Резко, до боли в непроснувшихся мышцах, перекатываюсь набок. Выброшенная перед собой рука с обрезом ищет цель.
Сердце кувалдой стучит в груди, набатом зашкаливающего давления отдаваясь в висках.
Два по-детски наивных, готовых расплакаться глаза, смотрят в провал стволов 16-го калибра. Смешные уши обвисли на манер ушей спаниеля.
Стоя на задних лапах, зверек плотно сжимает в передних лапах длинное, гибкое тело. Окровавленная мордашка красноречивое свидетельство того, что завтрак у Ошо в самом разгаре.
Зверек скашивает глаза на извивающийся змеиный хвост, и совершенно человеческим движением наступает на хвост задней лапкой.
- Уфффф. Доброе утро Вьетнам. Запах дохлой змеюки по утрам, это запах победы.
Зверек делает вид, что по-русски он не понимает, и смачно впивается зубами в добычу.
- Утро добрым не бывает, - убираю обрез, вытираю вспотевшие ладони о футболку. Помогает слабо, футболка мокрая насквозь.
Срочно умыться!
И где все?
В лагере пусто. Спальные места Дензела и Греты аккуратно, педантично даже, застелены. Тонюсенькое одеяло, тощая подушка, видавший виды туристический коврик.
Однако застелить одеяло вот так, не каждому старослужащему под силу.
Над дымком остывающего кострища подвешены разрубленные на куски остатки вчерашней трапезы. Не пропадать же мясу. Вряд ли мясо съедят в таком вот полукопчёном виде, скорее, это способ недлительной консервации.
Чуть в стороне от основного костища, в еще теплую золу полуприкопан закопченный кофейник.
Упс, горячий даже. Грета обо мне позаботилась, ее стиль.
Или не обо мне?
Банка с остатками "батькиной" (батьки Лукашенко) сгущенки, накрытая начинающим черстветь куском вчерашней лепешки.
Ндэ, сгущенки оставили, только чтобы дна банки было не видно. Выливаю кофе в банку, слегка взбалтываю. Кофе с молоком и почти не черствый хлеб. Что еще нужно для счастья?
- Ошо, - зверек косится с мою сторону. - Твое здоровье, - первый глоток утреннего кофе теплой волной прокатывается по пищеводу.
- Уип, хрум-хрум-хрум, - оставшаяся половина змеюки уже и не дергается.
Н-да.
На пару с Ошо успеваем закончить завтрак, помыть посуду и даже принести к кострищу охапку полешек оставшихся после строительства плота.
- Что там приключилось?
- Ничего страшного. Свалились охраннички на нашу голову. Их самих охранять надо, - Вольф тяжело плюхнулся на кочку рядом со мной.
- Все так плохо? С виду ребята тертые. Что все-таки произошло ночью?
- Пулеметчик не придумал ничего умнее, как выбрать позицию возле термитника.
- За что был ночью немножко покусан хе-хе, - Дензелу весело. Причем веселье из разряда - у соседа корова сдохла, мелочь, а приятно. - А кусаются они бооольнооо. При укусе термиты токсин вводят, ну очень болючий. Меня когда первый раз термит укусил, я хотел себе палец отрезать - так больно. А этого всего искусали.
- Не насмерть покусали, надеюсь?
- Нет. Опух очень сильно. Сейчас его наркотой обкололи. Пару суток спать будет.
- Дензел, прочти мне краткий курс местного термитоведенья. Почему, кстати, термиты, а не муравьи. И откуда у вас такие познания в токсинах?
- Почему именно термиты, это ты у энтомологов поинтересуйся, если тебе повезет их встретить. Нам объясняли что-то об очень примитивном строении этих насекомых, очень схожим с земными термитами. Антидот против укусов термитов наши родители разрабатывали. Отсюда и познания.
Я оценил подачу - им ОБЪЯСНЯЛИ, и попробуйте слово ЭНТОМОЛОГ без запинки произнести.
- И как, разработали?
- Нет. У каждого гнезда свой - отличный от остальных токсин. Хоть немного, но отличный. Поэтому с универсальным антидотом не срослось.
- Ладно, это все лирика. Давай, рассказывай, как к ним на обед не попасть?
- Как, как. Смотри, выше на двести метров по склону кривое дерево. Желтоватый шар у основания ствола видишь?
- Вижу.
- Это гнездо. Днем термиты безопасны. Хоть сиди на нем. Ночью безопасная дистанция тридцать метров. И будет тебе счастье.
- Термитники только у деревьев встречаются?
- По-разному. В горах только у деревьев. Молодь термитов древесными соками питается.
- А пулеметчик где позицию выбрал?
- Скалу красноватую видишь? Вот под ней.
- Там же нет деревьев?
- Сами гадаем, как так вышло?
Ну-ну, так я и поверил.
Впрочем, не мое это дело. Мое дело нырять за грузом.
Пролитый мыльной водой гидрокостюм упорно не хочет "садиться" как надо. Минут через пять будет сидеть как вторая кожа, а пока жмет в плечах, давит в бедрах и натирает уши.
- Дензел, добавь на пояс один груз. Не этот, вон тот - килограммовый возьми. Ага, молодец. Только раздвинь грузы равномернее.
Вешаю тяжелый пояс на талию. Продеваю ремень в пряжку.
Здесь есть хитрость, ремень застегивается таким образом, чтобы его можно было сбросить одним движением. Резкий удар по пряжке ремня и мое тело всплывет даже в бессознательном состоянии.
- Грета, помоги ему акваланг поднять.
В толстом неопрене гидрокостюма становится жарко. Спиной вперед захожу в воду по плечи.
Ополоснуть маску в воде.
Обильно поплевать на внутреннюю поверхность стекла, растереть. Отличное средство от запотевания маски.
Все, готов.
- Я проплыву вдоль берега до места, где машина в озеро въехала. Проверю, как снаряжение функционирует. Вы сразу на место идите.
Бодро рычит закрепленный на корме надувной лодки мотор. Вольф выбирает слабину фала, натянутого между лодкой и плотом. Брат и сестра, вооружившись короткими лодочными веслами, бестолково, но решительно, топчутся на плоту.
Плот ощутимо качнулся - фал выбран. Вольф добавляет оборотов на моторе, лодка задирает нос к небу. Дензел усиленно гребет со своей стороны, медленно разворачивая плот на курс.
Загубник в пасть - погружаемся.
Поверхность воды серебристыми искрами бликует над головой.
Резкий выдох, пузырьки воздуха шустро устремляются к поверхности.
Плавный вдох.
Легочный автомат в полном порядке.
Принимаю чуть в сторону от берега, опускаюсь до глубины два метра. Косые лучи утреннего солнца пронизывают хрустально-зеленоватую толщу воды.
Вода в озере чистейшая, видимость как говорят - сто на сто. Метров двадцать - двадцать пять, не меньше.
Красотища, словами не описать.
По мере продвижения вдоль берега, снизу проплывает каменистое, круто уходящее в глубину дно. На дне хаотично навалены затонувшие стволы.
Чуть в глубине колышутся ленты длинных, похожих на саргассы, водорослей.
Между водорослей сверкают полированной чешуей боков стайки разноцветных рыбешек.
Ну как рыбешек, визуально килограмма по два в каждой.
На грани видимости мелькают крупные вытянутые силуэты.
