— За золотом! За чем же ещё? — уверенно ответил Чалый. — Кинуть, значит, решил Контору-то?
— А ты бы на его месте как поступил? Тот-то и оно! А коли действуют они, как частные лица, то на поддержку своих им рассчитывать не приходится. Расчухал расклад?
— А то! — повеселел Чалый. — А сколько там может быть золота?
— Много, брат! Ляма на четыре зеленью, не меньше! И нам, и им хватит.
— Ты что, им долю выделить собираешься? — удивился Чалый.
— Ну, не половину, конечно, — усмехнулся Грач. — Но на лимон золотишка я им унести позволю. Если, конечно, правильно себя вести будут.
— Куда столько? — возмутился Чалый. — Им и пол-ляма за глаза будет!
— Может ты и прав, — согласился с братом Грач. — Только рано нам золотишко делить. До него ещё добраться надо.
— Ну да, — сразу остыл Чалый. — А они сумеют?
— Не знаю, — пожал плечами Грач. — Портсигар-то у меня.
— А может, и не нужен он им вовсе? Может они без него как-то сумели обойтись. Зря, что ли, они к картографам да железнодорожникам наведывались?
— А вот это мы и проверим, — сказал Грач. — Номер телефона в ихнем люксе известен?
* * *
Звонок по городскому номеру заставил всех переглянуться.
— Слушаю, — поднял трубку Максимов.
— Правильно делаешь, — проскрипел в трубке незнакомый голос. — Слушай и передай другим: портсигар у меня. Можем договориться. Решайте, а я через десять минут перезвоню.
— Кто звонил? — глядя на озабоченное лицо мужа, спросила Лариса.
— Так он не представился, — усмехнулся Геннадий. — Говорит, что портсигар у него. Предлагает встретиться.
— А нам это надо? — спросила Светлана.
— Нет. Но он, видимо, про это не знает. Обещал перезвонить… — Геннадий глянул на часы, — через восемь минут.
— Пошлёшь? — спросил Старх.
— Это неразумно, — покачал головой Максимов.
— Согласишься на встречу? — удивился Вяземский.
— Соглашусь, но не пойду и никого из вас не пошлю.
— Не понимаю, — пожал плечами Старх.
— Тут всё очень просто, — улыбнулся Геннадий. — Назначим встречу, а сами в это время отправимся к отметке.
— Разумно, — одобрил Старх. — Со следа вряд ли собьём, но время потерять заставим.
— А Дяде Мише про это сообщить не хочешь? — спросила Катя.
— Обязательно сообщу! — заверил её Максимов.
* * *
— Ну, чё, забил лохам стрелку? — поинтересовался Чалый.
— Забил. Завтра в десять в том месте, что ты присоветовал.
Окончание дня было малоинтересным. Грач уже собрался отойти ко сну, как зазвонил телефон.
— Чего тебе, Хмурый? — спросил Грач недовольным тоном.
Выслушав сообщение о появлении в городе ещё одного журналиста из Москвы, раздражённо сказал в трубку:
— Да погоди ты со своим «чё делать?», дай подумать.
Думал недолго. Распорядился:
— Берите его. Везите на «дачу». Выньте из него, всё, что знает, но жизни пока не лишайте. Всё!
* * *
На другой день Вениамин обедал в том же трактире. Люба его обслуживать не стала, передала другой официантке. Галкин обиделся и решил, что больше он в эту забегаловку ни ногой. «Скоро уеду и забуду эту провинциальную дуру!» Но вечером ноги опять принесли его под окна заведения. Люба заметила его и поймала себя на мысли, что ей это приятно. Выйдя после смены на крыльцо трактира, улыбнулась Вениамину. Тот сразу повеселел и хотел сделать шаг ей навстречу, но тут у него за спиной, визжа тормозами, остановилось такси. Из него выскочили крепкие парни и в два счёта запихнули ухажёра в салон. Люба растерянно смотрела вслед уезжающей машине, потом догадалась испугаться.
* * *
Поезд, который ждал на окраине города Коршунов, не значился ни в одном расписании. Водители обоих «ПАЗиков» удивлённо таращили глаза на самодвижущийся вагон, вставший прямо посреди переезда. А оттуда уже «сыпались» облачённые в чёрный камуфляж вооружённые люди. Когда они бежали мимо Коршунова к автобусам, капитан обратил внимание на то, что у одних на спине значилось ОМОН, а у других ФСБ. Последним вагон покинул грузный военный, облачённый в такой же камуфляж, как и другие прибывшие, но с более властными манерами. Подойдя к Коршунову, человек представился:
— Генерал Сологуб. Вас известили о моём прибытии.
Капитан принял строевую стойку.
— Капитан Коршунов! Товарищ генерал, разрешите…
— Не разрешаю, — остановил его Сологуб. — Тебя как зовут?
— Александр… — немного растерялся Коршунов.
— Вот что, Саша, — Сологуб взял его за локоток. — Не время нам церемонии разводить. Отвечай пока только на мои вопросы. Где автобусы раздобыл?
— В автохозяйстве, как и было приказано, без лишнего шума.
— Молодец! — похвалил его Сологуб. — Я вот тоже не оплошал, мотрису в отделении дороги добыл. — Потом он дал отмашку рукой.
Один автобус закрыл двери и стал разворачиваться, чтобы ехать в город.
— Смежники, — пояснил Сологуб, пока они шли ко второму автобусу. — Прибыли за полицейскими «оборотнями» в погонах. Но то не наше дело. Мы своих людей вызволять должны!
Войдя в автобус, генерал обратился к спецназовцу, держащему на коленях открытый ноутбук:
— Как дела?
— Есть сигнал, товарищ генерал! — отрапортовал тот.
— Знаешь, Саша, что это за место? — спросил Сологуб.
Коршунов посмотрел на экран.
— Да, это дом в пригороде. Одно из трёх мест, где предположительно держат заложников!
— Показывай дорогу! — распорядился Сологуб.
* * *
Его пока не били, только слегка помяли во время захвата. Галкин стоял перед Хмурым и удивлялся собственному бесстрашию. Он только что изложил свою легенду и теперь ждал решения главаря бандитов.
— А ты, часом, не врёшь? — с угрозой спросил Хмурый. — Смотри, я вранья не люблю! — Потом обратился к своим людям: — Отведите его к напарнику. Пусть тот ему расскажет, как мы умеем спрашивать! А ты думай, — вновь повернулся Хмурый к Галкину, — что говорить, когда я спрошу тебя в следующий раз!
В подвал Галкин, не без посторонней помощи, влетел, не удержался на ногах и больно приложился о цементный пол. Морщась, сел и услышал из дальнего угла:
— Веник?
Присмотрелся. Из угла на него смотрел избитый, но живой Бухлов… Буха. Вениамин облегчённо вздохнул и нажал спрятанную под кожей подмышки кнопку.
* * *
— А бандиты сигнал не засекут? — беспокоился Коршунов.
— Нет у ваших бандюков такой аппаратуры, — успокоил его Сологуб. — Долго ещё ехать?
— Почти на месте! — доложил Коршунов. — Останови здесь! — приказал он водителю. А Сологубу пояснил: — Вон тот дом.
