Он заглушил двигатель, выбрался на поплавок и кое-как спустился на берег.
— Обыщите его, — скомандовал Ривера одному из подручных.
Выполнив приказ, тот покачал головой: пусто.
— И самолет осмотрите.
— Жену-то можно обнять? — спросил Фарго.
— Ради бога.
Сэм выждал, чтобы Реми двинулась первой: может, ей удастся отойти от «конвоиров» на приличное расстояние и они незаметно переговорят? Однако мексиканец быстро остановил пленницу:
— Не так далеко!
Фарго обнялись.
— Займешь сиденье под номером три, — торопливо шепнул он жене. — Возьми спальный мешок и приготовься.
Несмотря на загадочность фразы, она просто ответила:
— Хорошо.
Они отступили друг от друга. Сэм ободряюще улыбнулся, и Реми вернулась к Ривере.
Тем временем мексиканец-помощник закончил обыскивать самолет.
— На борту чисто, — отчитался он, сойдя на берег. — Оружия нет. Только спальные мешки, одеяла и всякие походные мелочи.
— На случай, если придется заночевать, — объяснил Фарго.
— Это же рухлядь, а не самолет, — нахмурился Ривера. — Вы уверены, что он долетит куда надо?
— Ничуть. Но вы дали мне всего двадцать четыре часа. Ничего иного я достать не успел. Если хотите, никуда не полетим.
— Ну уж нет.
— В самолет поместится лишь три человека.
— Отлично. Куда направляемся?
— В бухту на восточном побережье. У нее даже названия нет. Дорога займет два с половиной часа.
— Если там засада, пристрелю обоих, — предупредил Ривера.
— И погибнете в авиакатастрофе, — парировал Сэм. — Должен признать, что-то в этом есть…
— Я управляю самолетом так же хорошо, как вы вертолетом. Едем!
Сэму, конечно, следовало бы учесть плачевное состояние «Икаруса». Остров показался на горизонте только к исходу третьего часа лета. Фарго выполнил процедуру обязательных проверок согласно карты и пошел на снижение. Свернув на север, самолет взял курс на крестообразную бухту. Реми, соответственно указанию, заняла место позади мужа. Сидевший рядом с ней Ривера напряженно всматривался в лобовое окно.
— Маленькая бухточка, — заметил он.
— На входе четверть мили, в самом широком месте — три четверти. Шесть островов.
— Вы уверены, что один из них — Чикомосток?
— Я никогда не говорил, что уверен. Просто самая правдоподобная догадка на основании имеющегося материала. Вы, похоже, забыли, что за несколько недель мы проделали работу, с которой вы за десять лет не справились.
— Мои запоздалые поздравления! — проронил мексиканец. — И как вы его нашли?
— Это долгая история. Но самое интересное вы увидите через минуту. Вопрос только, узнаете ли?..
Самолет снизился до тысячефутовой отметки и, скользнув между двумя мысами, очутился в бухте.
— Ну, где же он? — требовательно спросил Ривера.
— Терпение…
Через минуту Сэм слегка развернул машину так, чтобы густо поросший лесом остров оказался под правым крылом.
— Смотрите в иллюминатор! — объявил он.
Мексиканец прильнул к стеклу.
— Неужели это он? Такой крошечный!
— Триста ярдов в поперечнике, двести футов в высоту.
— Да это даже не остров! — хмыкнул Ривера.
— Ну хорошо, островок, — исправился Сэм. — В любом случае это то самое, что вы так долго искали.
— А почему центр вогнутый?
— Кальдера. Потухший вулкан, — объяснил он. — Вы до сих пор не видите?
— Что я не вижу?
— Реми?
Ривера кивком позволил ей выглянуть в окно. Реми потянулась через его плечо к иллюминатору.
— Зажмурься. И вообрази «большой полый цветок».
Лицо жены озарила улыбка.
— Сэм, ты нашел его!
— Скоро выясним. Ривера, а вы видите?
— Нет.
— Вы знаете, как обычно изображают Чикомосток? Представьте вид Семи пещер сверху. А теперь представьте, что мысы острова имеют более округлую форму и сильнее выдаются в море.
Спустя мгновение мексиканец пробормотал:
— Я вижу… Невероятно… Невероятно! Сажайте самолет!
— Вы уверены?
— Да! Черт, да сажайте же!
— Как скажете.
Снизившись до двухсот футов, Сэм в последний раз заложил вираж вдоль западной береговой дуги залива, чтобы самолет вновь развернулся на север. Спустя тридцать секунд поплавки коснулись водной глади; задрожал фюзеляж, задребезжали стекла. Чуть задрав нос, машина шлепала по воде, постепенно теряя скорость.
Стрелка спидометра упала до шестидесяти узлов. До пятидесяти.
— Реми, — обратился Сэм к жене, когда скорость снизилась до сорока, — сколько у нас спальных мешков?
Она вытащила стоику из-под сиденья и, положив на колени, пересчитала.
— У меня три.
— И у меня один, — ответил он, указывая на мешок, втиснутый между креслом пилота и пассажира. — Ривера, а сколько у вас?
— Что за чушь вы несете?!
Фарго перевел взгляд на приборную доску. Стрелка упала до тридцати пяти узлов.
— А у вас что? — обратился он к сидящему рядом мексиканцу.
Тот хотел было ответить, но не успел — плавным движением Сэм расстегнул его ремень безопасности и, прижав к груди спальный мешок, резко толкнул вперед ручку управления.
Нос «Икаруса» врезался в воду.
Прежде Сэму не доводилось организовывать аварийные посадки; действовал он отчасти по наитию, отчасти руководствуясь законами физики. При скорости в тридцать узлов (примерно тридцать четыре мили в час) кинетической энергии самолета хватало лишь на то, чтобы хорошенько тряхнуть пассажиров, — перевернуть машину не удалось.
Кроме того, от удара с оснований слетели два кресла, которые Сэм заранее ослабил перед вылетом с Сулавеси: переднее пассажирское и расположенное за ним.
Отстегнутого мексиканца швырнуло вперед головой в лобовое стекло — он погиб мгновенно, от перелома шеи. Ривера, пристегнутый, просто влетел в спинку переднего кресла. Фарго бросило на приборную доску, благо спальный мешок частично защитил лицо и грудь. Сидящую сзади Реми прикрыли целых три мешка — в результате она очнулась первой.
Отстегнув ремень безопасности, Реми протиснулась между сидений к склонившемуся над приборной доской мужу и осторожно приподняла его за плечи. Самолет заливало водой — погибший мексиканец разбил лобовое стекло. Под тяжестью мотора нос все сильнее клонился вниз, хвост все выше поднимался над морем.
— Сэм! — крикнула она. — Сэм, очнись!
Фарго открыл глаза, несколько раз моргнул, растерянно осмотрелся по сторонам…
— Сработало? — хрипло спросил он.
— Мы живы — по-моему, уже удача.
