«Никто, — перевел про себя с английского Петр. — А „баас“… так обращаются к белым в Южной Африке… Так это же один из тех южноафриканцев, которые должны были прилететь следующей ночью! Значит, они прилетели раньше…»
Штангер нехотя отстегнул пояс с кобурой и дал ему соскользнуть на землю. Остальные наемники хмуро последовали его примеру — хмель сразу вылетел из их голов.
— Прошу, герр Штангер! Мы вас ждем! — насмешливо кивнул немцу Эбахон и только теперь заметил Жака и Петра. — Мистер Николаев?
Он перевел удивленный взгляд на Жака, словно спрашивая, как оказался здесь русский, хотел что-то сказать, но ограничился сдержанным кивком:
— Что ж! Прошу, джентльмены!
Штангер вызывающе вскинул голову и, ни на кого не глядя, пошел в дом следом за Эбахоном, мимо расступающихся перед ним охранников. Пропустив его, солдаты сомкнулись перед наемниками, ринувшимися было на крыльцо.
— А вам, джентльмены, не сюда, — насмешливо сказал им южноафриканец и тут же резко выкрикнул: — Руки!
Наемники неуверенно подняли руки.
— Не так, джентльмены, не так! Протяните их ко мне.
И южноафриканец ловко застегнул на запястьях парней Штангера новенькие никелированные наручники, которые ему с почтением — одни за другими — подавал начальник караула.
Завершив эту операцию, южноафриканец поднес два пальца к длинному козырьку своего зеленого кепи:
— Прошу заметить, что я не позволил оскорбить вас кафирам… то есть… гражданам Республики Поречье. Но, к сожалению, мои люди сейчас заняты в других местах, и охранять вас… еще раз очень сожалею… придется этим черненьким. Недолго, уверяю вас, недолго. А теперь прошу в караулку.
На крыльце Петр оглянулся: понурые наемники в наручниках и под охраной уныло плелись по аллее к воротам.
Петр давно не бывал на вилле Эбахона и удивился происшедшим здесь переменам. Кресла, отодвинутые от камина, стояли вдоль стен, на которых висели карты, задернутые плотными черными шторами, а посредине холла — длинный стол.
Эбахон сидел во главе стола, по обе стороны от него — незнакомые Петру европейцы в такой же, как у Бааса Нободи, новенькой форме цвета хаки. Их было двое, и их свежие, загорелые лица выражали спокойствие и уверенность. Здесь же находился Джеймс Аджайи, он шептался о чем-то с Дювалье, вызывающе посматривающим на угрюмого Штангера, сидевшего на дальнем конце стола вместе с Ренаром, командиром Кодо-1, и Бэмом, командиром Кодо-3. Уильяме и Биллуа держались от них особняком, перекидываясь порой между собою короткими фразами. Браун и Мак Икс сидели в креслах у стены.
На лице Аджайи, увидевшего Петра, промелькнуло удивление. Петр еще раз понял, что его здесь не ожидали. Собственно, на поездке к Эбахону настоял Жак, два часа назад получивший приказ срочно явиться на совещание в Обоко вместе со своими офицерами и наотрез отказавшийся оставить Петра одного на позициях.
— Поедем вместе, — решительно сказал он. — А после… заедем к Элинор.
Именно возможность повидать Элинор и определила решение Петра отправиться вместе с Жаком.
Эбахон взял стоявший перед ним бронзовый колокольчик и позвонил, призывая к тишине. Все сразу же замолчали. Он обвел собравшихся торжественным взглядом и продолжал:
— Джентльмены! Мы собрались в трудный для Поречья час…
Многозначительная пауза и опять торжественный взгляд.
— Враг сжимает огненное кольцо вокруг нашей молодой свободолюбивой республики, и, чтобы спасти мой народ от геноцида, я вынужден действовать решительно и беспощадно. Именно поэтому я объявляю сегодня о смещении с поста главнокомандующего вооруженных сил республики генерала Штангера и о высылке его из страны первым же самолетом.
— Что? — бабахнул кулаком по столу Штангер и вскочил. Его фарфоровые глаза побелели от ярости. — Да я… Да…
Из-под лестницы, спиной к которой сидел Эбахон, сейчас же выскочили два охранника и направили автоматы на взбешенного Штангера.
Бэм, один из наемников-ветеранов, человек неизвестной национальности, говорящий с одинаковой легкостью на всех западноевропейских языках, неодобрительно цокнул языком и покачал стриженной под ежик круглой головой.
— Не слишком ли рано вы решили, что можете обойтись без нас, господин Эбахон? — холодно спросил он и обернулся к Ренару, командиру Кодо-1.
Тот одобрительно кивнул:
— И пусть ваши ублюдки уберут оружие, мы не привыкли разговаривать в такой обстановке.
Эбахон досадливо махнул рукой, и автоматчики, пятясь и не опуская автоматы, удалились в свое укрытие. Наемники глухо ворчали: каковы бы ни были у них отношения между собою, сейчас была задета честь их мундира. Обстановка сразу накалилась, но Эбахон шел напролом:
— Я был вынужден сделать это из-за некомпетентности мистера Штангера…
Штангер презрительно скривил губы, откинулся на стуле и скрестил руки на груди.
— …и потому, что мне стало известно об антиправительственном заговоре, в который мистер Штангер вовлек вас с целью захвата власти. Улики против заговорщиков собраны достаточно веские!
Он взглянул на шефа военной полиции, и тот похлопал ладонью по толстой красной папке, лежащей перед ним на столе.
— В случае удачного наступления на Уарри мистер Штангер намеревался арестовать меня и создать Директорию, самому же провозгласить себя Верховным правителем Поречья, — продолжал чеканить слова Эбахон.
— И тогда бы здесь был порядок, — яростно выкрикнул Штангер, — железный порядок! Уж я-то бы договорился с англичанами, а не ломался, как потаскуха, набивая себе цену!
Глаза Эбахона вспыхнули, он вскочил, стиснул кулаки, но, взглянув на бесстрастные лица сидящих рядом с ним южно-африканцев, сдержался.
— Чтобы спасти мой народ от истребления, я готов принять помощь хоть от самого дьявола. Но цинизм, лицемерие и жадность английских друзей мистера Штангера не имеют границ. Они предали нас в трудный час и побежали сторговываться с федералами… — Он смахнул ладонью капельки пота, выступившие у него на лбу: — Что ж, зато теперь мы нашли настоящих, принципиальных друзей, которые пришли к нам сегодня на помощь… — (Полупоклон в сторону южноафриканцев). Такой же полупоклон в сторону Дювалье и Френдли, любезно улыбающихся рядом с сияющим Аджайи.
— Короче, вы хотите разорвать с нами контракты, сэр? — не выдержал Браун. — Отказаться от наших услуг?
— Джентльмены неправильно поняли президента, — неожиданно заговорил старший из южноафриканцев, совершенно седой, с широкими, по-военному развернутыми плечами. — Те, кто захочет остаться, войдут в состав регулярных частей, которые мы перебросим сюда в ближайшие дни. Мы ценим ваш энтузиазм, джентльмены, но — увы! — в борьбе свободного мира потив красной заразы на нашем континенте сегодня нужны уже более эффективные меры. Время любительства прошло, ему на смену идет современная, хорошо налаженная военная машина. И если вы хотите влиться в наши ряды…