– Извини, голубушка, – покачал головой Сологуб, – но в этом я с тобой не соглашусь. В Изумрудной Пади любая еда приправлена еще и воздухом, какого на Земле-матушке нет больше нигде. Я-то пробовал, ты уж мне поверь! А вот ежели на сопочку ближнюю подняться, то и Байкал-озеро увидеть можно – скажи не красота? А какая там банька! Её, кстати, к вашему приезду натопить обещали. А Виктор-то твой, – Сологуб кивнул в сторону Светланы, – зря, что ли, над шашлыком колдует. Нет, робяты, до Изумрудной Пади нам непременно добраться надо, хоть бы к вечеру!
Светлана уже стояла напротив Сологуба, подперев бока руками.
– Это ты чего? – делано удивился Сологуб.
– Да вот хочу у вас, Дядя Миша, спросить: кто это там над шашлыком колдует?
– Да Виктор твой, я же сказал, али не расслышала?
– А почему это он мой?
– А разве нет? – Сологуб сокрушенно покачал головой. – Извини, ошибся. Так ему и передам.
– А вот этого не надо, – усмехнулась Светлана. – У меня и свой язык пока не отсох. С кем надо – сама разберусь!
– Так и разбирайся, – тут же согласился Сологуб. – Я разве ж против? А ты куда нацелился? – уже совсем другим тоном спросил генерал у пытавшегося незаметно прошмыгнуть шофера. – Да еще с канистрой?
– Я, товарищ генерал-лейтенант, пока вы кушаете, хотел в деревню сбегать, бензином разжиться.
– Отставить! – скомандовал Сологуб. – Пока не поешь, никуда не пойдешь!
Старх и Геннадий с улыбками наблюдали за этой суетой.
– А чего он по телефону подмогу не вызовет? – спросил Старх. – Если сам не взял, то у водилы-то наверняка есть.
– А место тут какое-то заколдованное, – ответил Геннадий. – Ничего не берет, даже спутниковый, я уже пробовал. Если только на сосну залезть?
– Да ну его к лешему, – стал отговаривать друга Старх. – Мы куда торопимся? Еще грохнешься вниз. После всего-то обидно будет.
– Не то слово, – согласился Геннадий. – И впрямь: ну его! – Потом обратился уже к генералу:
– Михаил Иванович, а почему в эту Изумрудную Падь ведет такая глухая дорога? Если там так хорошо, то народ должен валом валить, а тут за час ни одной машины.
– Так потому и хорошо, – усмехнувшись, ответил Сологуб, – что не всякого там ждут. Я ясно выразился?
– Яснее некуда, – подтвердил Максимов.
* * *
Когда с трапезой было покончено, и женщины занялись уборкой, шофер вновь обратился к генералу за разрешением отправиться в деревню и опять получил отказ.
– Это мне полезно после еды прогуляться, чтобы лишний жирок не завязывался, – пояснил причину отказа Сологуб, – значит, мне и идти. И кто мне составит компанию? – громко спросил он.
– Я, – тут же откликнулся Максимов.
– И я, – поддержал друга Вяземский.
– Все мы, – подвела итог обсуждению Катя.
– Добро, – улыбнулся Сологуб. – Берите, хлопцы, канистру, и в путь! А ты, стало быть, – повернулся генерал к шоферу, – остаешься транспорт охранять, и никаких возражений!
Когда машины скрылись за поворотом, Сологуб сбавил шаг.
– Есть у меня к вам разговор, ребята, – начал генерал, – да при шофере я его вести не хотел.
– А мы уже поняли, – сказала Светлана.
– Тогда слушайте. То, что за вашей экспедицией Бухлов увязался вы уже в курсе. И то, что ему это боком вышло – тоже. А поелику он хоть овца и паршивая, но наша – ты же Гена его хоть и в шутку, но завербовал? – пришлось Конторе его из беды выручать. Послал я ему на выручку капитана Галкина.
– Как Галкина? – удивился Максимов. – Он же не оперативник?
– На то и расчет был. Он у нас роль живца исполнял, а для этого особой хватки не требуется. Ему чего и сделать то надо было: подставиться бандитам, оказаться рядом с Бухловым и включить маячок в тело его вмонтированный. А поступать именно так вынудили нас обстоятельства. Наших людей в том городе немного – официальный так и вовсе один. А в полиции "кроты" ходов понарыли. Если бы мы туда сразу все табором нагрянули, бандиты вмиг бы про это прознали, и без шума бы не обошлось. А городок маленький, тихий, к большому шуму непривычный. А так все вышло – лучше не придумаешь. Пока "кроты" про Галкина бандюкам докладывали их самих ССБ под колпак взяла. Группа из области вместе с Галкиным прибыла и за его легендой спряталась. А самого Галкина украли. Вот тут и мы нагрянули: ФСБ и ОМОН. ОМОН поехал "кротов" ловить, а мы, стало быть, пленников вызволять. И вот тут чуть у нас казус не приключился. Помощник главаря местных бандитов успел в подвал, где пленников держали, раньше спецназа забежать и чуть все там не порешил. Хорошо, Галкин ему помешал.
– Что, Галкин вооруженного бандита голыми руками обезвредил? – удивился Максимов.
– Не совсем голыми, палку он там какую-то нашел. Да и не обезвредил он его, только помешал. Бандит его ножом ранил, а добить не успел – получил пулю в затылок.
– Герой он, этот ваш Галкин! – сказала Лариса.
– А вы с ним, Михаил Иванович, некрасиво обошлись, – добавила Светлана.
– Была на то своя причина, – сказал Сологуб.
– Не понимаю, какая может быть причина, чтобы так человека подставлять? – сказала Катя.
– Спрашиваешь, какая? – Сологуб повернулся к ней лицом. – А если я тебе скажу, что это Галкин Бухлову всю информацию по "Латинскому Танго" слил?
После этих слов генерала на дороге воцарилось тягостное молчание.
– И что теперь с ним будет? – спустя пару минут спросила Лариса.
– С Галкиным? – уточнил Сологуб. – А что с ним будет? Вину он смыл кровью, и служебное расследование в отношении его прекращено. Поправится и переедет из Москвы в этот самый городок. Если врачи разрешат – будет служить по нашему ведомству, а нет – не пропадет, небось?
Перехватив взгляд Ларисы, Сологуб поспешил ее успокоить.
– Переезд – это его решение. Любовь у него в этом городе приключилась…
* * *
– Михаил Иванович!
– Чего тебе? – посмотрел Сологуб на Максимова.
– Вы сказали, что Галкина ранил помощник главаря, а что сам главарь?
– А это ты у нее спроси, – кивнул Сологуб в сторону Светланы. – Она ведь ему башку дырявила.
– Так это на берегу был он? – догадался Вяземский.
– Он. И это ребята отдельная история… Жили в городе Иркутске два брата: Саша да Степан. Выросли они и превратились в бандитов: Сивого и Чалого. Чалый – тот был просто бандит, а Сивый был бандит шибко образованный. Если бы в тюрьму не сел – стал бы кандидатом наук. Месяца ему до защиты не хватило! А еще был Сивый жесток непомерно. И стала светить ему расстрельная статья. Тут и решил он стать другим человеком. Не в смысле поменять образ жизни, а в смысле поменять лицо, голос и, даже отпечатки пальцев. Был в то время в Иркутске врач – руки золотые, а нутро гнилое и до денег жадный. Многим бандюкам помог он под новой личиной от правосудия укрыться. Помог и Сивому, да вышло – себе на голову. Порешил его Сивый вместе с помощницей, как только с него бинты сняли, чтобы никто не мог его опознать. Потом исчез. Его не только милиция искала. Свои тоже за доктора поквитаться хотели, но не нашли – ни те, ни эти. Брат его Чалый тогда ото всех отмазался. Мол, не знаю ничего и баста! Все думали, что Сивый за бугор рванул, денег у него, по слухам, было не меряно. Но только не так все было. Доктор за ту операцию огромные деньжищи запросил: большую часть того, что имел Сивый. Может он его еще и за это кончил: наделся деньги вернуть. Но с этим у него вышел облом – денег он тех не нашел. И пришлось Сивому идти в бега с деньгами малыми для заграничной жизни непригодными. И тут новая внешность пришла ему на выручку. Доктор ведь его из русака в кавказца перекроил. Так и стал Сивый Грачом. Быстро заработал новый авторитет, не такой как прежде, но достаточный для того, чтобы держать под собой небольшой забайкальский городок. И помер бы там в своей постели, кабы Бухлов ему вас, ребята, с вашим золотом не слил. И Сивый-Грач сорвался, ведь возможность уехать за границу вновь стала реальной. Остальное вы знаете.
