Это восклицание было произнесено совсем иным тоном. До сих пор человек говорил с улыбкой на губах. Но с восклицанием «Мой Бог!» на лицо его набежало облачко.
Перемена была вскоре объяснена новыми словами.
– Мой бумажник! В нем тысяча долларов! Все мои деньги! Если он потерялся, я буду выглядеть еще более жалко, возвращаясь в отель. Меня ждет длинный счет. И мои документы! Некоторые для меня очень важны – паспорт и другие! Боже помоги мне, если они исчезли!
Снова вдоль утеса, снова спуск по склону с такой торопливостью, словно внизу еще одна девушка с глазами орлицы ждет помощи.
Джентльмен достиг уровня моря и пошел вдоль берега, когда увидел на воде темный предмет – примерно на расстоянии кабельтова от берега. Это была небольшая гребная лодка, и в ней два человека.
Она направлялась к Истонскому пляжу; но гребцы прекратили работать и сидели, подняв весла. Они находились примерно напротив пещеры, из которой он так недавно выбрался.
– Какая жалость! – подумал спортсмен. – Если бы они показались на двадцать минут раньше, они уберегли бы мои ушибленные кости, а леди сохранили шали, которые стоили им, наверно, целое состояние – долларов пятьсот каждая. Лодка, должно быть, все это время шла вдоль берега. Как глупо, что я ее не увидел!
– Но почему они остановились? А, мое пальто и шляпа! Они увидели их, как и я. Слава небу, мой бумажник и документы целы!
Он торопился, чтобы еще больше обезопасить их, потому что прибой подобрался совсем близко к одежде – и вдруг заметил темную чудовищную фигуру, приближающуюся со стороны моря. Добравшись до мелкого места, из воды выбрался огромный ньюфаундленд.
Собака, очевидно, приплыла с лодки – она была с нее послана. Но спорстмен не понимал, с какой целью, пока пес не вскочил на уступ, схватил в зубы его сюртук и вместе с ним снова прыгнул в воду.
Бродвейский сюртук из самой дорогой ткани; тысяча долларов в кармане; документы, которые дороже в десять раз!
– Эй! Эй! – закричал владелец, бросаясь к месту, где совершился грабеж, – брось, ты, зверюга! Брось!
– Ко мне! – послышался голос из лодки. – Ко мне, добрый Бруно! Тащи добычу!
За этими словами последовал взрыв смеха, презрительно отразившегося от утеса.В смехе приняли участие оба лодочника.
Лицо спортсмена стало мрачнее скал береговых утесов. Он остановился в молчаливом изумлении.
До этого момента он считал, что двое в лодке его не видели и что собака была послана за тем, что можно считать «бесхозным имуществом». Но приказ, отданный псу, вместе с презрительным смехом, излечили его от этого заблуждения, и он повернулся к лодке с мрачным выражением, способным испугать и более смелых людей.
Гнев его не уменьшило то, что перед ним были два молодых человека из высшего общества, очевидно, на лодочной прогулке. Возможно, это еще больше усиливало оскорбление.
Он, бывавший в таких далях, шедший за команчами по их боевым тропам, скрещивавший саблю с мексиканскими штыками, – и над ним смеются таким образом и такие типы!
– Отзовите собаку! – крикнул он, и голос его отразился от скал. – Отзовите, или, клянусь небом, вы пожалеете!
– Давай, Бруно! – кричали с лодки, не обращая на него внимания. – Хороший пес! Хватай! Тащи сюда!
Человек в рубашке несколько мгновений стоял в нерешительности, чувствуя свою беспомощность. Собака отбежала от него, и догнать ее невозможно. Невозможно и плыть к лодке, чтобы излить свой гнев на гребцов, чья речь продолжала его мучить.
Самому ему казалось, что прошла вечность, однако нерешительность длилась всего несколько мгновений. Оглянувшись, спорстмен увидел ружье, лежавшее там, где он его оставил.
Он с криком подскочил и схватил оружие. Оно заряжено крупным зарядом: он ведь собирался поохотиться на водную дичь.
Он не стал предупреждать. Низменное поведение этих двоих избавило его от необходимости церемоний; быстро подняв ружье, он послал заряд дроби над плечом ньюфаундленда.
Собака выронила сюртук, болезненно завизжала и неловко поплыла к лодке.
Смех на лодке стих. Гребцы увидели ружье.
– Это двустволка, – крикнул спортсмен достаточно громко, чтобы они услышали. – Если подведете лодку чуть поближе, могу разрядить второй ствол!
Молодые люди решили не принимать его приглашение. Шутка их зашла слишком далеко и получила неожиданное продолжение; с мрачными лицами она втащили на борт бедного Бруно и начали грести дальше.
К счастью для спортсмена, прилив продолжал прибывать, поэтому его сюртук отнесло к берегу – вместе с долларами и документами.
Некоторое время ушло на выжимание промокшей одежды и приведение себя в порядок, прежде чем вернуться в отель. К счастью, при возвращении не нужно проходить по улицам: в то время Оушн Хаус отделялся от скалистого берега – сцены недавнего приключения – только полями.
– Достаточно приключений для одного дня! – проговорил спортсмен, приближаясь к огромному каравансараю, в котором кишели сотни счастливых обитателей.
Но он не знал, что его ждет еще одно приключение. Вступив на длинную площадь, он увидел двух джентльменов, появившихся с противоположной стороны. Их сопровождала большая собака, которой пришлось помочь подняться по лестнице.
Узнавание было взаимным; впрочем, выразилось оно только в мрачном виде. И тут же прозвенел веселый гонг, приглашая на обед.
– Женился по любви! Ха! Какой я был дурак!
Эти слова произнес мужчина, сидевший за столом, опираясь локтями.
– Я тоже была дура, и по той же причине!
Ответ, произнесенный женским голосом, донесся из соседней комнаты. В то же мгновение дверь, чуть приоткрытая, распахнулась толчком, обнаружив говорящую – женщину с замечательной фигурой и прекрасным лицом; тем более прекрасным, что оно дрожало от негодования.
Мужчина вздрогнул и в замешательстве поднял голову.
– Ты меня слышала, Франс? – спросил он тоном, одновременно мрачным и полным стыда.
– Слышала, Ричард, – ответила женщина, величественно входя в комнату. – Отличная речь для мужчины, женившегося меньше года назад. Негодяй!
– Заслуженное название! – упрямо ответил мужчина. – Достаточно, чтобы сделать человека негодяем!
– Чего достаточно, сэр?
– Только подумать, если бы не ты, у меня были бы тысячи годового дохода и титулованная жена!
– И только подумать, что у меня могли быть десятки тысяч и лорд в качестве мужа, геральдическая корона над головой, на которую ты не в состоянии надеть шляпку!
– Ба! Я бы хотел, чтобы у тебя был твой лорд.
– А я бы хотела, чтобы у тебя была твоя леди.
Недовольный супруг, обнаружив, что проигрывает игру взаимных обвинений, снова упал в кресло, оперся локтями о стол и опять принялся дергать себя за волосы.
