– Как думаешь, мне сказать Мэттью, что я иду обедать с Портером?
– Да.
– Почему?
– Ты бы хотела, чтобы Мэттью ходил обедать со своими бывшими?
– Нет.
– За твоей спиной.
– Тем более нет.
– Тогда надо ему сказать, – заключила Триш. – Это взрослый поступок.
Телефон Фрэнки заряжался на прикроватном столике. Она позвонила Мэттью.
– Мне нужно сходить пообедать с моим бывшим, – сказала она. – В среду.
– С тем, который изменял тебе с Бесс?
– У меня был только один парень.
– Помимо меня.
– Помимо тебя. – Фрэнки почувствовала, как внутри разлилось тепло, когда Мэттью назвал себя ее парнем. – Он хочет угостить меня картошкой с сыром, чтобы перестать чувствовать себя виноватым.
– Не ходи.
– Нет, мне нужно пойти.
– Но почему? Ты ничего не должна этому парню. Кстати, он хотя бы извинился перед тобой?
– Да, извинился.
– Тогда о чем еще говорить? Откажи ему. Приходи ко мне, и мы вместо этого устроим пикник у пруда.
Было бы так легко согласиться и избежать начинающегося спора. Часть Фрэнки хотела согласиться. Но ей было действительно интересно, что Портер хочет сказать, и она уже пообещала, что придет.
– Это просто картошка с сыром в «Крыльце», – сказала она.
– Знаю, но ты позволяешь ему делать с собой все, что он захочет.
Фрэнки встала и принялась мерять шагами комнату.
– Нет. Он просто хочет поговорить со мной.
Триш перебила ее:
– Мэттью ревнует?
Фрэнки жестом попросила ее замолчать, а Мэттью сказал:
– Да, но он не заслужил права разговаривать с тобой.
– Все будет в порядке, – проговорила Фрэнки в трубку.
– Мне просто не кажется, что тебе стоит идти. Не позволяй ему указывать тебе, что ты должна делать.
С каких пор кто-то указывает ей, что делать? Это просто оскорбительно.
– Что он говорит? – шепнула Триш.
– Я не позволяю парням пользоваться мной, – сообщила Фрэнки Мэттью. – То, что Портер это сделал, не значит, что я ему позволила.
– Ладно.
Ей не понравились нотки обиды, прозвучавшие в его голосе. Но она все равно сказала то, что считала нужным.
– Не указывай мне, что мне делать, пожалуйста.
– Что?
– Не указывай мне, что мне делать.
Мэттью, казалось, искренне удивился.
– Я бы никогда не стал указывать тебе.
– Ты только что сказал мне, чтобы я не ходила обедать с Портером!
– Но ты сказала, что не хочешь идти. Я пытался помочь тебе постоять за себя.
– Но я не говорила, что не хочу идти! – раздосадовано воскликнула Фрэнки.
Дверь комнаты Мэттью хлопнула, и раздался голос Альфы:
– Эй, пес, что ты возишься?
Голос Мэттью внезапно стал веселым и безмятежным.
– Альфа пришел, Фрэнки. Мне надо идти.
– Ладно.
– Не злись, ладно?
– Постараюсь.
Как он может просто так взять и бросить трубку посреди спора?
– Можешь делать все, что хочешь. Все, что хочешь, ладно?
– Ладно.
– Не злись.
– Ладно, хорошо.
– Ты не злишься? Не злись. Потому что я все еще без ума от тебя.
– Не злюсь. – И она действительно не злилась. Не совсем. Он был таким искренним, говорил с такой теплотой, его так волновало, не злится ли она.
– Хорошо, – сказал Мэттью. – Мне надо идти. Альфе нужно со мной поговорить. Спокойной ночи, милая.
– Спокойной ночи.
Фрэнки захлопнула телефон.
– Он разрешил мне пойти, – сообщила она Триш.
– Разрешил? С каких пор он запрещает или разрешает тебе? – Триш села в кровати.
– Нет, все не так. Он не то чтобы разрешил мне. Он просто не хотел, чтобы я шла.
– Так значит, он ревновал.
– Может быть. Но он не хочет, чтобы я злилась. И он закончил разговор, сказав, что я могу делать все, что я хочу.
– Сначала ты сказала, чтобы он не указывал тебе, что тебе делать. А теперь он позволяет тебе идти. Как так вышло? – поинтересовалась Триш. – Резкая перемена.
– Ага, – Фрэнки перевернула подушку и выключила свет. – Не понимаю, как это произошло.
На следующий день Мэттью подарил Фрэнки свою футболку с логотипом Супермена. Это была синяя легкая футболка, которую он носил три года. На первом курсе Фрэнки часто видела его в ней. Широкие плечи, узкая талия и очки в черной оправе делали его похожим на Кларка Кента – тело супергероя под неприметной одеждой журналиста.
Так что Мэттью в этой одежде был как бы Кларком Кентом, но Кларком Кентом, который носит на себе символ Супермена. Рекурсия[15]. Не говоря о том, что выглядел он неплохо.
Мэттью снимал очки, только когда целовал Фрэнки. Без них он совсем не напоминал Супермена. У него был недоуменный вид, как будто чего-то не хватало. Однажды Фрэнки примерила его очки и поняла, что у Мэттью очень плохое зрение.
День, когда Фрэнки получила футболку, был одним из немногих, когда они смогли остаться наедине в комнате, которую Мэттью делил с Дином. Было воскресенье, и их друзья по большей части отправились в город на автобусе, где они обедали, ходили по магазинам и прятались от сопровождавших их учителей третьего курса. Обычно девушек пускали в мужские общежития только вечером с семи до половины десятого в «часы совместной учебы». Официально для этого требовалось зарегистрироваться. Поэтому Мэттью провел Фрэнки в свою комнату на четвертом этаже по пожарной лестнице, на которую нужно было карабкаться по дереву рядом с изгородью. С дерева надо было перебраться на лестницу, по которой подняться на четвертый этаж, оттуда в туалет и дальше по коридору.
Они слушали музыку, целовались на кровати Мэттью, потом играли в скраб л, потом решили скачать еще музыки. В какой-то момент Фрэнки увидела на ночном столике Мэттью фигурку печального бассет-хаунда. Вроде тех, какие часто видишь покрытыми пылью в магазинах товаров для интерьера или в прабабушкиной гостиной. Краска на носу песика стерлась, от лап откололись кусочки.
– Кто твой приятель? – спросила Фрэнки, сразу сообразив, что та же самая собака – собака тайного общества, в котором состоял ее отец – была на приглашении.
– Не трогай, пожалуйста.
– Почему? – Фрэнки поставила фигурку обратно и погладила фарфоровые уши. – Она ценная?
– Сомневаюсь.
– Тогда почему? – Она надеялась, что он расскажет, поделится с ней своими секретами.
– Так, память. Ты не могла бы все-таки перестать ее трогать?
Фрэнки убрала руку и посмотрела на Мэттью.
– Я же не разобью ее. В чем проблема?
Мэттью потянулся и с улыбкой взял ее за руку.
– Я все равно тебе не скажу. Иди ко мне на кровать.
Она осталась стоять.
– Не понимаю, что за секреты, – обиженно проговорила она, хотя все прекрасно понимала.
– Это не большой секрет. Я просто не хочу это обсуждать.
– Ладно.
– Фрэнки.
– Что?
– Пожалуйста, не обижайся.
– Я не обижаюсь.
– Ты – моя девушка, – прошептал Мэттью. – Ты – моя девушка, и я твой парень. Ты моя, а я твой. Давай не будем ссориться.
– Но мне нельзя трогать твоего фарфорового песика.
– Нет, – сказал он, целуя ее. – Тебе нельзя трогать моего фарфорового песика.
* * *
Они целовались еще, а потом Фрэнки поняла, что уже поздно, и собралась уходить. Она наклонилась за лежащим на полу свитером. Мэттью, вероятно, чувствуя себя виноватым из-за того, что не дал ей потрогать бассет-хаунда, вытащил из ящика футболку и протянул ей.
– Возьми, – сказал он. – Надень.
Для того чтобы надеть эту футболку ей нужно было снять свою, и на мгновение она заколебалась. Мэттью явно опытнее нее. Он смотрел на нее так, будто в том, чтобы снять футболку перед ним, не было ничего особенного.
– Отвернись, – сказала она.
– Что?
– Отвернись. Я не буду переодеваться у тебя на глазах.
Он послушно повалился на кровать лицом в подушку.
– М-м-м, – промычал он в наволочку.
– Что?
– Иногда я забываю, что тебе всего пятнадцать.
Фрэнки не знала, растрогаться ей или обидеться, но футболку все-таки надела. Ткань пахла Мэттью, чистотой и теплом его тела.
– Спасибо.
Мэттью сел и обхватил ее за талию. Портер никогда не обнимал ее так. Словно от неожиданного прилива энтузиазма.
– Я хочу, чтобы она была у тебя.
Фрэнки надела футболку на следующий день и по взглядам окружающих поняла: все знают, что это футболка Мэттью. Или принадлежала ему до этого. Фрэнки нравилось носить его футболку. Но когда она похвасталась Зеде, та сказала:
– Фу, Фрэнки, не будь такой старомодной. То есть Мэттью хороший парень и все такое, но носить его футболку – это все равно что носить на груди знак «Собственность Мэттью Ливингстона».
– Зеда!
– Но если это так.
– Это не так.
– Он как будто пометил тебя.
– Наоборот, – огрызнулась Фрэнки. – Он отдал мне вещь, которую любит, с которой не хотел бы расстаться.
– Нет, он повел себя как собака, задравшая ногу на пожарный гидрант. Он метит тебя своим запахом.
– Перестань.
– Ладно. Вот тебе еще интерпретация. Тебе идет эта футболка? – спросила Зеда. – Уверена, что идет.
