стал опасаться тех покупателей из милиции, с которыми его свёл знакомый и которые постоянно приобретали у него ворованные автомобили. Эти представители правоохранительных органов готовы были стать соучастниками хищений, потому что иногда предлагали деньги вперёд. Милиционеры тоже могли подстраховаться и ликвидировать Бурцева. Бурцев понимал, что имел дело с людьми одного с ним пошиба. Убить судимого в прошлом человека дело не всегда одинаково опасное по сравнению с убийством человека с безупречной биографией и репутацией. Искать убийцу человека с криминальным прошлым вряд ли будут с большим рвением. Дело повиснет, как тысячи подобных дел.
Тотчас после ноябрьских праздников, во время которых после военного парада на Красной площади на Горбачева было совершено покушение, Бурцев решил ехать на своей машине в Москву через Горький. Валерий объяснил жене, что в Москве часто придётся ездить на осмотры вариантов обмена квартиры. Основной же причиной того, что он не мог ехать на поезде или лететь на самолёте, было то, что он намеревался избежать документального подтверждения своего пребывания в Горьком. В работающем автомобиле можно было спать ночью, несмотря на ноябрьский холод. Селиться в гостиницу было нежелательно, так как это тоже документально указывало бы на его пребывание в Горьком во время гибели его посредника.
С вечера перед утренним отъездом Бурцев попросил своих кооперативных слесарей проверить в машине все жидкости, поменять летнюю резину на шипованную зимнюю и положить в багажник два запасных колеса. В пять часов утра Бурцев поцеловал спящих детей. Анна провожала его до двери в ночной рубашке.
– В Москве так неспокойно, что я боюсь за тебя… Может, любимый, отложишь поездку до весны?.. – спросила Анна с надеждой в глазах, но знала, что Валерий не отменит намеченного дела.
– Сейчас такое время, что чем раньше что-то сделаешь, тем выгоднее, – ответил Бурцев и надел тонкую итальянскую дублёнку, а затем большую соболью шапку ушанку. Его шикарный броский вид заставлял Анну в последнее время ревновать мужа ко всем женщинам, что смотрели на него с вожделением во время прогулок. Жене хотелось, чтобы муж не носил красивой и дорогой одежды, но спустя минуту она понимала с огорчением, что это смешно и вряд ли оправдано.
– Я прошу тебя, ради наших детей, поезжай как можно тише и осторожнее. На дорогах сейчас гололёд… – говорила Анна, а у самой вдруг полились слезы.
– Ну что ты, Аня?! Не плачь, прошу тебя… Я буду предельно внимателен. Я обещаю тебе… – сказал Бурцев, и жалость к жене заставила его неожиданно почувствовать ком в горле. Валерий поцеловал супругу и спешно вышел за дверь с большой чёрной сумкой. Анна вышла на лестничную площадку и смотрела вниз между перил, пока в подъезде не хлопнула дверь из-за туго натянутой возвратной пружины.
В течение светового дня Бурцев без остановок добрался почти до Куйбышева. На подъезде к городу, за пятьдесят километров, дорога оказалась вся покрыта льдом. Трасса, как голое яйцо, не позволяла транспорту держаться на дороге – все грузовые машины скатывались на обочину и уже из кюветов не могли выбраться. По этой причине дорога по большей части была свободна, и Бурцев на шипованной резине ехал со скоростью сто километров в час по центру неширокого «горбатого» шоссе. Как только Валерий пытался сбавить скорость, то машина сразу становилась неустойчивой, и он был вынужден до въезда в город ехать максимально быстро.
В Куйбышеве Бурцев без проволочек поселился в гостинице. За номер стоимостью девять рублей в сутки он отдал пятьдесят, и администратор его поселила в забронированный люкс до шести утра. Ровно в шесть часов следующего дня Валерий уже отъехал от гостиницы. Вечером с наступлением сумерек Бурцев въехал в Горький. За все время поездки, на расстоянии более двух тысяч километров, его ни разу не останавливали на постах ГАИ. В городе Валерий решил ехать к дому Николая, не откладывая. Ему не терпелось начать слежку за товарищем, несмотря на то, что очень хотелось поесть и отдохнуть. Когда Валерий приехал на нужную улицу, было уже темно. Сколько дней продлится его наблюдение за домом, Бурцев не знал, но был намерен во что бы то ни стало выследить Николая. Приятель жил за городом в частном доме, где вечером в холод на плохо освещённых улочках люди появлялись редко. Лучшего места для устранения человека трудно было найти. Все это Бурцев спланировал ещё дома. Валерий поставил машину в двухстах метрах от дома Николая, в конце улицы, куда люди из ближайших домов не ходили, чтобы добраться до общественного транспорта, а шли, напротив, от машины Бурцева в противоположную сторону. Выключив габариты, но, не выключая двигатель, Бурцев стал ждать. Валерий ещё больше захотел есть и, не выдержав голода, полез в сумку за бутербродами, и в этот момент из дома, за которым он вёл наблюдение, вышли два человека. Один из мужчин напоминал Бурцеву по походке Николая, другой – высокий парень – шёл с сигаретой и что-то громко говорил и махал перед собой руками. В первый же вечер по приезде увидеть Николая было удачей, но плохо было то, что он шёл не один. Два молодых человека повернули налево и пошли по более широкой улице. Бурцев достал пистолет из внутреннего кармана пиджака и положил рядом на пассажирское сидение. Медленно он тронулся с места и доехал до того перекрёстка, где приятели свернули. Валерий уже подумал, что вряд ли сегодня что-либо получится, как вдруг мужчины разошлись в разные стороны, и Николай пошёл в направлении небольшого парка, который следовало пройти, чтобы выйти на трамвайную остановку. Бурцев быстро объехал парк по дороге и, не выключая двигателя, вышел из машины. Валерий быстро направился к выходу из парка, чтобы выйти навстречу Николаю. Бурцев передёрнул затвор пистолета и вошёл в тёмный сквер. До Николая было метров пятьдесят. Маленький сквер не освещался и был безлюден. Бурцев держал плотно в руке пистолет в кармане и шёл навстречу. В темноте и в большой шапке Николай не узнал Бурцева. Как только приятели разошлись, Бурцев развернулся и, вытащив оружие, хладнокровно выстрелил Николаю в затылок. Николай чуть присел и как подкошенный повалился на Бурцева. Лежащему на земле Николаю Бурцев выстрелил ещё раз в левую часть груди. Два выстрела опять понравились Бурцеву своим глухим звуком. Валерий за воротник куртки оттащил Николая дальше от тропинки в сугроб, чтобы его не обнаружили до утра, и спокойно пошёл к машине. Выйдя из парка, Валерий увидел, что ему навстречу идут два подростка с хоккейными клюшками через плечо и насаженными на них коньками. Ребята зашли в ворота, а Бурцев быстро сел в машину и уехал. Тотчас Валерий поехал на московский тракт и через полчаса уже проехал мимо двух работников ГАИ в валенках на посту ДПС города химиков – Дзержинска. В одиннадцать часов Валерий остановился в Гороховце и встал у маленькой гостиницы. Мест не было, и никакие деньги ему не помогли. Всю ночь Бурцев проспал в заведённой машине у гостиницы. Ночью ехать не следовало, потому что после полуночи и до шести утра на постах фиксировали государственные номера всех проезжающих автомобилей.
Утром в семь часов Бурцев продолжил поездку в Москву, а в два часа пополудни он въехал в столицу по шоссе Энтузиастов. Без труда Валерий добрался до гостиницы «Украина», где они с Анной уже останавливались после свадьбы, благодаря тётке. По предварительной договорённости по телефону тётя Соня опять легко поселила Бурцева на три дня в одноместный номер, и первым делом Валерий завалился спать на широкой кровати.
Проспал Бурцев до четырёх часов утра. Открыв воду в ванну, Валерий вытащил все вещи из сумки. Оставшиеся бутерброды с копчёной колбасой, что Анна положила ему в дорогу, своим запахом тотчас пробудили у него аппетит, и Валерий с жадностью всё съел. После бутербродов бутылка сильно газированного «Боржоми» была выпита в два приёма, и отрыжку с запахом только что съеденной колбасы невозможно было сдержать. Выглянув в окно, Бурцев увидел, что его машина стоит у главного входа в гостиницу в одиночестве, а вчера после обеда он едва нашёл место, чтобы втиснуться в ряд такси. Приняв ванну, Бурцев опять лёг под одеяло и проспал ещё пять
