В те же дни властями было принято решение о выводе из столицы мужского населения, способного носить оружие и стрелять. 19 октября Антона Буслаева наконец вызвали в Пролетарский райвоенкомат, вручили приказ сформировать роту из уголовников, отбывающих наказание в Таганской тюрьме.
Начальник тюрьмы скептически отнесся к этой затее, полагая, что заключенные разбегутся по домам и станут продолжать преступное ремесло. Но все же подчинился приказу, открыл камеры, построил на тюремном плацу свыше четырехсот зэков, осужденных за грабежи, разбой, изнасилование, дерзкое хулиганство, спекуляцию, растрату.
Буслаев обошел строй, заглядывая каждому в глаза, потом встал на ящик, объявил, что Родина в опасности и все они освобождаются из-под стражи и направляются на передовую, где должны будут искупить свою вину кровью. В этом случае с них будет снята судимость, и они вновь обретут честь и достоинство гражданина. Предупредил: отношения будут строиться на приказе и дисциплине; в общении — никаких кличек, друг друга называть уважительно, по имени и фамилии, каждый должен ощутить себя воином Красной Армии.
Была снята охрана. Бывшие зеки готовились к длительному переходу к месту военного обучения. Когда Буслаев знакомился со списочным составом заключенных, начальник тюрьмы сказал: «И как это тебя, не имеющего опыта работы с уголовниками, назначили на такое дело? Среди них есть и такие, которые, чуть что, могут и ножом пырнуть». Это Антона насторожило. И тогда он поступил просто: Голикова назначил начальником штаба роты. Власова — своим заместителем по питанию и фуражу. Галиулина — заместителем по ночлегу и банным дням. Ну, а если человеку доверяешь, вряд ли он схватится за нож. К тому же они слыли непререкаемыми авторитетами. Себе оставил связь с райвоенкоматами по пути следования «войска». Роту разбил на взводы, командирами которых назначил также авторитетных зеков, способных держать дисциплину.
Ранним утром 20 октября перед строем назвал конечный пункт похода — город Йошкар-Ола. Командирам взводов приказал своевременно докладывать о случаях натертостей ног и обморожения. Покинули зеки тюремное пристанище без сожаления. Перед ними открывалась заманчивая перспектива свободы. Да и каждый чувствовал беду, нависшую над Родиной. Это сплачивало, мобилизовывало.
Снег выпал 4 октября и таять, видно, не собирался. Напротив, набирали силу русские морозы. «Пока мы собираем под Москвой железный кулак для контрнаступления, зима уже начала полномасштабное контрнаступление своими средствами», — размышлял Буслаев, шагая во главе роты с котомкой за спиной, еще отцовской, времен первой империалистической войны, в сильно поношенном демисезонном пальто и кепке, в модных парусиновых туфлях с утиным носом.
Из писем Антона Буслаева, так и не отправленных Валентине Волковой:«Милая Валюша, как недостает мне тебя! Хочется любоваться твоим красивым лицом, чарующей белозубой улыбкой, слышать журчащий, как весенний ручеек, голос. К сожалению, это невозможно. Я даже не знаю, где ты находишься. Остается одно: представлять тебя в своем воображении, говорить с тобой, прибегая к эпистолярному искусству предков, через письма. Надеюсь, когда-нибудь ты их прочитаешь и познаешь всю глубину моих чувств к тебе, а заодно узнаешь, с чего для меня началась война.
И как же глупо между нами все получилось. Я до сих пор не могу простить себе этого.
Письма мои будут общей длиною в тысячу километров. Таково расстояние от Москвы до Йошкар-Олы, которое я по морозу вышагиваю со скоростью 30–40 километров в сутки по проселкам и лесным дорогам, от деревни к деревне, от поселка к поселку. Справа параллельным курсом спешат на восток поезда, везущие раненых фронтовиков, оборудование эвакуируемых заводов. На запад же мчатся танки, орудия, минометы. Слева вдоль дорог покорно бредут стада коров и овец, перегоняемых из западных областей страны в области восточные.
Удивляешься? Я тоже диву даюсь. Мечтал о карьере ученого. Война же все планы нарушила. Тебя забросила куда-то на запад, меня же гонит на восток. Как в той песне поется. И вот я — предводитель „войска“, да не простого, а состоящего из уголовников и поэтому необычного. Мне их вверили, чтобы доставил в глубокий тыл страны. Там зеки пройдут военную подготовку, и — на фронт. Я тоже попрошусь на передовую. Быть может, тогда и увидимся с тобой.
До сих пор не могу избавиться от мысли: как мог фашистский „юнкерс-52“, пролетев незамеченным две тысячи километров над нашей территорией, остаться не обнаруженным войсками ПВО? И это за месяц до начала войны! Гитлеровцы, таким образом, лишний раз убедились в „прочности“ нашей воздушной обороны. Слышал, это вызвало переполох в Кремле. Но сделан ли из преподанного урока надлежащий вывод? Если да, то почему на фронте мы терпим поражение за поражением?..
Смотрю на своих заместителей: славные ребята. Но ведь это заключенные, которые освобождены из тюрьмы под залог собственных жизней. Один из них — вор-домушник. Другой и вовсе грабитель с большой дороги. Начальник штаба „медвежатник“, запросто вскрывавший сейфы любой сложности. Есть в роте и аферисты, лица, совершавшие дерзкие налеты на поезда, хулиганские действия. Одним словом, клетка со львами, пантерами и тиграми, а я среди них — дрессировщик. И мне почему-то вовсе не страшно среди них.
Я присматриваюсь к этим людям и думаю: не родились же они такими? Тогда как ими стали? Пока ясно одно: каждый из них — следствие чего-то. Но где причина?
Ты, Валюша, сразу нашла бы ответ на этот вопрос. Мне же приходится ломать голову. В самом деле. Человечество, как биологическое сообщество, едино. Но почему тогда одни люди живут собственным трудом, другие же предпочитают паразитировать на их шее и в корысти своей способны лишить жизни всякого, кто стоит на их пути?
Кто виноват в этом? Наследственность? Социальные условия? Вероятно, и то, и другое.
В самом деле.
Ребенок наследует от родителей нервный тип — темперамент, предрасположенность к отдельным болезням, наклонности к точным или гуманитарным наукам. Но в таком случае, может быть, существует и наклонность к паразитическому образу жизни, которая передается с генами? Этакий ген-паразициум!
Помнишь, в курсе психологии — характер индивида складывается на базе темперамента, воспитывается семьей, средой, обществом. Вот здесь-то, Валюша, вероятнее всего и кроется ответ на мой вопрос. Многое, конечно, зависит от самой личности, от заложенного в генах, от наследственности, но еще больше — от того, кто ее воспитывает. Убийца, скорее всего, воспитает убийцу. Честный труженик — работягу, творца.
