— Гильзу не нашли?
— Нет. Наверное, преступник подобрал ее. Вас, Михаил Яковлевич, я побеспокоил только потому, что убийца записку оставил на ваше имя. Вот.
Подполковник подал клочок картона, на котором знакомым Михаилу Яковлевичу корявым почерком, карандашом было написано: «Привет палковнику Ярцеву из гарадского угрозыска!» Подпись: «Ленька Понтелеев».
— Это уже вторая «визитка» от убийцы за подписью «Ленька Понтелеев» на мое имя, — раздумчиво проговорил полковник. — Первая была возле трупа судьи Алферова.
— Во-о-н оно что! — присвистнул Николаев. — Значит, этот мерзавец имеет какие-то претензии к вам лично или просто издевается над всем уголовным розыском города.
— Думаю, и то и другое, — ответил задумчиво Ярцев и отчетливо вспомнил, что в списке потенциальных жертв, который он составлял по уголовному делу в архиве, была и фамилия капитана милиции Бирюкова Антона Афанасьевича. Вот тебе и буква Б. Получается, что преступная схема работает. Чтобы она перестала работать, нужно действовать на опережение.
— Павел Лукич, мне бы хотелось осмотреть само место преступления, — сказал полковник и поднялся.
— Пожалуйста. От входа направо, последняя кабинка.
И они отправились в туалет. В ночном клубе никому до них не было дела.
Туалет ночного клуба, надо признать, выглядел идеально. На полу черный кафель с бронзовыми прожилками между плиток, по стенам морские солнечные пейзажи из кафеля — ныряющие дельфины, экзотические рыбки, медузы, пальмы на островках. С зеркального потолка разливают яркий свет две люстры из цветного богемского стекла, сантехника цвета морской волны, ручки на кабинках и краны у раковин — с полосками позолоты. Зеркала, зеркала… Все это великолепие обволакивал тончайший аромат французской туалетной воды.
— В таком туалете жить можно, — покачал головой подполковник Николаев.
— И все это за счет обманутых клиентов, — отозвался Ярцев, направляясь к последней из восьми кабинок.
Николаев показал на пол возле кабинки.
— Вот здесь Бирюков и лежал. В общем, смотреть здесь нечего. Была лужица крови под головой, но пол уже замыли.
Ярцев кивнул и вынул из кармана складную лупу.
— Посмотрим в кабинке.
Зашли в просторную кабинку — чистота, воздух свежий, словно в весеннем лесу. Это, видимо, от автоматических дезодорантов. Окошко над кабинкой закрыто.
— Кто закрыл окошко? — спросил полковник.
— Техничка, когда замывала пол.
— Вы ее допрашивали?
— Как и многих. Но ответ один. Словно сговорились. «Я ничего не знаю, никакого подозрительного человека возле туалета не видела». В общем, никто из персонала не хочет иметь никаких отношений с полицией.
— Выходит, в клуб может пройти человек с оружием?
— Получается так. Я хотел задать этот вопрос директору клуба. Но его еще нет.
— Вы ее знаете?
— Кого — ее?
— Директора клуба.
— Она — женщина? Нет, не знаком.
— Да, женщина. Изольда Хасановна Хабибулина. Из современных леди, крутых. Мне приходилось иметь с ней дело. За ее плечами две ходки на зону. Талантливая мошенница.
— Ничего себе! — покачал головой Николаев. — Можно себе представить, какие моральные принципы она прививает персоналу родного коллектива.
— А чего удивляетесь, коллега, сколько сейчас в депутатах ранее судимых субъектов, а тут всего лишь ночной клуб. — Ярцев не стал распространяться, что к этому клубу у него особый интерес. Совсем недавно он напал на героиновый след, который тянулся к «Пиковой даме». Но след был очень слабый и требовал тщательной проверки. Тут важно было не вспугнуть наркомафию, чтобы выявить весь наркотрафик.
Раскрыв складную лупу, Михаил Яковлевич стал тщательно рассматривать через нее дверную ручку, унитаз, бачок, стены. Открыл окошко. Подтянулся. Чтобы удержаться в нем, пришлось упереться в противоположные стены ногами. Долго и внимательно рассматривал раму через лупу. Придя к каким-то выводам, он спустился на пол, наморщил лоб, потер в задумчивости подбородок и осведомился у наблюдавшего за ним подполковника:
— Павел Лукич, техничка протирала здесь стены после происшествия? Когда замывала кровь на полу.
— Нет, — решительно произнес Николаев. — Пол вымыла, и все.
— А вы в тот момент никуда не отлучались?
— Нет.
— Может, кто другой заходил с тряпкой в эту кабинку?
— Исключено. Я никого не подпускал.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— А теперь посмотрите сюда. — И Ярцев показал лупой на четкий след от своего ботинка на кафельной плитке стены. — Чтобы вылезти отсюда через окошко, нужно упереться в стену ногой, после чего на кафеле остается след. В этом мы сейчас с вами убедились. Однако, как мы теперь знаем, после убийства стены были чистыми. О чем это говорит? Думаю, о том, что убийца через окошко вообще не лазил. Ни сюда, ни обратно. Поэтому и эксперт-криминалист, как вы говорили, следов на раме не обнаружил.
— Вы хотите сказать, что преступник зашел в туалет из помещения клуба и тем же путем вышел?
— Теперь я в этом уверен. А в туалете им была сделана инсценировка — распахнуты дверь и окошко. В этой ситуации меня настораживает то, что убийца чувствовал себя довольно непринужденно. Это очень странно. Удивляет и то, что в туалете во время убийства будто бы никого не было, хотя поверить в это весьма трудно.
— А может, кто и был, но скрывает эхо от полиции, — высказал свое предположение Николаев.
— И я так полагаю. Похоже, здесь всем приказано держать язык за зубами при любой неблагоприятной для клуба ситуации.
— Круговая порука?
— Я в этом убежден. И на сотрудника полиции здесь смотрят как на человека самого низкого сословия, с которым даже разговаривать не хотят, не то что делиться с ним сокровенными мыслями и тайнами. Тут все отношения, как мы уже говорили, построены на деньгах.
Попрощавшись с подполковником, Ярцев поднялся по мягкой ковровой дорожке на второй этаж и остановился перед дверью с витражом на восточные мотивы. Это был кабинет хозяйки клуба Изольды Хасановны. Полковник уже бывал в этом шикарном кабинете, около года тому назад. Сегодня он преследовал определенную оперативную цель. Повод подвернулся кстати.
Коротко постучав в дверь, Михаил Яковлевич чуть выждал и потянул за позолоченную ручку с изображением головы льва.
Навстречу ему уже шла темноволосая, с короткой стрижкой, смуглая восточная красавица (без преувеличения). Чуть выше среднего роста, с точеной фигуркой и выразительными миндалевидными глазами. Одета она была в облегающее фигурку бордовое с искоркой вечернее платье с укороченным рукавом и в тон платью туфли на тончайшей шпильке. Излишне смелое декольте украшала золотая цепочка с рубиновой подвеской в форме вытянутой слезы. В ушах небольшие серьги-гвоздики — рубиновые росинки. А вот на мизинце левой руки красовался перстень с крупным рубином, примерно карат на двенадцать. Он так и бросал кровавые лучики во все стороны, будто внутри него горела миниатюрная электрическая лампочка. Словом, к Ярцеву по мягкому роскошному ковру беззвучно, с улыбкой на пухлых призывных губах подходила Шахерезада. Но звали ее — Изольда Хасановна Хабибулина. Кто бы мог подумать, что эта изящная тридцатилетняя красавица, от которой глаз невозможно отвести, дважды отбывала срок в местах отдаленных и строгих за мошенничество в крупных размерах. Но так как Изольда была умная и хитрая, то вела себя на зоне прилично и выходила на свободу досрочно. Упомянули мы о Шахерезаде не случайно. Шахерезада — это было зэковское погоняло Изольды. Вот так. Не редко внутреннее содержание человека не соответствует его внешнему облику.
