— Пора! — вскричал капитан.
Сейчас же послышался шум падения в бездну одного из мешков с пиастрами.
Благодаря пожару было светло как днем. Ни одно движение мексиканцев не укрывалось от взора их противников.
Те подняли яростный крик, видя, как мешки с пиастрами один за другим летят в пропасть.
Они бегом бросились на солдат, которые, твердо стоя на месте, подпустили их на расстояние выстрела.
Внезапный залп, произведенный мексиканцами, уложил на землю многих врагов и произвел замешательство в рядах нападающих, которые невольно подались назад.
— Вперед! — завопил Ягуар.
Товарищи его с новым ожесточением бросились в атаку.
— Держитесь смелее! Умрем! — сказал капитан.
— Умрем! — в один голос ответили солдаты.
Началась рукопашная схватка, атакующие и атакованные смешались, американцы и мексиканцы дрались друг с другом с такой яростью, точно это были дикие звери, а не люди.
Погонщики, число которых убывало из-за града сыпавшихся на них пуль, тем не менее с жаром продолжали свое дело. Как только один из них падал на землю от вражеского выстрела, роняя из рук рычаг, при помощи которого сбрасывались вниз мешки, другой хватался за это тяжелое железное орудие, и мешки с деньгами снова падали в пропасть под яростные крики врагов, прилагавших неимоверные усилия, чтобы преодолеть человеческую стену, преграждавшую им путь к серебру.
Величавую, но вместе с тем и страшную картину представляла эта ожесточенная битва, это беспощадное побоище, устроенное при свете горящего леса, который пылал, точно погребальный костер.
Крики затихали, борьба становилась безмолвной и внушающей ужас. Лишь изредка слышалась отрывистая команда капитана: «Сомкнуть ряды! Сомкнуть ряды!»
Ряды смыкались, и люди падали, жертвуя без всякого сожаления жизнью, стараясь выиграть несколько минут, чтобы эта жертва не оказалась бесплодной.
Тщетно пытались пограничные бродяги, подстегиваемые жаждой наживы, сломить энергичное сопротивление кучки солдат — стоя плечом к плечу на трупах павших товарищей, они как будто удвоили свою численность, чтобы отовсюду запереть ущелье.
Однако битва не могла продолжаться для осажденных с прежним успехом. Из всего отряда капитана в живых осталось не более десяти человек, все остальные пали, столкнувшись лицом к лицу с неприятелем.
Все погонщики были убиты. На краю пропасти остались несброшенными два мешка. Капитан быстро осмотрелся по сторонам.
— Еще одно усилие, дети мои! — вскричал он. — Нужно не больше пяти минут, чтобы покончить с нашим делом.
— С нами Бог! — закричали солдаты. Несмотря на истощение сил, они смело бросились на окружавшую их густую толпу врагов.
В течение нескольких минут эти десять человек совершали чудеса. Но им уже никак нельзя было устоять против подавляющего числа врагов, и все они пали.
Один только капитан остался в живых.
Он воспользовался преданностью своих солдат, чтобы схватить в руки рычаг и сбросить один мешок в пропасть. Другой он успел только приподнять и уже готовился сделать последнее усилие, чтобы сбросить и его, когда над самой его головой раздалось неистовое «ура!».
Пограничные бродяги сбегались к капитану, запыхавшиеся, подобно жаждущим крови тиграм.
— А-а! — радостно воскликнул Грегорио Фельпа, проводник-предатель, бросаясь вперед. — Ты не уйдешь от нас!
— Ты лжешь, негодяй! — ответил ему капитан.
И подняв обеими руками железную полосу, он раздробил ею череп драгуну, который упал на землю, не успев даже вскрикнуть.
— Еще один, — сказал капитан, снова взмахивая полосой.
Толпа, с минуту застывшая на одном месте, завыла от ужаса.
Капитан быстро опустил свой рычаг и стал сдвигать мешок к краю пропасти.
Это движение возвратило пограничным бродягам всю силу их гнева и ярости.
— Смерть ему! Смерть! — кричали они.
— Стойте! — сказал Ягуар, бросаясь вперед и расталкивая всех попадавшихся ему на пути. — Не смейте его трогать, человек этот принадлежит мне.
Услышав эти слова, все остановились.
Капитан бросил свой рычаг. Последний мешок только что скатился в пропасть.
— Сдайтесь, капитан Мелендес, — сказал Ягуар, бросаясь к офицеру.
Тот обнажил саблю.
— Я предпочитаю умереть, — ответил он.
— Так защищайтесь.
Противники вступили в бой. В течение нескольких секунд слышался яростный лязг их сабель. Вдруг капитан заставил отлететь оружие своего противника на десять шагов в сторону. Не дав Ягуару опомниться от этой неожиданности, офицер бросился на него и, как змея, обвился вокруг его тела.
Враги начали кататься по земле.
В двух шагах позади них была пропасть.
Все усилия капитана были направлены на то, чтобы увлечь Ягуара на самый край пропасти. Но тот, угадывая его план, всячески старался освободиться из его рук.
Наконец, после нескольких минут борьбы руки, сжимавшие тело Ягуара, стали слабеть, и молодому человеку удалось, собрав остаток своих сил, освободиться от объятий врага и подняться на ноги.
Но едва успел он это сделать, как капитан, который, казалось, утратил всю свою мощь, прыгнул, как тигр, схватил своего противника и сильно его толкнул.
Ягуар, не успевший еще опомниться от недавней борьбы, пошатнулся и, испуская громкий крик, потерял равновесие.
— Наконец!.. — воскликнул капитан с дикой радостью.
Присутствующие вскрикнул от ужаса и отчаянья.
Враги исчезли в пропасти.
Скваттеры — так называли колонистов, поселившихся в Северной Америке.
Воинственные индейцы (исп.).
В результате Семилетней войны 1756-1763 гг. Канада, бывшая до того французским владением, отошла к Англии.
Ей-богу! (англ.)
Пиастр — старинная испанская серебряная монета.
Лье — французская путевая мера длины, равная 4, 44 км.
Тигреро (дословно — охотник за тиграми) — так в Испанской Америке называли охотников на хищников из семейства кошачьих.
Мы не знаем ничего страннее того разговорного языка, который приписывается неграм; этот жаргон прежде всего замедлил бы рассказ, а затем он, по большей части, не соответствует действительности, — двоякая причина, позволяющая нам не употреблять его здесь. — Примеч. автора.
Манада — стадо, табун.
Длинные Ножи — так индейцы называли воевавших с ними американцев.
