ВОПРОС ЖИЗНИ И СМЕРТИ
Времени в моем распоряжении немного, в сущности, одни сутки. И конечно я не успел бы за этот срок разыскать Семена в тайге. Ведь участок у него был обширный. Каждая сторона „квадрата" равнялась пяти километрам. Да и местности этой я еще не знал. Так что же мне оставалось? Заявить в милицию? Но, во-первых, связываться с властями мне пока не хотелось. А во-вторых, что бы я мог там сказать? Никакими точными фактами я же не располагал! Были только подозрения, догадки… А для закона этого мало.
„А может, — подумал я, — взять да приехать к Семену домой? И поговорить с его женой, с болтливой этой дурой? Хотя нет… Она же не знает меня. И скорее всего, мне не поверит. Да к тому же опять, пожалуй, начнет болтать по всему селу. А у бандитов связники имеются повсюду. И разумеется, им все мгновенно станет известно! И тогда может случиться самое худшее: Семена постараются перехватить в тайге.
Облокотившись о стол и подперев кулаком подбородок, я сидел в раздумье. Пытался найти какое-то решение и не мог его сыскать.
Кто-то легонько, ласково коснулся моих волос. И я, не глядя, сразу же понял — это Верочка!
— Ну, чего загрустил? — спросила она. — Или ты, что ли, не поладил с этими… — Она брезгливо поджала губы. — С этой шпаной. Я заметила…
— Что? — спросил я, распрямляясь. — Что ты заметила?
— Заметила, с какими мордами они уходили. Чем-то ты их здорово разозлил! А публика эта — знаешь какая? С ней связываться опасно.
— Тут ты, в общем, права…
— А зачем же связывался? — строго спросила она. — Зачем искал приключения?
— Ничего я не искал, — горячо возразил я, — просто так получилось. Совершенно случайно. Да ты сама небось помнишь, как все началось.
— А как же, — усмехнулась она, — помню! Видела, какими глазами ты тогда глядел на эту Клавку и как она с тобой кокетничала… Только ты, между прочим, не обольщайся. У нее есть хахаль, имей это в виду! Страшный тип.
— Это кто ж такой?
— Да тот, с рыжими усиками, — сказала она, — похожий на крысу… Ты же с ним однажды разговаривал.
— Ну и что ж в нем страшного?
— Да все. — Она зябко передернула плечами. — Не зря же его боится эта шпана! Он у них — за главного.
— Откуда ты все это знаешь? — удивился я.
— Да уж знаю. Я как-то ездила в Подтесово, там у меня крестная живет, и встретила их всех вечерком на пристани. И этого типа, и других ребят. И Клавку твою тоже.
— Причем здесь Клавка? — досадливо сказал я. — Вовсе она не моя. И не о ней сейчас речь! Так продолжай! Значит, ты встретила их, и что?
— У них там какой-то спор начался. Ну, и этот тип как на них цыкнул, так они сразу все притихли. А потом он стал их упрекать в чем-то…
— В чем?
— Ну, этого я не поняла. Не разобрала… Слышала только, как он бранился. Мол, все — зола! Мол, я блевать на это хотел!
— Что-о? — встрепенулся я. — Он так и сказал: не плевать, а „блевать"? Ты не ошиблась? И это словечко: „зола"…
— Ну да, — кивнула она, — так и сказал. Какая тут может быть ошибка? Слава Богу, на память я пока не жалуюсь. Но в чем дело? — она посмотрела на меня внимательно. — Почему ты вдруг переполошился?
В этот момент ее кто-то позвал из глубины зала, и она убежала. А я остался сидеть, взволнованный внезапной догадкой.
С глаз моих словно бы спала пелена. Все мгновенно прояснилось… Я опять припомнил Очуры и несчастного Алешу Болотова, и его рассказ о таинственном главаре „Черной кошки". Стремясь поточнее обрисовать этого типа, Алеша привел тогда некоторые характерные для него выражения. И вот сейчас я совершенно неожиданно услышал их в пересказе Верочки. Оба они говорили об одном и том же человеке, это было бесспорно! И я теперь отлично знал, кто это такой.
И с содроганием я подумал о том, какая грозная опасность нависла над Семеном Потаниным…
* * *
Закончив дела — обслужив очередного клиента, — Верочка снова подошла ко мне. И глядя на милое ее лицо, простодушное, свежее, окрашенное нежным румянцем, я почувствовал, что вся моя надежда теперь только на нее.
— Послушай, Верочка, — сказал я осторожно, — нам надо серьезно поговорить. Присядь-ка, пожалуйста. Скажи, ты откуда родом? Ты здешняя?
— Да, — сказала она удивленно. Енисейская. И вся моя родня тоже. Мы коренные.
— А район этот ты хорошо знаешь? В тайге ведь бывала?
— Бывала. — Она дернула плечиками. — Не везде, конечно. Но, может, ты все же объяснишь?
— В ближней тайге, на запад отсюда, есть место, называемое Сорок восьмая верста.
— Ну, так. Знаю. И дальше что?
— Мне необходимо срочно добраться туда, — пояснил я. — Или, еще лучше, найти бы кого-нибудь, кому это место знакомо, кто уже бывал там не раз.
— Г-м, кого же тебе порекомендовать? — Верочка задумалась на минуту. — Тебе, конечно, соваться туда не стоит. Еще утопнешь! Там много мелких озер, есть зыбуны… А вообще-то наши охотники на Сорок седьмую часто наведываются — стреляют уток… Но кого же? — она вздохнула. — Так сразу, право же, трудно сообразить.
— Надо подыскать человека надежного, которому я мог бы довериться.
— Но что ты задумал? В самом-то деле!..
— Просто хочу передать одному парню записку. Предупредить его… И учти: для него это вопрос жизни и смерти.
Очевидно, в лице моем что-то дрогнуло при этих словах, что-то слегка изменилось. И Верочка тотчас же это уловила. Вероятно, она начала уже кое о чем догадываться…
— Так говоришь — вопрос жизни и смерти? повторила она медленно. — Да, тут требуется хорошо подумать.
— Думай. Только не тяни, дело спешное!
Верочка покивала рассеянно. И вдруг всплеснула руками.
— Ну, конечно, — воскликнула она, улыбаясь, — как я могла забыть? Есть такой человек. Вот уж кто абсолютно надежный.
— Ты о ком?
— Об одном биологе, студенте.
— Но, позволь, какое же отношение может иметь студент?..
— Самое прямое.
И она, близко придвинувшись ко мне и обдав меня медовым запахом волос, торопливо стала объяснять, что там, на Сорок седьмой версте, учреждена звероводческая ферма, на которой постоянно дежурят молодые биологи, наблюдающие за какими-то водоплавающими животными, то ли за бобрами, то ли за норками. И один из этих ребят, Витя, каждую пятницу приезжает в Енисейск. Берет почту, закупает продукты. И сейчас он еще может быть в городе, если, конечно, не поспешил уехать.
— Ну так идем немедленно к нему! — я вскочил нетерпеливо. — Ты знаешь, где он тут обитает?
— Конечно, — сказала она, — ихний отряд снимает постоянный номер в центральной гостинице.
