросил:
— Что же нам теперь делать?
— Так ведь темнота на дворе… Ничего! — ответил Мустик. — Поскольку надо как-то скоротать эту проклятую ночь, вернемся в «Два Уха». Правда, Фишало? А утром, с рассветом, — посмотрим.
— Ладно. Пошли!
Когда Железная Рука уходил из казино, он был одет как джентльмен, а вернулся в лохмотьях. Во время схватки на нем порвали всю одежду. Вдруг он инстинктивно нащупал внутренний карман жилета, сделал резкое движение и побледнел.
Мальчик, который это заметил, спросил:
— Вы чем-то огорчены, патрон?
— У меня украли бумажник.
— О, какое несчастье!
— Да, непоправимое… Это крах! Двадцать тысяч франков в купюрах[81] английского, французского и голландского банков плюс кредитные письма в банки Демерары, Суринама и Кайенны… Кроме того, бумаги, удостоверяющие мою личность.
В этот момент к ним подошел хозяин и холодно сказал Мустику:
— Вы в самый разгар работы покинули свое место, и без разрешения. Вас требуют клиенты.
Действительно отовсюду кричали, даже ревели, прося то одного, то другого:
— О, Мустик! Шерри-бренди!..[82] Бой, неси коктейль!.. Эй ты, поспеши! Недотепа! Гром и молния! Слышишь ты, ублюдок! Черт побери!.. Я хочу пить… Скорей! Дай-ка сигару! Водки! Кофе!
— Вы слышите? — сказал хозяин.
— Черти! Еще бы, надо быть глухим как башмак, чтобы ничего не слышать. Так что же?
— Я увольняю вас. Вы больше у меня не служите.
— Вот как? Я проиграл. Впрочем… мне в высшей степени наплевать. А фартук я вам возвращаю. Вот он.
— Хорошо! Я должен вам за неделю… двадцать долларов.
— Спасибо… Будьте здоровы!
И, обращаясь к Железной Руке, Мустик добавил:
— Патрон, послушайтесь моего совета, уходите отсюда. На нас уже кое-кто поглядывает. Уверен, они что-то замышляют. Их слишком много. Могут и убить. Что ты скажешь на это, Фишало?
— Я согласен, малыш! У меня, знаешь ли, тонкий слух… Несмотря на гвалт, я кое-что слышу.
— Что именно?
— Много всего.
— Так уйдем отсюда. Как только покинем казино, будем в безопасности, по крайней мере, на ближайшее время. А там — наметим план действий. Ваше мнение, патрон?
Не поддаваясь унынию из-за пропажи, только что им обнаруженной, Железная Рука сохранял свою твердость.
Он протестующе воскликнул:
— Бежать от этой кучки мерзавцев? Никогда! Вы заверили меня, что мы встретим здесь похитителей Мадьяны… Я хочу их видеть.
— Повторяю: может возникнуть грандиозная потасовка, а у вас нет никакого оружия. У Фишало только карабин, у меня же — лишь один патрон в револьвере.
Тут раздался мощный рев, крики, угрозы:
— За дверь! Убьем их! Смерть им! Смерть!
Поднялось несколько человек. Белые люди с физиономиями висельников вытащили ножи и клинки. Шум продолжался.
— Дело дрянь, — сказал Мустик. — Бандиты вот-вот набросятся на нас.
— Дай револьвер! — крикнул мальчику Железная Рука.
Он схватил оружие и приготовился выстрелить.
Но тут вмешался хозяин:
— Убивайте друг друга сколько угодно, но не огнестрельным оружием!
— Почему?
— Чтобы не задеть соседей.
— Хороший совет для растяп, но моя пуля никогда не ошибается.
Чей-то голос прорычал:
— Хозяин, отвали! Мы хотим пустить кровь этому фраеру.
И бандиты бросились на Железную Руку.
— Смотрите, чтобы не уплыли ваши ставки! — крикнул Джек во все горло, зная, что некоторые проходимцы поднимают шум, чтобы стащить со столов золотые слитки и мешки с дорогим металлом.
В тот момент, когда негры, китайцы, мулаты, белые сжали покрепче в руках свои деньги, раздался выстрел.
Несмотря на запрет, Железная Рука все-таки выстрелил.
Один из наступавших вскочил на стол и замер посреди стаканов, бутылок, карт, куч золота, склоненных голов и вскинутых, словно в полете, рук. Железная Рука тем временем удерживал бандитов на расстоянии, грозя им револьвером, в котором не осталось ни одного патрона; хозяину же он крикнул:
